Фармацевт
Шрифт:
Отдышался, умылся в нижнем служебном туалете, причесался, облачился в свежую рубашку. Круглые часы показывали чуть более полудня. Заняться больше было нечем, оставалось ждать. Ждать предстояло долго, семь часов.
Васенька не знал, куда себя деть. Механики проверяли аппаратуру в самом большом зале. Проверяли микрофоны на сцене. Говорили: "Раз-два, раз-два". Сотрудники занимались своими малопонятными Васеньке делами. В буфете готовили праздничное меню на вечер и к обеду разогревали вчерашнее.
Васенька все
В это утро он даже не пил чай с Книжником. Книжник провел утро в парикмахерской и пришел с остриженными вокруг блестящей лысины волосами, с ботинками начищенными, но уже и замызганными уличной грязью.
Многие сотрудники пришли принаряженные, душистые, с цветами, завернутыми от холода в газеты, но больше всех поразил Васеньку Ворон. Томящийся от бездельного ожидания Васенька столкнулся с ним в коридоре. Ворон спешил в зал, проверить, все ли в порядке. Васенька, увидев его близ себя, вдруг оторопел.
– Привет, - быстро и весело сказал онемевшему от изумления Васеньке Ворон. И исчез в зале, оставив, как всегда, впечатление прошедшего у лица сквозняка.
Ворон был в темно-синем, похожем на парадную адмиральскую форму костюме, в белой рубашке и синем, чуть ярче костюма, галстуке. Гладко выбритый, возбужденный и взволнованный. Он тоже не находил себе места и не знал, что еще проверить, что с кого спросить, чтобы забыться до вечера.
В три часа открылась касса. Билеты расхватали в полчаса. Но публика не уходила. Стояли в подворотне черной толпой, мерзли, пили пиво, курили.
Фильм в круглых жестяных коробках лежал уже в аппаратной. Уже звонил режиссер. Он говорил по-французски с Вороном, с которым знаком был еще по ВГИКу и с которым в те давние времена прекрасно говорил по-русски. Но сейчас он забыл значения русских слов. Он тоже волновался.
Режиссер прошел в музей тихо, даже не замеченный томящейся публикой. Ворон его встретил у лифта.
Сначала пускали по билетам. Затем открыли двери всем.
Устраивались как могли. На полу, под самым экраном, на стульях, притащенных из буфета, в проходах. Теснились, не роптали. Затихали постепенно.
Васенька потерялся. Он уже не видел, где сидят Книжник, Светик (хранительница игрушечных людей, зверей, гор и городов), где сидят Тень, Анечка, Фея и другие. Столько было людей, что Васенька боялся не услышать и не увидеть фильма за их голосами и головами. Но когда в зале погас свет, сцена же, напротив, осветилась, голоса в зале стихли, а через головы оказалось видно выходящих на сцену режиссера, Ворона и еще каких-то людей.
Последовал рассказ о фильме. Говорили по очереди. Все, что Васенька уже знал. Люди в зале хлопали.
Васенька немного устал от духоты,
Погас свет и на сцене. Экран осветился. И стало тихо совсем.
Тысяча глаз смотрела на экран из темноты. Васенька от усиленного внимания стиснул кулаки.
Дорога. А в дороге тяжелый грузовик. Идет долго. Местность пустынная, однообразная. Как он долго едет. И ничего не меняется за ветровым стеклом.
Дождь начался. Дождь все смазал.
Дождь. Мокрая дорога в пляшущем свете фар. И хоть бы побыстрее шла машина! Катит и катит, будто ее так несет, по инерции.
Ничего, думал Васенька, дальше еще что-то будет.
Стоп машина. Человек на обочине.
Человек влез в кабину. Покатила машина.
Долго катит. Шофер молчит, и человек молчит.
Дождь кончился. У Васеньки глаза стали слипаться, смыкаться, забылся он в душном тихом тепле без сновидений, как будто из жизни ушел на время.
Очнулся от яркого света, оттого, что шевелились вокруг люди. И лица у них тоже были, как и у Васеньки, проснувшиеся, но другие - будто они все счастливый сон видели, от которого не хотели отходить.
Они свой сон обсуждали. Смотрели влюбленно на растроганного режиссера, спрашивали его что-то детскими голосами. Он отвечал. И переводчицу не слушал. Отвечал сразу по-русски.
Так Васеньке стало обидно за свою слабость. Ждал-ждал, дождался - и уснул. Как самый маленький глупый ребенок Новый год проспал. Еще было то обидно, что Васенька знал: и в другой раз уснет на этом фильме, и на том же месте уснет - когда дождь кончится.
Наутро он спросил Книжника, что дальше было в фильме.
– Они рассказали друг другу о себе, шофер и попутчик. И расстались.
– И все?
– удивился Васенька.
– Этого бывает достаточно, - сказал Книжник. И добавил как-то грустно: - Очень хороший фильм.
И Васеньке показалось, будто они стоят с Книжником на разных берегах широкой и очень глубокой, хотя и безмерно спокойной реки.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Как-то раз Васенька оказался свидетелем разговора, точнее, даже ссоры между Книжником и Вороном.
В этот день началась оттепель, грязи нанесли больше обыкновенного. И Васенька так задержался с уборкой, что опоздал на полчаса к чаепитию с Книжником. Когда он вошел в полутемный коридор, то увидел, что Книжник за столом не один, что на месте Васеньки уже сидит Ворон. Но чай не пьет.
Васенька тут же хотел уйти, но его остановили. Мужчины смотрели на него. Они как будто были рады его приходу. Хотя и смолкли на полуслове, когда он вошел. Но отпускать они его не хотели, тут же придвинули к столу свободный стул.