Фатум
Шрифт:
– Бекки! – девушка подалась вперед и уткнулась лицом в знакомую спину, жадно вдыхая домашний аромат. – Бекки, я так скучала! Я…я не верю, что все это происходит с нами…Я не знаю, что…что делать, я… – Николь не смогла сдержаться и рыдания, судорожные восклицания так и сыпались с ее губ. – Бекки!
Женщина все еще напоминала каменное изваяние. Не потрудившись закрыть воду, она развернулась к своей воспитаннице и испытующе вгляделась в ее заплаканное лицо. Лицо самой Ребекки было абсолютно пустым и непроницаемым.
– Бекки! – снова взвыла Николь, подавшись вперед, чтобы обнять женщину, но.. Звонкая пощечина внезапно обрушилась на ее лицо. Прижав ладонь к горящей коже, девушка по все
Вторая пощечина вышла еще более сильной, и Николь от неожиданности отступила назад. В ее глазах отчетливо читались боль и неверие.
– Бекки, почему ты…
– НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ БЕККИ! – взревела женщина, краснея как рак. – НИКОГДА НЕ СМЕЙ ОБРАЩАТЬСЯ КО МНЕ, ЗМЕЯ!
Девушка продолжала отступать, не веря собственным ушам.
– Бекки, что ты такое говоришь?!
– Закрой свой поганый рот, дрянь! – женщина с горящими глазами продолжала наступать на бывшую любимицу, в ее глазах отчетливо читалась ненависть. – Как ты посмела появиться передо мной?! Как ты смеешь говорить со мной?! Неблагодарная девчонка!
– Бекки? – Николь умоляюще смотрела на бушующую женщину, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног. Почему она говорит это? Почему? Ее слова были больнее, чем тысяча пощечин, а ее взгляд… Девушка просто не могла выносить его. – Бекки, я не понима…
– Убирайся! – выплюнула Ребекка ей в лицо. – Убирайся, пока я не вызвала полицию! Пошла вон!
– Что? – девушка с широко распахнутыми глазами не могла поверить в происходящее. Ей становилось трудно дышать, мысли разлетались в сторону. – За-ч-ч-чем ты г-говоришь э-т-то?
– Они приняли тебя как родную, – наконец оборона экономки дала трещину, и ее глаза наполнились слезами. – Они вырастили тебя, дали тебе образование, а что сделала ты?! Они пригрели змею на груди! Ты не часть этой семьи! Ты никогда ею не была! Ты такая же испорченная, как твоя мать! Ты…ты…, – женщина начала задыхаться и, опираясь рукой о раковину, осела на пол.
– Бекки! – Николь подлетела к ней и грохнулась на колени, но женщина грубо отпихнула ее назад.
– Пошла вон! Твоей тетки тебе мало? Ты и меня решила угробить?
– Что? – теперь до Николь начало доходить. Хотя нет, это же абсурд. Этого не может быть! Ребекка ни за что бы не встала на сторону полиции! – Бекки, я не делала этого! Я клянусь тебе, Бекки, я не делала того, в чем меня обвиняют!
Но женщина продолжала мотать головой, отворачиваясь от девушки.
– Как…, – предательские слезы струились из глаз девушки, – как ты могла так обо мне подумать, Бекки? Ты же меня знаешь, ты же сама вырастила меня. Ты и няня, и…тетя… Неужели ты думаешь, что я способна на такое? Как?
Женщина лишь упрямо мотала головой, задыхаясь от слез.
– Посмотри на меня, Бекки, – теперь девушка начинала злиться. – Посмотри мне в глаза и скажи, что ты веришь, в то, что я могла пойти на такое. ПОСМОТРИ НА МЕНЯ, БЕККИ! Я НЕ ДЕЛАЛА ЭТ…
– Я видела, – прохрипела женщина и, наконец, посмотрела на воспитанницу. Она вдруг стала такой же слабой и жалкой, какой выглядела, когда шла по коридору. Ненависть в ее глазах сменилась отчаянием и пустотой. – Я видела тебя, девочка. Я своими глазами видела, как ты…
Она подняла свои дрожащие руки.
