Фармацистка

Краткое И

– Как бы ни собирался, это ему не удастся! – решительно заявил он. – Потому что Эшенрих тебя не получит!

Как и всегда от прикосновений рук Дилана Марлена почувствовала себя уверенно и безопасно и первой потянулась поцеловать его.

– Я очень рад, что с леррой Лабе все хорошо, - пробормотал Дилан, зарываясь в ее волосы, и слегка ревниво заметил: - Но ты, наверное, теперь считаешь Фуриозо героем, а меня трусливым перестраховщиком?

– Ты – мой герой! – шепнула Марлена. – А Эмил – просто безрассудный братишка, которого сложно воспринимать взрослым.

Дилан обхватил ее

еще крепче, приподнял и понес по направлению к кровати.

Уже бережно опущенная на покрывало, Марлена вдруг ощутила странный дискомфорт, чувство постороннего присутствия, словно чужой взгляд покалывал холодной пронзительностью. Приподняв голову, она первым делом посмотрела на дверь их общей с Эмилом ванной, но та была плотно закрыта, как и дверь в коридор. А странное неприятное ощущение не отпускало, даже усиливалось.

Еще страннее оказалось то, что источником дискомфорта, как выяснилось, являлся стоящий на прикроватном столике портрет родителей, взглянув на который, Марлена испытала вспышку острой боли в виске и машинально протянула руку, чтобы скорее повернуть портрет в другую сторону или положить изображением вниз. Пальцы пронзил резкий спазм, рука Марлены непроизвольно дернулась, и задетый ею портрет слетел со столика на пол, ударив по и без того непонятно отчего напрягшимся нервам звоном разбитого стекла.

– Что случилось? – нависающий на Марленой Дилан с тревогой наблюдал за тем, как она лихорадочно трясет кистью, пытаясь расслабить оцепеневшие пальцы.

– Судорога какая-то, - пробормотала Марлена. – Не знаю от чего вдруг.

– Массаж нашей комендантше делала? – осведомился Дилан, ловя ее руку. – Вот и перенапрягла кисть.

Он сам легко помассировал и осторожно разогнул пальцы Марлены, к которым постепенно возвращалась чувствительность, поцеловал ее ладонь и наклонился поднять упавший портрет.

– Стекло вдребезги, - показал он разбитую рамку. – Но не расстраивайся, в фотоателье заменят. Можно поручить это завтра Фуриозо, или хочешь выбрать новую рамку сама? Только учти, пусть я буду перестраховщиком, но вдвоем с этим безголовым героем я тебя все равно никуда не отпущу!

Зато Эмил, точно не будучи перестраховщиком, легко отправил их в фотоателье одних. С раннего утра засев за пианино лерры Тисс, что, как заподозрила Марлена, и послужило причиной того, что поданый румяной служанкой Финой с опозданием завтрак оказался еще и подгоревшим; он и дальше не пожелал расставаться с инструментом и лишь, наигрывая бравурную мелодию, напутствовал Дилана на прощание:

– Идите, идите, прогуляйтесь! И совет тебе, сердитый братец, пользуясь случаем, устрой Льен романтическое свидание. Пригласи в кафе хотя бы, в конце улицы есть симпатичное с открытой верандой, - и пояснил с недоумением глянувшей на него лерре Тисс: - Совсем с девушками не умеет обращаться, пусть хоть на сестре потренируется!

Дилан хладнокровно смолчал, но когда они с Марленой вышли на улицу все-таки процедил раздраженно:

– И кем это теперь наш мелкий сердцеед себя вообразил?

– Сердцеедом крупным! – засмеялась Марлена и утешающе погладила руку жениха. – Хочешь, я ему расскажу о списке твоих побед в академии?

– О главной моей победе он и так знает! –

буркнул Дилан и решительно повел Марлену в симпатичное кафе в конце улицы.

Они сели за столик на веранде и заказали мороженое. Наслаждаясь вкусом карамельного пломбира с шоколадной крошкой, Марлена даже зажмурилась от удовольствия, но при этом невольно вспомнила, что последний раз вот так же сидела в кафе под ярким зонтиком в Видельзее, где Дилана узнавал каждый встречный. И осознала, что, возможно, воспоминание это было запоздалым сигналом интуиции, услышав как громкий низковатый голос произнес совсем рядом:

– Дэген-фенрих Ван Ланге в штатском и с девушкой!

Высокий офицер, лет сорока, в форме с алым кантом остановился напротив их столика за перилами веранды и с ироничной улыбкой на смуглом волевом лице приподнял украшенный красной метелкой кивер, приветствуя резко распахнувшую глаза Марлену.

– Капитан Кестлин! – вскочив на ноги, Дилан перепрыгнул перила, и кинулся пожимать протянутую офицером руку, восторженно восклицая: - Вот это встреча! Как я рад вас видеть!

– Взаимно, - отозвался капитан. – Представь меня своей спутнице!

– Лен, познакомься, это мой преподаватель из Дартхайма – капитан Дес Кестлин, - повернулся к Марлене сияющий Дилан. – Я тебе о нем рассказывал. А это моя… - он запнулся и закончил уже тише: - Моя невеста - лерра Марлена Неллер.

Вслед за Диланом перешагнув перила на веранду, капитан подсел за их столик и поставил свой кивер на скатерть рядом с сумочкой Марлены.

– Куда получил назначение? – спросил он Дилана, придвигая принесенную официантом чашку кофе.

– Еще не получал, - отозвался тот слегка смущенно. – Хочется подольше побыть штатским.

Опустив чашку, капитан неодобрительно покачал черноволосой головой:

– Дэген-фенрих не может быть штатским!
– и неожиданно тепло улыбнулся Марлене: - Ну а свадьба когда?

Марлена промолчала, а Дилан признался:

– Еще не назначена.

– Какие-то проблемы? – Кестлин, хмурясь, повернулся к Дилану. – Ничего не хочешь рассказать, Ван Ланге?

– Так и слышу в этом вашем тоне: «Пять кругов вокруг казарм!», - пробормотал Дилан с усмешкой.

– И ведь бегал! – снова улыбнулся Марлене капитан. – Отличное средство гасить вспыльчивость огневиков, по себе знаю. Так что у вас случилось?

Марлена и Дилан переглянулись, не зная что ответить. Капитан потянулся за кивером, возможно, собираясь встать и распрощаться, но задержал руку, словно раздумывая, затем вдруг вытащил из внутреннего кармана блокнот и карандаш, что-то быстро записал и подвинул блокнот к Марлене.

«Лерра Неллер, если вы не в курсе, что в вашей сумочке предмет, на котором следящее заклинание, покажите мне ее содержимое. Только молча!»

Прочитав написанное, Марлена с изумлением уставилась на невозмутимого капитана, а он так же без слов протянул блокнот Дилану. Тот, глянув быстро, в свою очередь изумленно уставился на Марлену. Тогда она подрагивающими руками подтянула сумочку, раскрыла и выложила перед капитаном пудреницу, носовой платок, маленький кошелек и портрет родителей в рамке без стекла, которое, как она надеялась, должны были заменить в фотоателье.