Фатима – дочь Пророка
Шрифт:
Каждая из них имела свой сценарий. Каждая из них выслушивала потоки лжи и преувеличений других со вкусом, изумительной глубиной понимания и ложными чувствами. Каждая из них верила всему, что говорят другие вплоть до того момента, когда должны были выслушивать ее. Таким образом, остальные предоставляли ей возможность свободно высказаться, показав свои больные взгляды, отсутствие переживаний, бессмысленность и безрезультатность. Ее бытие, ее внутренняя пустота и лишенная наполнения жизнь выплескивались наружу, чтобы показать ее финансовую состоятельность, ее текущую цену, ее фантазии и ее месть.
Сейчас общественные бани закрыты для женщин этого класса. Современные веяния мешают этим женщинам собираться в таких общественных залах с сорока
Если наши женщины сегодня сошли с ума и выглядят как иностранные куклы (а не как иностранные женщины), и если мы, посмотрев за границу, увидим там невинную экономическую эксплуатацию, то здесь, по нашу сторону границы, мы сами работаем бок о бок с ней. Мы вынуждаем наших женщин бежать от нас. Мы зовем их «слабыми», «хромыми», «слугами своих мужей», «матерями своих детей» и даже «недостаточно воспитанными».
Мы отделяем их от человечества. Мы думаем, что если у нее будет хороший почерк, то она будет писать письма любовнику. С таким типом мышления было бы логично еделать так, чтобы мы ослепили ее, дабы она никогда не увидела «запретную» личность. Идя этим путем, мистер Джилас, который чувствует слабость собственной личности, должен был бы не бояться неверности своей жены. Он мог бы быть в безопасности до конца своих дней.
Достоинство и целомудрие женщины сохраняются при помощи стен и цепей. Она, как считается, не является человеческим существом, способным питать гражданские чувства и приходить к познанию вещей. Мы представляем ее как дикое животное, неспособное к поддержанию порядка. Она никогда не будет приручена. Единственное, что можно сделать, – держать ее в клетке. Всякий раз, когда мы, покинув ее, оставим двери клетки открытыми, она будет становиться на путь лжи. Ее целомудрие подобно росе. Когда появляется солнце, оно проходит. Женщины помещены в тюрьму, которая не превратится ни в школу, ни в библиотеку, ни в социум. Подобно нечистому животному подобно касте неприкасаемых в Индии, она не считается человеческим существом для социума. Таким образом, часть людей, будучи полноценными человеческими существами, оказываются в положении социальных животных. Женщин держат в стороне от общества и не доверяют им функции самоконтроля.
Пророк (С) сказал: «Образование обязательно для мусульман, как для мужчин, так и для женщин». Но обычно ситуация складывается так: мужчины имеют право получать образование, а женщины (исключая тех, кто достаточно богат, чтобы нанимать частных репетиторов) лишены его. Они не могут воспользоваться преимуществами этой важной традиции.
Собрания, посвященные старым религиозным обычаям, закрыты для сегодняшней молодой женщины. Церемонии, направленные на достижение состояния благочестия, и сезонные оплакивания не интересны для нее так же, как и специальные жертвоприношения животных или приготовления тушеного мяса на третий день после того, как кто-то отправился в путешествие. Предсвадебные приготовления в отсутствие жениха и вечеринки, где ищут супруга, не интересуют ее.
Девушки ощущают одиночество и дефицит целей по сравнению со своими матерями. Это одиночество сокрыто под покровом религиозности и традиции. Эти два понятия давали их матерям ощущение правильного пути и чувство ответственности. Они были заняты приходами и расходами, украшениями и ложными планами. Но для молодых женщин такие каналы полностью закрыты.
Те условия, когда их матери имели возможность блеснуть своей красотой и макияжем, уже прошли. Молодые женщины не могут принимать участие в подобных мероприятиях из-за их несоответствия современным условиям. Если же они приходят на них, то ведут себя внешне непривлекательно, прохладно и странно. Становится ясно, что они ищут возможность поскорее уйти.
Дочь
Стареющее поколение хочет сохранить свои собрания, круг общения, свои церемонии оплакивания в том виде, в котором они были в древние времена. В то же время для молодой женщины очень важны книги, переводы, романы и искусство. Она более или менее чувствует дух мировой культуры. Она вдохнула запах просвещения, науки и обучения.
Проповеди, читающиеся для женщин во время религиозных собраний, то есть во время мероприятий, связанных с восхвалением и оплакиванием, обычно предназначены для неграмотных плакальщиц. Тотальное продолжение этого невыносимо для молодой женщины. Она хочет улететь прочь. Существует множество приглашений для нее на различные вечеринки. Это танцевальные вечеринки, ночные клубы и грязные бары, где на нее смотрят как на легкую добычу. Они тянут ее к себе.
Но она хотела бы сохранить свои человеческие качества, связанные с этикой религии и верностью. Она видит, что ее мать, отец, дядя и другие члены ее семьи не могут ей предложить ничего (во имя религии, этики, целомудрия, репутации и силы), кроме набора фраз: «Нет, не ходи, не делай того-то, не пой, не смотри, не говори, не знай, не пиши, не желай, не понимай!»
Мы видим, что мать живет в удобной, но пустой глуши. У нее нет направления, ответственности, жизненной философии и смысла бытия. У нее есть деньги и никаких проблем, а также целей в жизни. От скуки она покидает дом, идя за покупками, а затем под вуалью пытается наполнить свою пустую жизнь развлечениями, драгоценностями, макияжем и всевозможным украшательством. Она покупает дорогие и весьма странные вещи, которые вызывают удивление у окружающих.
Но ее дочь не удивлена этим. Она дышит другим воздухом. Она подобна кукле, которую с двух сторон схватили двое ничего не понимающих детей и тянут каждый к себе. Результатом будет то, что она окажется разорванной на части. Она становится подавленной и сокрушенной.
Сейчас ее сердце испытывает романтические мысли, притяжение свободы и любви, нашептывания пустившей ростки сексуальности, расцвет интеллектуальной деятельности и притягательные образы нового мира по ту сторону ее стен. Периодически она смотрит в глазок или заглядывает в окно как воришка.
Ее тело находится под влиянием требований ее матери и советов отца. Она подобна мотыльку, попавшему в паутину из всевозможных «нет». Она остается в заключении, она чувствует, что все ее преступление заключается лишь в том, что она является юной девушкой. Она – незаконное, опасное существо, которое должно быть спрятано в углу дома до тех пор, пока не явится официально разрешенный похититель и не заберет ее как самку в свой гарем. И теперь все ее бытие будет заключено между кухней и кроватью. Теперь лишь желудок мужчины и то, что находится под ним, будет придавать ее жизни смысл! Мужчина не допускает ее ни к ритуальным собраниям, ни к развитию религиозных чувств. И даже религия отделена от системы мышления. Разговоры, песнопения, траурные церемонии и посиделки, направленные на достижение благочестивого состояния, – это религия для женщин, в то время как научные и прочие центры, школы, библиотеки, лекции, уроки и дискуссии образуют религию для мужчин.
Призывы эксплуатации
Что стало основой эксплуатации, которая бросила клич «освободи себя»? От чего? Теперь уже не важно от чего. Ты должен быть свободен. Твое дыхание зажато. У тебя ничего нет. Освободи себя! Будь свободен от всего!
Эти призывы относятся к той, которая несет тяжелейший груз и чьи мысли сосредоточены только на том, как понять сложившуюся ситуацию, обрести свободу и сбросить свое бремя. Она не должна интересоваться тем, каким именно способом ей следует восстать.