Фарги Падающая звезда

Куницына Лариса

Брай решительно поднялся и направился к выходу, где мерцающей завесой висел защитный экран, генерируемый небольшим устройством, укреплённым на штанге, ввинченной в стену. Активировав пропускной блок на радиобраслете, Брай преодолел эту преграду и вышел в холодную ночь. Неясные тени, обступившие его со всех сторон, колебались, наводя ужас. Где-то далеко звучал жуткий вой, который мог издавать какой-нибудь мутант или вовсе ирреальная тварь, а уж никак не нормальное живое существо. Окликнув Фарги и не дождавшись ответа, Брай пошёл вперёд, держа руку на открытой кобуре бластера. Пройдя мимо окружавших вход в пещеру камней, он сразу же увидел кровавое зарево на востоке. В нём тоже было

что-то странное. Ярко-алое пятно в центре вызывало резь в глазах, а само красное свечение не разгоняло тьму, а лишь ещё больше подчёркивало её непроницаемость. Ему тут же захотелось вернуться в пещеру, но он увидел Фарги. Высокая стройная фигура чёрным силуэтом вырисовывалась на фоне кровавого экрана, заполнившего восточную часть неба.

Подойдя к нему, Брай увидел, что Фарги, не отрываясь, смотрит на алый глаз над горизонтом. Он тоже взглянул туда и тут же ощутил резкий толчок.

— Отвернись немедленно, — приказал Фарги. — Это вредно для зрения.

— Солнце? — не понял Брай.

— Это не солнце, — Фарги, наконец, взглянул на него, и Браю стало не по себе от его горящего взгляда. — Иди обратно. Я скоро приду.

Фарги снова вернулся к мрачному созерцанию. Брай с тревогой смотрел на него. Резкие черты лица, суровое выражение и огромные немигающие глаза, похожие в эту минуту на чёрные провалы, показались ему совершенно незнакомыми. Он ощутил страх. Ему подумалось, что Фарги мог просто сойти с ума от этой атмосферы или попасть под влияние какой-нибудь аномалии, может, даже самого Огненного Глаза… И в следующий момент, он обернулся, поняв, что сияет вдалеке. Это и был Огненный Глаз, самая большая и самая опасная аномалия на планете, а, может, и во всём секторе Галактики, включающем в себя десятки звёзд и сотни планет. Брай смотрел на яркое пятно, чувствуя, что не может отвести взгляд. Глаза заболели, и в голове возникла острая режущая боль. В следующее мгновение всё поплыло, и ему показалось, что его захлестнула смертоносная огненная волна. Он очнулся уже через мгновение, обнаружив, что даже не успел потерять равновесие. На его глазах лежала ладонь Фарги, от которой струилось приятное тепло.

— Я сказал, что не надо туда смотреть, — услышал он тихий шёпот. — Не открывай глаза и иди со мной…

Брай подчинился, хоть и чувствовал себя глупо, идя с закрытыми глазами туда, куда вёл его Фарги. Через несколько метров тот остановился и прислонил его спиной к холодному камню.

— Открой глаза, — так же тихо произнёс Фарги.

Брай подчинился и увидел прямо перед собой спокойные глаза друга. Тот внимательно смотрел на него, словно пытался разглядеть сетчатку глаз, потом удовлетворенно кивнул.

— Всё нормально. Больше так не делай.

— На него нельзя смотреть?

— Без привычки — нельзя. Нужно иметь навык защиты от его влияния или врожденную блокировку. У тебя нет ни того, ни другого.

— А что есть у тебя?

— Ты почему не спишь? — спросил Фарги, явно не собираясь давать ему отчёт о степени своей защищённости перед аномалией.

— Никто не спит. Малышу совсем плохо. У него похидермия.

— Этого не может быть. Я ж вам говорил, что этот вирус совершенно безвреден для тех, кому имплантирован центр регенерации.

— Откуда ты знаешь? Давно ли здесь проведена программа по генетической перестройке колонистов, и кто из них после этого здесь бывал? Исследования не проводились, я узнавал в госпитале. Зато мне показали двоих ребят с подозрением на похидермию. На них невозможно спокойно смотреть. То же может случиться с малышом.

