Фата из дождя
Шрифт:
Неделю она жила в квартире деда. Это было странное, неопределенное существование, когда душа ничего не хочет и ни к чему не стремится, потому что будущее теряется в неизвестности.
Но первого августа Валя словно очнулась от спячки. «Так жить нельзя! – сказала она себе. – Я сойду с ума, если буду все время думать о Ване...»
Она сама позвонила ему.
– Ванечка...
– Послушай, мне сейчас некогда... – торопливо заговорил он. – Через пятнадцать минут заседание,
– Ваня, всего одна минута! – взмолилась она.
– Ладно... – Он, видимо, вышел в другое помещение – шум голосов, который сначала слышался явственно, исчез. – Ну, я тебя слушаю.
– Я знаю, ты просил подождать меня до осени, но я так не могу. Нет, правда! – воскликнула она. – Ты, мне кажется, для себя уже решил, как тебе жить дальше. Не мучай меня – скажи, что именно ты решил! Скажи честно, не бойся сделать мне больно! Эта неопределенность – она еще хуже...
– Валя...
– Скажи честно, я ведь заслужила! – закричала она.
– Валя, я очень тебя люблю, – серьезно начал он, но Валя нетерпеливо его перебила:
– Ванечка, чего ты хочешь? Остаться с Марьяной или вернуться ко мне?
– Марьяна тут ни при чем. Я... я сам не знаю, чего хочу. Я люблю тебя, но мне совсем не хочется разрушать свою прежнюю жизнь.
– Так я и знала... – прошептала Валя. – Но ты должен выбрать. Ты должен выбрать!
– Сейчас?
– Да, сейчас! Окончательно! Я не умру, если узнаю правду. Я все выдержу, если ты будешь со мной честным до конца...
– Валя, я негодяй и скотина... Я себя презираю...
– Ну смелее!
– Валя, я не вернусь.
«Так я и знала! – подумала она, положив трубку. – Я же чувствовала это... Не хватало только того, чтобы он сам подтвердил это. Я снова потеряла Ванечку. Но как глупо... Боже, как глупо и неразумно было дважды ставить свою жизнь на одну карту! Сказано же было – не сотвори себе кумира...»
У нее появилось ощущение, что она падает куда-то вниз, в бездонный, глубокий колодец, и тьма проглатывает ее окончательно.
В это время телефон зазвонил снова. «Он передумал! Он понял, что ошибся... Он хочет сказать, что вернется!» – встрепенулась Валя.
– Алло!..
– Валя, это Герман Коваленко. Я тут подумал...
– Ах, это вы... то есть ты... – разочарованно пробормотала она, вновь падая в бездонный колодец. Но этот настырный Коваленко вдруг в последний момент словно схватил ее за руку, затормозив падение.
– Ну да, мы теперь на «ты»... – довольно запыхтел он. – Послушай, Валя, что ты сегодня делаешь? Я тут подумал, что мы вполне могли бы встретиться...
– Что? – растерянно спросила она. – Зачем?
– Просто так. Поехали куда-нибудь, а? Далеко-далеко...
Это «далеко-далеко» вдруг заставило ее встряхнуться. В самом деле, ей надо куда-то уехать, хотя бы на время. Далеко-далеко...
– Поехали, –
Он прибыл через полчаса, с букетом роз, взволнованный и торжественный.
– Только розы и нашел... – оправдываясь, произнес он. – Хотел эти... купавки, но их нигде нет. По крайней мере, в городе.
Они сели в машину и поехали – просто так, куда глаза глядят. Долго кружили по городу, стояли в пробках, болтали ни о чем. Валя старалась вести себя так, словно того разговора с Ваней не было. И вообще не было ничего. Могло же быть такое, что с ней случилась амнезия и она забыла обо всем, что было до сегодняшнего дня?
– Последний месяц лета... Ты любишь август?
– Не знаю... Мне все нравится – и зима, и лето... Нет, лето мне все-таки нравится больше. Да, я люблю август! – с удивлением констатировал он. – У тебя когда день рождения?
– Четвертого декабря.
– А я родился тридцатого апреля... Куда дальше?
– Сверни налево... И не смотри на указатели – давай потеряемся, давай заблудимся!
– Это невозможно!
– Все возможно – просто езжай вперед и ни о чем не думай.
– Валя, Валя, я по этой дороге сто раз ездил, – засмеялся Герман.
Они выехали из города. Сначала машин было много, а потом движение стало не таким оживленным. Они ехали быстро – мелькали мимо дачи, деревья, автобусные остановки...
– Быстрее! – требовала она.
– Я не могу быстрее, – сердился он, но все-таки прибавлял чуть-чуть скорость.
Часа два они мчались по шоссе, потом остановились у заправочной станции – бензин подходил к концу, да и им самим захотелось перекусить, а при станции было летнее кафе. И опять поехали дальше.
А дальше была река.
Они вышли и долго сидели на берегу, глядя на воду. Валя покусывала травинку и чувствовала, как солнце согревает ее всю. Она была счастлива, потому что сумела спрятаться от своего горя. Теперь оно было далеко-далеко...
– Не знаю, что бы со мной было, если бы ты не позвонил мне сегодня. И именно в ту самую минуту, – неожиданно призналась она.
– А что было бы? – с любопытством спросил он.
– Не знаю... Но все было бы по-другому. – Она сняла босоножки, зашлепала босыми ногами по мелководью. – Совсем теплая...
– Вот видишь, я тебе в очередной раз пригодился! – с удовлетворением произнес Герман. – Я для тебя полезный.
– Какую ты ерунду говоришь! – засмеялась она. – Впрочем, я не права. Ты настоящий друг.
– Только друг – и все?
– А разве этого мало? – пожала она плечами. – Искупаться бы... Знаешь, еще с древности люди приписывали воде божественный характер. Индусы чтили Ганг, египтяне – Нил, германцы – Рейн, для славян был свят Дунай...
– Москва-река – для москвичей, – продолжил с усмешкой ее спутник. – Здесь никого нет – правда, вполне можно искупаться.