Фармацевт
Шрифт:
Особо не вслушиваясь в слова собеседника, я начал продумывать поход в лес через неделю, пытаясь вспомнить, где поближе к дому натыкался на карельскую березу. Двухметровый сырой чурак березы на загривке далеко не унесешь. Надо делать волокушу, хотя и ту придется оставить в лесу, не доходя до дома. Мало ли, на следы волокуши наткнется лесничий и захочет выяснить, что за груз транспортировали на этом аппарате, а главное, куда.
Обговорив еще кое-какие мелочи, мы попрощались со Светловым, и я
Отстояв небольшую очередь в гастрономе, купил себе на ужин пельменей. Увы, самостоятельная жизнь такова, обо всем надо думать самому. За прошедший год я, надо сказать, привык к тому, что не надо заботиться о хлебе насущном. Дома всегда было, что поесть. Хотя разносолами мама меня не баловала.
Квартира встретила меня привычным запахом трав, несмотря на то, что большую их часть я сложил в бумажные пакеты и убрал на антресоли. Диван в комнате манил к себе, намекая, что неплохо бы полежать минут двадцать.
Но отдыхать времени не было, если хочу поужинать пельменями, а не слипшейся бесформенной массой теста и фарша. Поэтому пришлось срочно высыпать содержимое пачки на тарелку и осторожно разделяя, кидать размякший пельмень за пельменем в кипяток.
– Надеюсь, сегодня мне никто не помешает, – подумал я, вылавливая сварившиеся пельмени из бульона. После добавки в воду горошка черного перца и лаврового листа он пах достаточно соблазнительно, особенно для моего голодного желудка.
– Накаркал! – обреченно подумал я, когда в дверь уверенно постучали.
Выругавшись, я прикрыл тарелку с дымящимися пельменями крышкой и направился к двери.
– Кто там, – спросил на всякий случай, уже открывая дверь.
– Милиция, – послышалось в ответ.
Распахнув дверь, я увидел представительного мужчину в милицейской форме с майорскими звездочками, лет сорока, возможно чуть старше.
На мой вопросительный взгляд тот продолжил говорить:
– Я местный участковый Иванов Трифон Сергеевич, мне бы хотелось поговорить с Гребневым Виктором Николаевичем.
– Это я, проходите, пожалуйста.
Милиционер тщательно вытер сапоги о коврик, прежде чем зайти в квартиру. В коридоре, он огляделся и спросил:
– Виктор, где мы можем поговорить?
Тяжело вздохнув, я предложил пройти на кухню.
– Присаживайтесь, Трифон Сергеевич, поговорить можем здесь. Кстати, я как раз собирался ужинать, может, вы мне составите компанию?
Участковый, помявшись, сообщил:
– Вообще-то не откажусь, сегодня с утра не перекусывал, времени не было.
Я честно поделил пельмени пополам и также честно предупредил, что сметане уже три дня, потому, что сегодня свежей, купить не удалось.
Махнув рукой, майор положил ложку сметаны в пельмени и мы дружно приступили к еде.
Когда
– Видите ли, Трифон Сергеевич, паспорт с собой я не ношу, он дома у мамы вместе с другими документами лежит. Могу показать студенческий билет и проездной.
Мельком взглянув на студенческий, участковый вернул его мне и сообщил:
– Плохи, Витя, твои дела.
После чего уставился на меня.
Видимо, он ожидал от меня вопросов, но я молчал, пришлось ему продолжать.
– Заявление в милицию поступило от твоей родственницы Тамары Яковлевны Синицыной. Обвиняет она тебя в смерти своей тетки.
Я продолжал молчать, лишь слегка улыбнулся.
– Что лыбишься, как дурачок, – возмутился участковый. – Ты что не слышишь, что я тебе говорю?
– Слышу.
– И что?
– И ничего.
– Что значит, ничего?
– А то и значит, ничего. Вы же меня еще ни о чем не спрашивали.
Милиционер побагровел, и, скрипя зубами, спросил:
– Так, что можешь пояснить по существу вопроса?
– Какого вопроса?
– Так, все понятно с тобой, – вздохнул милиционер. – По-хорошему ты не понимаешь, придется действовать по-плохому. Собирайся, сейчас поедем в отделение.
– Товарищ майор, а вы ничего не попутали? – спросил я, нахально улыбаясь.
– Пришли, пельменей поели, чайку с сухарями попили, затем начали меня запугивать ни с того, ни с сего. А сейчас вообще хотите шестнадцатилетнего парня просто так посадить в камеру, без всяких оснований. У меня складывается впечатление, что вам что-то нужно от меня получить. Уж не квартира ли вам эта покоя не даёт?
– Ты чего несёшь, балабол малолетний, – возмутился собеседник. Но в его глазах я заметил искорку неуверенности.
Не ожидал, видавший виды участковый, такой беседы с пацаном.
– Ладно, – сказал он, вставая. – Из города никуда не уезжай, завтра-послезавтра придет повестка к следователю. Посмотрим, как тогда ты запоёшь.
В прихожей онс интересом уставился на старый дверной замок, лежавший на тумбочке.
– Замок, говоришь, заменил, – спросил он. – Интересно от кого запираешься?
– А вы Трифон Сергеевич, будто не знаете, – съязвил я.
– Участковый фыркнул и, ничего не ответив, вышел в коридор, даже не сказав спасибо за ужин.
– И хрен с тобой, – мысленно сказал я ему вслед. – Спасибо, что помог съесть пельмени, иначе пришлось бы остатки выкидывать. Интересно, как на фабрике ухитряются из нормальных продуктов делать такую гадость.
Ответ я прекрасно знал, поэтому не стал на этом зацикливаться.
Улегшись на диван, начал размышлять, чем может мне грозить визит участкового.