Фатум. Наследие черного дракона

Черных Дмитрий Евгеньевич

– У тебя есть штопор?

– Да, Дим, конечно. В центральном ящике поищи, - сказала девушка, махнув рукой в сторону выдвижных ящиков.

Открыв бутылку, Дима разлил вино по принесенным Аленой хрустальным бокалам. Удивившись, что у студентки в съемной квартире нашелся хрусталь, парень помог сервировать стол.

– Ой, Дим, я же цветы в воду поставить забыла! Там в комнате на подоконнике ваза стоит, можешь принести?
– улыбнулась Алена.

– Конечно, сейчас принесу.

Пока парень ходил за вазой, девушка уже выложила на тарелки жаренную картошку с котлетами и каким-то острым томатным соусом. Поставив

цветы в воду, ребята сели за стол. Выпив по бокалу вина за то, чтобы парень удачно скрылся от своего преследователя, Дима с Аленой приступили к трапезе. Хрустящая жаренная картошка с очень острым соусом и изумительно сочными котлетами - это именно то, что нужно голодному студенту. Периодически бокалы наполнялись и осушались, постепенно Дима начал чувствовать, как в комнате будто бы становится жарче, а сознание начало немного плыть. Удивившись, что так быстро захмелел, парень решил сообщить об этом девушке, которая выглядела вполне нормально, но язык предательски заплетался.

– Знаешь, что самое интересное, Дим?
– неожиданно начала девушка.
– Ты ведь даже не знаешь моего полного имени, а все равно пришел скрываться от какого-то неведомого врага.

– И как же тебя зовут?
– усмехнулся Дима, понимая, как сильно он опьянел от нескольких бокалов вина.

– Меня зовут Сергеева Алена Викторовна.

Сердце пропустило удар.

– Ты его дочь, - утвердил Дима.
– Что было у меня в бокале?

– Транквилизатор какой-то, - пожала плечами Алена.

– Ты знаешь, что некоторые из них при смешивании с алкоголем могут привести к летальному исходу?
– тело слабело с каждой секундой, язык не хотел слушаться.

– Да, я все-таки на врача учусь. Жаль, что вы с отцом что-то не поделили, мы бы могли стать неплохой парой...

Слова утонули в темноте, окутавшей сознание, Дима лишь почувствовал, как тело падает со стула на твердый пол.

Сознание возвращалось тяжело, словно нехотя. Голова болела и начинало тошнить. Дима открыл глаза и попытался пошевелиться, однако движения были ограничены смирительной рубашкой. Парень выругался и огляделся по сторонам, в комнате, в которой он находился, никого не было. Почти не было и мебели, лишь старый, потрепанный временем стол, такой же стул и кровать, на которой собственно и лежал Дима.

– Эй! Есть тут кто?! Воды принесите!
– закричал студент, не особо надеясь, что кто-то откликнется на его просьбу. Однако через несколько минут тяжелая дверь, ведущая в помещение, противно заскрипела и вошли три человека в белых халатах. Без удивления парень узнал в одном из них Сергеева, который молча взял единственный стул и сел напротив кровати.

– Освободите его от ремней, пусть сядет. Смирительную рубашку не снимайте, - приказал мужчина двум, стоящим позади, санитарам.
– И дайте ему воды.

Подождав пока его посадят на кровати и поднесут к губам железную кружку с проточной водой, Дима стал жадно пить.

– Ты, Дима, совершил лишь одну ошибку. Ты решил играть против меня, хотя я тебе ничего не сделал.

– Где я?
– спросил студент.

– В Павловской психиатрической больнице.

– Зачем?
– тупо спросил парень.

– А куда мне еще тебя было девать? В тюрьму нельзя, с твоими навыками ты там всю зону под себя подомнешь, оставлять на свободе тоже не хотелось, а убивать жалко,

все-таки смышленый парень. Вот и осталась психушка.

– Не долго тебе на свободе гулять, Сергеев. Тебя ж посадят, а меня вытащат.

– Ты не совсем понимаешь в каком положении оказался, парень. Я тебе объясню. В свое время я перешел дорогу очень многим влиятельным людям. Те документы, которые ты каким-то образом смог передать кому-то из них действительно помогут им упечь меня за решетку. Вот только я и не собираюсь этому сопротивляться. Если я останусь на свободе, то однажды просто не проснусь, а так отсижу пару лет за экономические махинации и выйду, когда про меня уже все забудут. А вот твое положение гораздо-гораздо плачевнее. Во-первых, твои друзья мертвы. Во-вторых, никто не знает где ты и куда пропал, так как здесь ты будешь проходить лечение под чужим именем, а через пару дней тебя перевезут в другой город. Лечение я тебе оплатил пожизненно, но ты не волнуйся, на моем финансовом состоянии это никак не отразится. Тебя никто и никогда не найдет, ты сгниешь в психушке. У тебя даже девушки уже никогда не будет, понимаешь?

– Да, - Диме вдруг стало действительно страшно.
– Может договоримся?

Виктор Михайлович рассмеялся.

– Поздно, парень, поздно. У меня, кстати, завтра суд, а ты в ближайшие дни отправишься в какой-нибудь маленький городок, где тебе выделят прекрасную комнату с мягкими стенами. Я тебя навещу... Когда отсижу, - Сергеев встал и направился к двери.
– Тебе в этой жизни сильно много везло, Дима, а за везение надо платить. До встречи.

Дверь за мужчиной закрылся, а обездвиженный парень остался наедине с санитарами.

– Мужики, я буду лапочкой, даже возмущаться не буду, только не пичкайте меня всякой медицинской дрянью.

– Не будешь буянить, не будем, - зло ухмыльнулся один из них.

– Мужики, сколько он вам заплатил? Я дам в два раза больше, если поможете выбраться отсюда.

– Он предупреждал, что ты будешь торговаться, но нет, переходить дорогу такому человеку не хочется, так что сиди здесь и жди, когда тебя переведут. А сейчас, легкий укол снотворного, а когда заснешь, мы тебя перенесем в твои новые хоромы и снимем рубашку.

– А может без снотворного?
– умоляюще сказал парень, наблюдая как другой санитар достает шприц с какой-то мутной жидкостью.

– Без снотворного никак, говорят ты дерешься хорошо.

Дима закрыл глаза, чувствуя, как иголка проходит сквозь кожу и пронзает мышцу, а глаза начинают слипаться. Сон накатил неожиданно. Бредовые картины, яркие вспышки, несуразные сцены, разврат - все смешалось в его сознании, заставляя метаться на скрипучей кровати в бессмысленных попытках проснуться.

Очнулся Дима на смятой от бесчисленных метаний постели в мокрой от пота больничной пижаме. Обстановка вновь сменилась и на этот раз напоминала тюремную камеру: узкая железная кровать, старый стул, маленький умывальник и унитаз, не отгороженный даже легкой ширмой. От коридора комнату отделяла тяжелая цельнометаллическая дверь с маленьким окошком, через которое, видимо, подавали еду. Окно было довольно большое, но решетки, вмурованные в стену, намекали, что мысль о побеге полностью лишена здравого смысла. Парень подошел к двери и стал звать кого-нибудь из персонала. Спустя минут десять к двери подошел уже знакомый санитар.