– Я этими самыми руками вытащила тебя из огня, – она с тоской и болью взирала на девушку из-за пелены слез. – Этими самыми руками я вытащила спички из твоих обгоревших пальцев…
На этот раз Николь сама отшатнулась назад и шлепнулась на холодный пол, медленно отползая от рыдающей женщины.
– Я видела, как ты подожгла…
– Нет, – Николь продолжала отступать.
– Я слышала,
– Нет, нет, нет!
– Я видела, как твою тетю поглотило пламя…
– Нет, – простонала Николь, врезавшись спиной в стену.
– А ты просто стояла и смотрела…
– Это неправда! – девушка начала дрожать всем телом, в отрицании мотая головой. Так же, как минуту назад отнекивалась Ребекка. – Это неправда, я этого не делала… Это не я… Я..я..я не могла…
– Я видела тебя, Николь, – прорыдала женщина и уткнулась лицом в ладони. – Убирайся отсюда. Просто уходи. И не возвращайся.
– Бекки, я не…
– Уходи! – взревела она еще сильнее и вытянула вперед руку, сжимавшую телефон. – Они скоро будут здесь. Полиция.
– Бекки!
– ВОН!
Большего девушке не требовалось: точно во сне, Николь подняла свой парик и, нахлобучив его на голову, вылетела из туалета. Какой-то санитар уже околачивался рядом с дверью, так как услышал вопли. Хорошо хоть Бекки не закрыла кран, иначе на крики сбежался бы весь этаж. Пробормотав что-то про расстроенную посетительницу, причем на этот раз Николь даже не пришлось искажать собственную речь – ее язык и без того заплетался, девушка поспешила к лифтам. Она находилась в такой прострации, что не повела и бровью, когда из раскрывшихся дверей вылетело трое полицейских, которые грубо протиснулись мимо и поспешили к палате. Точно тень она скользила мимо людей, пробиваясь к выходу, не видя и не слыша ничего вокруг себя. «Я видела тебя, Николь» – это слова, сказанные с такой тоской и безысходностью, не шли у девушки из головы. Как это возможно? Ребекка никогда не стала бы врать или шутить подобными вещами. Она верила в то, что говорила. Она страдала от этого. Но нет, Николь не могла этого сделать. Это неправда! Пусть она не помнила ничего из событий той ночи, пусть она не видела настоящего убийцу, но она знала себя. Она никогда бы не пошла на подобное, она не убийца. Ребекку обманули! Дэвид же говорил, что это система, так? Если бы Ребекка на самом деле видела Николь, то ее сразу бы обвинили в убийстве, а не записали в свидетели! Точно, так и есть! Это потом полицейские промыли женщине мозги, убедили ее в том, что это Николь устроила пожар! Или…Николь резко остановилась, и парочка прохожих врезалась ей в спину. Или ей промыли мозги еще раньше! Ну конечно же, и как она раньше не догадалась? Это Арчер. Он решил сделать ей подарочек на прощанье, отомстить. Он внушил Ребекке, что это Николь убила тетю. Он сдал ее дядю властям. Все сходится! Дэвид говорил, что поджигатель смог скрыться с места преступления, потому что ориентировался в доме, а у Зомби был план. Николь своими глазами видела этот самый план дома, который он нарисовал! Господи, неужели он уже тогда планировал все это? Николь села на первую попавшуюся скамейку и сжала голову. Идиотка… Ей бы следовало утопить этого мерзавца, как только он взошел на борт дядиного катера. Он отнял у нее все, а она еще мучилась от чувства вины, когда он ушел на встречу с Дэвидом!
– Ну уж нет! – Николь хлопнула кулаком по скамейке, напугав стайку голубей, сновавших рядом в ожидании подачки. – Я не позволю тебе выиграть, Зомби! Не позволю!
Вытерев слезы, девушка зачесала свои фальш-волосы на лицо, чтобы закрыть пылающие щеки и направилась на автовокзал. Дэвид был прав, на похоронах ей делать нечего, а после случившегося и в больнице полиция лишь усилит охрану. Но вот куда ей действительно имело смысл вернуться, так это в дом дяди. Сейчас ей необходимо вспомнить все, что произошло в ту злополучную ночь. Может вид родных стен поможет ей в этом. Главное, успеть вернуться в черту города до комендантского часа: она и так отрезана от Дэвида, не хватало еще потерять связь с цивилизацией.