Фарцовщик: уговор дороже денег. Том 3
Шрифт:
Я поехал в Банный переулок. Нашел черного риэлтора. Снял уголок на пару суток. За пять рублей.
Посредник просил червонец. Сказал, что обычно никто не берет на такой короткий срок. Но я сторговался. Сломал его наполовину. Уверил, что приехал в командировку.
Потом выяснилось, почему он так быстро согласился. Это даже не квартирка. А буквально, уголок. Комната в бывшем общежитии. На улице Лавочкина. Ладно, почему нет. Мне только перекантоваться.
Утром отправился в «Березку». Пока еще не решил, как
Первым делом нашел Штыря и Бочку. Они сидели в машине. Припарковались на Горького.
— Ну, как Снегурочка? — спросил Штырь.
А Бочка довольно улыбался.
— Я нашел того гада.
Я уселся на заднее сиденье. Потер руки.
— Какого гада? Который наших ребят сдал?
Бочка указал на «Березку». Магазин еще не открылся. Ранний час. Но народу вокруг ходило немало.
— Нет, того, который дочке Олешникова самострок скинул. И нас подставил. Это же Чурбан, елы-палы.
Ого, какая инфа. Хоть и не совсем нужная сейчас.
Чурбана я знал. Высокий и сильный парень. Не самый лучший продавец. Не семи пядей во лбу. Работал токарем на заводе. Раньше выступал в хоккейной команде.
У такого хватит ума спихивать фуфло. Под чужим именем. Прикрываться мной.
— Ну, понятно, — я разочарованно отвернулся. Посмотрел в окно. — Как-нибудь разберемся с ним.
Штырь повернулся ко мне.
— Ты не понял, шеф. Чурбан сейчас поднялся. Он работает под этими строчилами. Которые на нас наехали. И знает на них выходы.
Вот это другое дело.
— Что же вы сразу не сказали, — я резко обернулся. — Где его найти, знаете? Может, через Окуня? Тот должен знать всех.
Бочка продолжал указывать вперед. На магазин.
— А зачем Окунь? Вон он, Чурбан. С покупателями разговаривает. Совсем страх потерял.
Я поглядел вперед. И точно.
Возле «Березки», на углу здания, стоял парень и болтал с двумя девушками. Показывал им увесистую сумку с товаром. И вправду Чурбан.
Я прикинул, как быть. Мне нельзя показываться на людях. Возле магазина и гостиниц. Там меня могут ждать менты.
— Приведите его сюда, — сказал я. — Он вас знает? Бочка, тебя точно. А вот тебя, Штырь, вряд ли. Скажи, что хочешь купить джинсы «Montana». Штук десять. И тащи сюда. Мол, деньги в машине. Сажай на заднее сиденье.
Штырь вышел из машины. Хлопнул дверцей. Отправился к неутомимому конкуренту. Я огляделся.
— Бочка, вылазим из машины. Ты спрячься за елями. И жди. Когда Штырь приведет его, запрыгивай. Я буду вон там. Через улицу. Тоже подойду. Как только он будет у нас.
Все прошло замечательно. Мы спрятались подальше.
Я закрыл голову капюшоном куртки. Чтобы не светиться. Подождал, пока Штырь приведет Чурбана.
Тот даже не страховался. Спокойно сел в машину. Как в свою собственную.
Мы сели следом. Вместе с Бочкой. Почти одновременно. Зажали Чурбана с обеих сторон. Он встревоженно посмотрел на нас. Узнал меня и задрожал.
— Ну здравствуй, гнида, — сказал я. — Рад тебя видеть. Как поживаешь? Печень не побаливает?
И кивнул Бочке. Тот с размаху саданул Чурбану сзади. В бок. Как раз в район печени.
Чурбан взвыл от боли. Бочка рад и дальше стараться, но я поднял руку. Пока хватит. Не люблю насилие.
— Значит так, Чурбан, — сурово сказал я. — Ты хочешь остаться целым и невредимым? Тогда вот что. Организуй-ка мне встречу. С твоими шефами. Или кто там у вас самый главный? Ромин выше Зиновьева?
И впился взглядом в лицо Чурбана. Все еще искаженное от боли.
Тот помотал головой.
— Они оба все решают. У них все распределено между собой. Зиновьев отвечает за производство и поставки товара. А Ромин за распространение. И за устранение конкурентов тоже. Я ему предлагал не воевать с тобой. Но он не послушал. Он не верит, что ты выкрутишься. В этот раз. Честное слово, Одиссей. Я тебе не враг. Я устрою встречу.
Вот это другое дело. Я знал, что Чурбан ничего не решает. Он мне нужен только, как связной.
— Иди, — сказал я. — Переговори с ними. Я хочу встретится сегодня же. В полдень. В час дня. На Белорусском вокзале. Там есть буфет «Привокзальный обед». Вот там и поговорим.
Чурбан кивнул. Я похлопал его по плечу. Он собрался было выйти. Но тут я схватил его за плечо.
— А сумку оставь. Сколько у тебя там товара?
Чурбан смотрел мне в глаза. Не мог отвести взгляд. Как кролик под гипнозом удава.
— Э, вы чего, мужики? — спросил он. — Там джинсы, семь штук. Кофточки. Колготки. Не надо нахальничать. Ромину это не понравится.
Я продолжал улыбаться.
— А причем тут Ромин? Ты забыл, как джинсы толкнул фуфловые? Дочери Олешникова. И назвался Одиссеем.
Чурбан вспомнил. По взгляду его понял.
— Да не было такого, ты что?
Я поглядел на Бочку. Тот ухмыльнулся.
— Помнишь Барбадоса? Он тогда рядом стоял. Все видел. Хочешь, позову, подтвердит?
Только теперь Чурбан все понял. Перестал сопротивляться. Кивнул. Отдал сумку. Я сказал Бочке:
— Отпусти его, — а когда Бочка вышел из машины, я добавил напоследок гостю в спину: — Вот это другое дело. Теперь мы в расчете. И передай Ромину. Без фокусов. Если приведет ментов, встречи не будет.
Чурбан выскочил из машины. Бочка сел обратно. Я сказал Штырю:
— Поехали отсюда.
Сам проверил сумку. Действительно, неплохой улов. Джинсы, и вправду семь штук. Поддельные «Montana», но хорошего качества. Только профи заметит контрафакт.
Штырь рванул с места. Мы отъехали от «Березки».