Фарс-мажор 2
Шрифт:
– Ну, раз уж я тут стою, – пробормотал господин Медведев и выпалил: – Служу России!
Я спросил министра энергетики и промышленности Виктора Христенко, является ли ЕврАзЭС (Евразийское экономическое сообщество), по его мнению, живой организацией, и он сам вдруг оживился.
– Конечно! Еще как является! Ведь без ЕврАзЭС не было бы ЕЭП! (Единого экономического пространства, куда входят Россия, Казахстан, Белоруссия и Украина. – А. К.)
Я хотел сказать, что ЕЭП вообще-то на самом деле как не было, так и нет, но увидел, что Виктор Христенко
– А без ЕЭП не было бы… – по инерции произнес Виктор Христенко и остановился.
Теперь он на ходу решал очень сложную задачу. Ему предстояло рассказать, чего не было бы без того, чего и так не существует.
– Вообще ничего не было бы! – с облегчением высказался наконец Виктор Христенко.
Он мог позволить себе перевести дух. Ведь только что он справился, уже казалось, с патовой ситуацией.
– У полуторамиллиардного Китая товарооборот с Россией – 9 миллиардов долларов, а у десятимиллионной Белоруссии – 19 миллиардов! – говорил Павел Бородин. – Когда пришли демократы в 90-х годах – так называемые! – так они довели экономику Белоруссии до того, что там ни один автомобиль уже не выпускался! А сейчас начинаем потихоньку… На ближайший год президентами Путиным и Лукашенко дано задание выровнять гражданина России и гражданина Белоруссии – и по здравоохранению, и по страхованию, и по всему!
Господин Бородин не сказал, какой способ выбран для равнения (на знамя союзного государства): то есть кем из двух этих граждан будут заниматься. Чтобы выровнять, надо либо кого-то опустить, либо кого-то поднять. Возможно, это просто еще не решено.
Американских бизнесменов речь Владимира Путина поделила на два лагеря. Нельзя сказать, что они были враждующими. Просто один записывал все, что говорил господин Путин (единственным представителем этого лагеря был медиа-магнат Руперт Мердок – по определению), другой – ничего. Пока трудно было сказать, какой лагерь прав.
Один из американцев, господин Крафт, председатель группы компаний Craft, подошел к Владимиру Путину и, стесняясь, что-то сунул ему в руку. Господин Путин быстро кивнул ему и посмотрел по сторонам. Нет, кажется, никто не заметил. Но потом любопытство взяло верх, и президент России не удержался и начал разглядывать подарок. В руках он держал массивный перстень, на вид из червленого серебра. Владимир Путин даже примерил его на палец, но, заметив, что палец снимают фото– и видеокамеры, поспешно сдернул перстень и снова зажал его в кулаке.
– Супербоулринг! – заявил господин Крафт. – Вери гуд ринг!
Господин Греф, когда американцев, дисциплинированно погрузившихся в микроавтобус, везли на обед под шатер с видом на грязно-коричневый залив, подтвердил, что их очень интересовала российская судебная система.
– А как она будет совершенствоваться? – спросили господина Грефа иностранные журналисты, для которых в этой теме еще что-то неясно. – Что говорил президент?
– Говорил, что надо повышать зарплаты судьям, – вздохнул господин Греф.
– Самая
Я поднял голову и в самом деле увидел три масштабные скульптуры из камня.
– Им когда-то отшибли их светлые головы, – продолжил Михаил Швыдкой. – Но мы все-таки вернули их на место – и даже сделали еще три запасных.
Мысль о светлых головах натолкнула на вопрос, куда же делся министр культуры Александр Соколов.
На вопрос, почему министр культуры не гордится вместе со всеми памятником архитектуры, воссозданным силами его министерства за умеренную цену в 42 млн рублей (это тем не менее около 10 процентов денег, выделенных на 2005 год для реставрации культурных памятников во всей Российской Федерации), господин Швыдкой беззаботно ответил:
– Не знаю, он судится с кем-то.
Мэр Москвы Юрий Лужков отважно раздавал телеинтервью. Он рассказывал леденящие душу истории о том, как все больше раскачивается маятник реформ местного самоуправления и разграничения полномочий и чем это грозит благополучию граждан страны:
– Все руководители стараются принять крайние решения, – говорил он, стоя перед Королевскими воротами в костюме и в новой брезентовой кепке. – Ельцин говорил, чтобы регионы брали в рюкзаки свои полномочия – сколько унесут. Потом маятник качнулся в другую сторону. Но я отдаю должное Владимиру Владимировичу Путину! Он привел в порядок Конституцию. Но Конституцию в порядок приводить не надо!
Так в нелегком споре с самим собой мэр Москвы двигался на волне собственных рассуждений к идее о том, что в деле переосмысления реформы местного самоуправления невозможно переоценить заслуги мэра Москвы:
– Я в прошлом году обратился к Владимиру Владимировичу. Надо было что-то делать, нельзя было принимать закон о местном самоуправлении в таком виде!
Сразу была создана рабочая группа Госсовета. Позавчера на президиуме Госсовета Владимир Владимирович заслушал доклад рабочей группы, и она продвинула восстановление нормального баланса между полномочиями регионов и федеральных органов! Подготовлен указ президента, который все расставит по местам!
Господин Лужков испытывал очевидное воодушевление от общения с президентом России и не собирался скрывать этого. Всем своим видом он намекал на то, что активно идет и обратный процесс.
В конце доклада глава Республики Коми господин Торлопов пришел к мысли, что начинать реформу местного самоуправления преждевременно, а прибавить полномочий главам субъектов Федерации – давно пора.
В этом месте господин Путин подавил сильнейший зевок. Кажется, господин Торлопов обратил на это внимание, так как тут же добавил:
– Я прошу вас не судить нас строго, если наше мнение не совпадает с чьим-то еще.
Губернатор Челябинской области Петр Сумин хорошо подготовился к выступлению. В Калининграде, на родине немецкого философа Иммануила Канта, он заявил: