Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики
Шрифт:
– Родители работали в Тегеране, – подтвердил догадку Владимира Путина Эльдар Рязанов. – Отец работал разведчиком, – беспечно продолжил он. – Потом им пришлось срочно уехать оттуда…
Сложилось такое впечатление, что сам Эльдар остался.
Эльдар Рязанов рассказал, как ему повезло, что его назвали Эльдаром:
– В области искусства это очень запоминается. Услышал один раз «Эльдар» – и все, уже не забудешь… А, например, «композитор Андрей Петров»… Как это можно запомнить?
– Тем не менее Андрея Петрова знают все, – поправил его президент.
– И вас бы тоже все знали в любом случае, – добавил президент. – Даже если бы вас Василием звали.
С одним из финалистов конкурса сочинений «Мой дом. Мой город. Моя страна», Александром Деготьковым, студентом Елабужского пединститута, я разговорился.
– Я рад и счастлив, что попал сюда, – застенчиво сказал он. – Хочу сказать, что культура, которая у нас была, уходит в небытие. Вместе с языком, кстати. Склонения, спряжения – все уходит… А мы говорим на новорусском сленге.
– А Маринина носителем какого языка является?
– Я люблю Маринину и читаю ее, – предупредил он.
– Но ведь не Достоевский.
– Ну, трудно сравнивать! Мне нравится ее язык… Не столько даже язык, – поправился, впрочем, Александр, – сколько ее образы. Точнее, не ее образы, а ее сюжеты… Понимаете ли вы меня?
– В чем ваше отличие от прежнего поколения?
Я задавал финалисту конкурса сочинений «Мой дом. Мой город. Моя страна», Александру Деготькову эти вопросы, так как мне казалось, что он очень хочет на них ответить. И я, кажется, не ошибался.
– Олигархи очень не нравятся, – честно сказал он.
– А что такое?
– Будем с ними бороться.
– Как?
Я даже не спросил почему.
– Они сами поймут, что ничего у них нет тут, никакого будущего.
– Да что не нравится в олигархах?
– Все.
– Так это вы написали, что они раковая опухоль на теле страны? Нам об этом только что рассказали.
– Нет, не я. Это другая девушка, тоже финалистка конкурса. Но мы все так думаем.
– А кто именно больше всех не нравится?
– Ну, не скажу! Я еще хочу доучиться в своем институте. Александр Деготьков подумал, наверное, что и так сболтнул лишнего:
– Я вообще-то не против них как людей. Я против них как олигархов.
– Герцог Йоркский, между прочим, военный моряк, – рассказал собеседникам Владимир Путин. – 20 лет служил на королевском флоте. Пока ездили в Эдинбург, подробно рассказал мне о своей службе.
– Я не должен был этого делать! – испуг герцога был неподдельным.
– Тем не менее сделал это. Было интересно, – закончил президент. Герцог, кажется, понимал, что дело пахнет военным трибуналом.
– А вы давно служите на этом корабле? – по-доброму спросил Владимир Путин у командира корабля. Казалось, ему хотелось поговорить именно с ним, морским волком, а не с начальством Балтфлота.
– Десять лет. Начинал лейтенантом.
– Карьерист! – обрадовался президент.
Вице-адмирал Апакович вручил президенту России и герцогу Йоркскому медали «300 лет Балтийскому флоту». На оборотной
– А почему Полтавской? – спросил президент.
– Да ведь там произошла наша первая победа над шведами, – сказал вице-адмирал.
– А вы знаете, кто командовал российскими войсками под Полтавой? – в упор спросил президент вице-адмирала. Василий Апакович ошарашенно посмотрел на Владимира Путина. Этого вопроса он явно не ожидал.
– Петр Первый? – еле слышно переспросил вице-адмирал. Он и сам уже знал, что ответ неверный.
– Нет! – со странной радостью в голосе воскликнул президент. – Нашими войсками под Полтавой командовал выходец из Шотландии!
И президент начал тепло прощаться с присутствующими. Попрощался он и с вице-адмиралом. Когда президент уже почти отошел от него, Василий Апакович пробормотал:
– Одним был из командующих этот шотландец. Я помню… В голосе его звучала страшная обида.
Президент ушел, а для вице-адмирала в эти дни лучший собеседник, похоже, психотерапевт.
На Горбатом мосту у Белого дома, где в честь 10-летней годовщины событий 19–21 августа 1991 года должны были собраться участники тех событий, к словам дающего интервью депутата Госдумы Сергея Юшенкова внимательно прислушивался министр труда Александр Починок, делавший, правда, вид, что бессмысленно стоит на тротуаре. Сразу после интервью господин Починок обернулся к Сергею Юшенкову:
– Приехал, вижу – милиция, журналисты и ты даешь интервью. А больше никого. Что это значит, Сережа?
– Так и десять лет назад так было, – нашелся Юшенков.
– Ну а почему людей-то нет? Кто организатор?
– Я.
– Ну, тогда понятно…
– Ну ты бы сам организовал…
– Это не мой…
– Праздник? – подсказал Юшенков.
– Стиль! – закончил Починок.
Итальянский журналист поинтересовался у Владимира Путина, зачем он привел за собой на Сардинию ракетный крейсер «Москва» и чего он ожидает от председательства Италии в ЕС. Ведь, как сказал журналист, господин Берлускони пообещал господину Путину, что Россия вот-вот станет членом ВТО.
Российский президент при этих словах скептически улыбнулся, а итальянский премьер вскричал:
– Я такого не обещал!
– А в Москве?
– В Москве? – переспросил господин Берлускони. – А, в Москве… Российский президент выручил его:
– Мы не похожи на жениха и невесту и не даем никаких обещаний. Мы занимаемся политикой. А она такова…
И он объяснил в двух словах, какова она. После этого Берлускони тоже хотел было что-то сказать, но я счел своим долгом напомнить российскому президенту часть вопроса про крейсер «Москва». Владимир Путин даже обрадовался и перебил коллегу. Но тот уже увлекся и ничего не замечал. Тогда российский президент легонько толкнул его под руку. Но господину Берлускони и этого оказалось достаточно: он свалился со своей небольшой трибуны и обязательно упал бы, если бы наш президент не удержал его. В довершение Владимир Путин еще и сочувственно улыбнулся Сильвио Берлускони. Они даже как-то неловко обнялись – от растерянности, как мне показалось.