— Что ты предлагаешь?

— Нужно немедленно вызвать флаер и отправить его в Колонию.

— Нет. У нас нет никакой гарантии, что

флаер долетит. Время от времени здесь отказывает вся техника, и летательные аппараты дождём падают с неба. Ты сам видел днём обломки. К тому же, воспользовавшись передатчиком, мы привлечём к себе внимание кочевников, и тогда нам точно не выбраться отсюда живыми.

— Что тогда?

— Подождать, может, симптомы сами пройдут…

Фарги повернулся к входу, но Брай вцепился ему в плечо.

— Что это с тобой, парень? — зло спросил он. — Ты способен смотреть, как загибается твой друг?

— Пойдём, посмотрим вместе, — тем же тоном ответил Фарги и, высвободившись, шагнул за мерцающую завесу.

Брай ринулся за ним. Войдя в пещеру, Фарги подошёл к Джонни и, опустившись рядом на колени, принялся нащупывать его пульс, потом взяв за подбородок, какое-то время изучал красноватые пятна на его коже и, наконец, отодвинув губу, взглянул на дёсны, покрытые беловатыми точками.

— Да, малыш… — пробормотал он удивлённо. — Ты у нас просто чудо из чудес.

Он провёл пальцами по влажному лбу Джонни и вздохнул.

— Убедился? — спросил Брай. — Джерри тоже начинает ныть.

— Я не ною, — проворчал тот, — Просто у меня поднялась температура, першит в горле и на деснах что-то…

— Чему вас только учат в ваших школах Звёздной Инспекции… — пробормотал Фарги., а потом обернулся к Браю. — У тебя-то хоть ничего такого нет?

— Пока нет.

— Не нравится мне это твоё «пока».

— Мы здесь все можем передохнуть от этой киотской проказы, — наклонился к нему Брай. — А ты рассуждаешь о том, что тебе не нравится! Утром мы повернём обратно, понял? А пока нужно помочь Джонни. Ты знаешь, что можно сделать?

— Для начала достать планшет из рюкзака и заглянуть в медицинский справочник, — предложил Фарги. — Это можно было сделать и без моего совета.

Он сел поудобнее и положил голову Джонни себе на колени. Брай подошёл к рюкзаку и достал планшет. Набрав на клавиатуре запрос и дождавшись ответа, он начал читать. По мере продвижения по тексту, он всё чаще бросал недоумённые взгляды на Джонни, а потом снова застучал по экрану. Прочитав ответ, он с яростью запустил планшетом в «костер».

— Мерзавец! — рявкнул он, взглянув на Фарги. — Ты специально это сделал?

— Что он сделал? — заёрзал Джерри.

— Он сказал нам симптомы кори, выдав их за признаки похидермии. При похидермии температура резко падает и появляется кожный зуд, после чего на теле образуются серые пятна. Инкубационный период от тридцати дней до полугода.

— Я перепутал… — пожал плечами Фарги и погладил по голове уставившегося на него Джонни.

— Так какого же дьявола ты улыбаешься? — зашипел Джерри, поднимаясь и сбрасывая одеяло. — Один из нас точно сейчас сыграет в ящик и не от инопланетной заразы!

— Если б я не сказал вам симптомов, вы бы выяснили их сами. А скажи я вам те самые, то, по меньшей мере, двое из вас составили бы компанию той парочке в госпитале, — объяснил Фарги. — Не взирая на инкубационный период. Я, может, поступил не совсем гуманно, но я дал вам понять, что для вас здесь опасен не вирус, а собственная мнительность. Тебе легче, малыш?

— Кажется… — прошептал Джонни, садясь.

— Вот и отлично. К утру всё пройдёт, — Фарги снова взглянул на Джерри и Брая, угрожающе стоявших над ним. — Похидермия для вас не опасна, повторяю это ещё раз. Вирус может справиться только с организмом, в котором нарушен процесс выведения шлаков и ослаблен иммунитет. У вас все шлаки выводятся и перерабатываются, не оседая в тканях, а иммунная система столь надёжна, что может справиться со всеми известными науке вирусами, не говоря уж об этом.