Фата-Моргана 2 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
— Гея Глориатикс, — выводил он. — Гея, девочка, принцесса… — Порой он был величествен в своей муке. — Наша жизнь — твоя смерть! — кричал он. — Наша смерть могла бы стать и твоей, но не нужно, не нужноПотом вдруг начинал обвинять:
— Что ты сделала с динозаврами? Они тебя раздражали? И как ты с ними разделалась? — спрашивал он. — Холодно… Королева, ты слишком холодна! На сей раз не хватило совсем немного, моя девочка, — бормотал он, после чего рыдал и с умилением, гладил постель.
И только в самом конце, когда мучимый жаждой и грязный он лежал там, где его оставили
— Ты не думала о медведях? У них так много… Странно, что они не пошли выше. Девочка, моя, может, ты старалась их спасти?
Из глубин сухого горла вырвался короткий смех, и вскоре доктор Айн был мертв.
А. Ван Вогт
ЗАЩИТА
Перевод с англ. И.Невструева
Внутри мертвой планеты шевельнулся старый усталый механизм. Замигали бледные электронные лампы, медленно заскрипел переключатель, меняя состояние с нейтрального на положительное.
Послышались шипение и треск плавящегося металла, когда медный предохранитель сдался наконец под напором могучей энергии. Металл напрягся, как мышца человека, под мощным электроимпульсом, потом предохранитель расплавился и с глухим стуком упал на пол.
Однако, перед этим ему удалось повернуть колесо.
Структура древней тишины этого помещения была теперь нарушена. Колесо лениво вращалось на тонкой пленке масла, которое — хорошо защищенное — сохранилось миллион лет. Три раза повернулось колесо, а потом его основание развалилось на куски. Бесформенная масса, в которую оно превратилось, ударилась в стену, рассыпавшись в пыль, не годную уже ни на что.
Однако колесо все же повернуло вал, открывший микроскопическое отверстие в дне уранового реактора. В канале под отверстием серебром блеснул другой уран.
В космическом напряжении два куска металла находились друг перед другом. Потом шевельнулись. Энергия, протекавшая между, ними, мгновенно вызвала стремительную реакцию. То, что было твердым металлом, перешло в. жидкое состояние, и верхний стек к нижнему.
Пылающая масса попала по каналу в специальную камеру, а там, образовав лужу, закипела, забулькала. Когда разогрелись холодные изолированные стенки, потек ток. Импульсы его побежали по пещерам мертвого мира.
Во всех камерах объединенной системы подземных фортов послышались голоса. Мегафоны хриплыми голосами передавали сообщения на таком забытом языке, что даже эхо искажало их смысл. В тысячах помещений тишину нарушали голоса из невероятно далекого прошлого, ждали ответа и, не дождавшись его, равнодушно принимали молчание за одобрение.
И вот в тысячах помещений переключатели замкнули цепи, повернулись колеса, и уран потек в специальные камеры. Последовала пауза, во время которой общий процесс близился к концу. Электронные устройства задавали
Указатель определил цель.
— Там? — требовательно спросила электронная лампа. — Оттуда?
Указатель не шевельнулся.
Выждав положенное время, лампа включила передатчик.
— Там, — сказала она тысячам ждущих электронных устройств, — Приближающийся объект, несомненно, прибывает оттуда.
Миллионы рецепторов хранили спокойствие.
— Готово? — спросили они.
В помещениях механизмов за камерами кипящего урана контрольные огни лаконично подтвердили готовность. Ответом была короткая команда:
— Огонь!
В пятистах километрах над поверхностью бледный и напряженный Петере повернулся к Грейсону.
— Что это было, черт побери? — спросил он.
— А что такое? Я смотрел в другую сторону.
— Я бы поклялся, что видел там вспышки, их было трудно сосчитать. А потом мне показалось, что что-то пролетело мимо нас. Грейсон сочувственно покачал головой.
— И ты не избежал этого, дружище. Не можешь вынести напряжения первой посадки на Луну. Расслабься, парень, мы уже почти на месте.
— Но я готов поклясться…
— Ерунда!
В трехстах восьмидесяти тысячах километров за ними Земля содрогнулась, когда, тысяча суператомных бомб взорвалась одновременно, взметнув вверх грибообразные облака.
Мгла мгновенно закрыла всю стратосферу, скрыв от звезд подробности катастрофы.
Р. Бредбери
ЖЕЛАНИЕ
Перевод с англ. С.Ирбисова
Вьюга выдохнула снег в холодное стекло. Дом скрипнул от порыва ветра.
— Что? — переспросил я.
— Я ничего не говорил, — ответил Чарли Симмонс. Он стоял у камина, потряхивая воздушную кукурузу на решетке. — Ни единого слова.
— Черт возьми, Чарли, я же слышал…
Я зачарованно смотрел, как снег падает на далекие улицы и пустые поля. В такие ночи к нашим окнам приходят белоснежные призраки, а потом улетают и теряются.
— У тебя богатое воображение, — сказал Чарли.
«Разве? — подумал я. — Неужели у зимы есть голос? Может быть, это язык ночи, времени, снега? Что за нить протянулась из вьюжной тьмы к моей душе?»
Не было ни луны, ни фонаря, но по стеклу пролетали бледные тени, словно от целой стаи голубей.
Может, это снег шепчет за окнами, или прошлое, средоточие времен и надежд, похороненных и отринутых, наконец, обрело голос?
— Боже мой, Чарли… Сию минуту, хоть присягнуть, я слышал, как ты сказал…
— Что я сказал?
— Ты сказал: «Загадай желание».
— Разве?
Он засмеялся, но я не обернулся. Стоял, смотрел на снег и говорил, не в силах молчать…
— Ты сказал: «Это особая, замечательная, небывалая ночь. Загадай самое заветное, самое небывалое желание за всю твою жизнь, из самой глубины сердца. И оно исполнится». Вот что я слышал.