Fatal amour. Искупление и покаяние

Леонова Юлия Сергеевна

— Ну, с крепостным гарнизоном им, положим, не тягаться, — размышляя, вслух произнёс Ефимовский. — Семьдесят вёрст, говорите.

— Один дневной переход, — кивком подтвердил свои слова Карташевский. — Уходить вам надобно, ваше благородие.

— Оставить вверенный мне форт не могу, но донесение послать не мешало бы, — отозвался Ефимовский.

— Промедлите ещё пару часов, вас отрежут от крепости, — прищурился Карташевский.

— Позови мне Фирсова, — окликнул Ефимовский проходившего мимо солдата.

Положив кирку, солдат бросился исполнять приказ.

Спустя несколько минут, насвистывая что-то себе под нос, из-за недостроенный стены форта показался поручик Фирсов, молодой лет двадцати двух белокурый херувим, по которому сходило с ума всё женское население Новых Закатал.

— Поручик! — одёрнул его Ефимовский.

Фирсов остановился, оправился и застегнул форменный сюртук на все крючки и только после того приблизился к командиру.

— Прибыл по вашему приказанию, — вытянулся он во фрунт перед Ефимовским, не спуская любопытного взгляда с вахмистра в пропылённом измятом мундире.

— Вахмистр Карташевский, командир разведчиков, — представил Фирсову своего собеседника Ефимовский. — Вахмистр утверждает, что неподалёку отсюда замечен отряд горцев, я составлю донесение, а вы отвезёте в крепость.

— Слушаюсь, — подтянул руку к козырьку Фирсов.

— Ваше благородие, вы меня будто не слышали, — зло сплюнул на землю Карташевский, коли сейчас не уйдёте, всех людей положите. Помяните моё слово, к вечеру лезгины здесь будут.

— Это уже не ваша забота, вахмистр, — голосом выделил звание Карташевского Ефимовский, памятуя о том, что ещё год назад тот был ротмистром и командиром эскадрона. — Благодарю за ценные сведения, но далее мы как-нибудь уж без вас. Беса возьми! — крикнул он в спину Фирсову, имея в виду своего жеребца, коего забрал из конюшен Клементьево после смерти брата.

В скорости и выносливости Бесу не было равных в округе.

Качая головой, Карташевский отошёл к своим измученным и уставшим от долгого перехода людям.

— Вот же упрямец! — кинул он быстрый взгляд в сторону Ефимовского, карандашом писавшего донесение, расположив планшет прямо на коленке. — Весь отряд положит! Пороху, поди, не нюхал! Штабной, — пренебрежительно, сквозь зубы, отозвался Карташевский. — Останемся, братцы? — оглядел он своих людей. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Всё одно до ночи в Белоканы не доедем.

Послышался тихий ропот. Карташевский прекрасно понимал своих людей. После сумасшедшей гонки остаться, дабы к вечеру принять бой с хорошо вооружённым и превосходящим в численности противником, надобно вовсе головы на плечах не иметь.

— Да чего уж там, — вздохнул один из солдат, — останемся, подсобим, чем сможем.

Отдав донесение для командира крепости поручику, Андрей обошёл недостроенный форт, подвергнув его самому критичному осмотру и придя к неутешительному выводу, что без подкрепления из крепости, его отряду ни за что не удержаться здесь. Подозвав прапорщика, он велел собрать и построить людей. Пока вверенный ему отряд выстраивался перед наполовину возведёнными стенами форта, Карташевский вновь привлёк его внимание.

— Ваше благородие, —

тронул он его за плечо, — мы остаёмся. Людей у меня не много, но вы можете располагать нами.

— Хорошо, — кивнул Ефимовский. — От помощи не откажусь.

Андрей не стал ничего скрывать от своих людей и рассказал обо всём, что донесли ему разведчики. Солдаты расходились хмурые, недобро зыркая на своего молодого командира. Принялись чистить ружья и готовиться к атаке неприятеля.

Карташевкий подозвал к себе одного из своих людей, бойкого молодого солдатика.

— Штабс-капитан поручика дорогой послал, а ты давай через хребет, а то не видать нам подмоги из крепости, — напутствовал он его.

Солнце клонилось к закату, постепенно окрашивая западный край неба в золотисто красные тона. На лицах людей, занявших оборону в форте, читалось напряжённое ожидание.

— А может, не сунутся они к ночи-то? — тихо вопрошал Ефимовского прапорщик, нервно подкручивая ус.

— Может, и не сунутся, — отвечал Андрей, не отводя взгляда от дороги, ведущей из ущелья.

В отдалении послышался приближающийся шум большого отряда всадников.

— Принесла их нелёгкая, — взводя курок пистолета, досадливо прошептал прапорщик.

Среди защитников форта прокатился глухой ропот. Люди занимали позиции, стараясь укрыться за недостроенными стенами. Отряд горцев выехал из ущелья и остановился неподалёку от форта. На таком расстоянии выстрелом из ружья лезгинов было недостать. Андрей прищурился, вглядываясь во всадника, что отделился от основной массы отряда и поскакал к форту, размахивая чем-то белым, зажатым в руке.

— Русские! — остановился он под стенами форта. — Сложите оружие и выходите! Вам оставят жизнь!

Прапорщик прицелился.

— Вот я его сейчас и сниму с седла, — прошептал он.

Андрей ударил его по руке, сжимавшей пистолет, но опоздал. Грохнул выстрел. Вскрикнув, всадник схватился за плечо, выронил белую тряпку и, развернув лошадь, поскакал к своим.

— Торопитесь! — злобно глянул Ефимовский на прапорщика. — Время потянуть надобно было.

Наблюдая, как спешиваются горцы и рассыпаются по окрестным кустам, Андрей выругался. Защёлкали выстрелы, засвистели пули, с визгом ударяясь о каменные стены. Горцы спешили кончить дело до темноты, а потому открыли по защитникам форта шквальный огонь, не давая поднять головы или высунуться в узкие бойницы.

— Беречь патроны! Прицельный огонь! — поднялся во весь рост Ефимовский.

Ответными выстрелами из форта удалось положить несколько атакующих. Завязалась перестрелка. Среди ружейной трескотни послышались первые крики и стоны раненных.

— Зацепило! — зажимая рукой плечо, сполз на каменный пол прапорщик.

Андрей всё пытался рассмотреть позиции неприятеля и частенько поднимался среди свистящих вокруг пуль.

— Голову, ваше благородие, берегите! — пригнул его за плечи невесть откуда появившийся Карташевский. — Коли они знают, что мы здесь, стало быть, ваш поручик до крепости не добрался, — скороговоркой произнёс вахмистр.