Фауст
Шрифт:
Лекции в университете он посещал вместе с Николаи фон дер Штроссом из Базеля. В 1537 году Николаи приобрёл отпечатанную в Базеле книгу Генриха Петера (или Петри, 1508–1579). Это был труд Себастьяна Мюнстера по проектированию солнечных часов, объединённый со второй редакцией Quadrans Apiani (лат. «Квадрант Апиана») – научной работы по астрономическим приборам, написанной Петером Апианом (1495–1552). На развороте книги – загадочная надпись, выведенная от руки почерком, отличным от почерка Николаи: «Zwanzig, Zwanzig nahest wan». Надпись постепенно сходит на нет – так, словно автора одолела какая-то дьявольская сила. Книгу через много лет нашли на чердаке дома фон Штауфенов на Шпитальштрассе. Число «двадцать» (zwanzig) могло относиться к сроку, оставшемуся до окончания пресловутого договора Фауста с дьяволом. Высказывалось предположение, что Фауст сделал эту надпись своей рукой в 1537 году, когда до срока оставалось четыре года{420}.
Как
Насколько можно знать, Николаи учился не в Базеле, а в университете Фрейбурга. Его имя стояло в одном списке с именем Эразма, в 1533 году занимавшего должность профессора богословия – и вместе с неким человеком по имени Wernherus Wyga de Zymern, которого идентифицировали как пресвитера епархии из Констанца. Благодаря второму браку отца Антоний фон Штауфен состоял с фон Циммернами в родственных отношениях. Антоний, которого зачислили в университет в 1534 году, и Николаи, поступивший в 1533 году, учились во Фрейбурге вместе с другим родственником Фробена – Готфридом фон Циммерном (поступившим в 1535 году). Должность ректора занимал тогда Вильгельм Вернер фон Циммерн. Теперь, проследив дружеские и родственные связи между семействами фон Штауфен и фон Циммерн, мы вправе предположить, что Фробен фон Циммерн получил информацию для своей «Хроники», или от Антония, или от кого-то из родственников.
В тот период, когда Антоний мог пригласить Фауста приехать в город, он был ещё очень молод, но после смерти отца (он умер в 1523 году) Антоний и его брат Ганс (1523–1545) стали наследниками, взяв на себя ответственность за семейную собственность. По неизвестной причине Фауста не пригласили остановиться у Антония в его замке. Постоялый двор, на котором предположительно остановился Фауст, ведёт историю с 1407 года и в 1536 году был достаточно старым, чтобы принять гостя с такой известностью. Но события развивались не по плану. Если верить одной из местных легенд, Фауст умер при взрыве, случившемся вскоре после его прибытия, а от мага не осталось ничего, кроме отпечатка на полу в ратуше – так называемого «дьявольского следа». Точно неизвестно, достиг ли он успеха в производстве золота. Судя по всему, нет: в 1549 году Антоний был вынужден продать недвижимость для оплаты скопившихся долгов{421}.
Разумеется, жители Штауфена твёрдо верят, что Фауст умер в их городе. На углу рыночной площади под изображением застывшего в прыжке льва расположена гостиница Zum L"owen. По местным преданиям, именно здесь почти 500 лет назад при загадочных обстоятельствах умер некий доктор Фауст. По традиции Фауст остановился в комнате номер 5, а умер в так называемой Fauststube, где, как считают, находилась его лаборатория. Это уютная комната, на три четверти обшитая деревянными панелями в псевдоготическом стиле начала XX века – недорогой подделкой под Средневековье. На обшивке висят шесть картин, изображающих сцены жизни и смерти доктора Фауста. Картины снабжены подписями. Снаружи гостиницу, выкрашенную в цвет розового лобстера, украшает большая фреска. Над готическим текстом, описывающим ужасную смерть Фауста, видна фигура человека, упавшего на колени. К фигуре тянет руки-крылья отвратительного вида дьявол; ещё один бес крепко держит мага за шею{422}.
Споры о дьяволе
Однако Фауст ещё не окончательно мёртв. В «народной книге» последние часы Фауста описаны с особым смаком. Фауст устраивает ещё один пир. Вначале он щедро наливает гостям вино, а затем объявляет, что «может рассказать немало удивительного». Фауст с воодушевлением произносит длинную речь, в которой признаётся, что за все свои успехи обещал душу и тело дьяволу, и что в этот «тягостный день заканчивается полный 24-летний срок договора», и что, когда настанет ночь, песочные часы его жизни будут пусты{423}.
Именно такое признание инквизитор мог выдавить из Фауста, подвешенного на дыбу. Если верить «народной книге», Фауст пригласил друзей не только чтобы попрощаться, но и желая предостеречь от такого же пагубного выбора. Фауст даже произнёс трогательную проповедь о том, что Господь всегда был рядом с ним, а он сам много раз приходил в церковь. Он закончил речь уже знакомыми нам словами о том, чтобы ночью гости не пугались странных звуков, и просил похоронить его по христианскому обряду: «Желаю вам спокойной ночи, которая для меня будет страшной и ужасной»{424}. Прекрасная, трогательная, но крайне фальшивая речь. В ней отчётливо слышно
Ошарашенные гости призывали мага покаяться, на что Фауст возразил, сказав, что его грехи, как и грехи Каина, слишком велики для прощения. Кроме того, он подписал договоры, скрепив сделку собственной кровью. Молясь и проливая слёзы, гости вышли из комнаты.
Фауст спокойно ждал, думая о прожитой жизни. Лёжа в постелях, его друзья не спали, с напряжением ожидая, чем дело кончится. С неумолимым тиканьем часов их напряжение несколько улеглось, когда между двенадцатью и часом ночи вдруг «неистовый ветер охватил дом со всех сторон». Вскочив с постелей, студенты, друзья Фауста, принялись успокаивать друг друга, не отваживаясь ничего предпринимать. В это же время хозяин, опасавшийся, что дом вот-вот рухнет, сбежал из своего дома в другой. Буря, шумевшая вокруг, продолжалась: «Они услышали страшное шипение и свист, будто дом был полон змей, гадюк и других вредоносных гадов. Тут дверь в комнату доктора Фауста распахнулась, и стал он кричать о помощи, но только вполголоса, и вскоре уж больше не стало его слышно»{425}. Утром, набравшись смелости, студенты вошли в комнату, где прошлым вечером находился Фауст. По описанию P.F., вся комната была забрызгана кровью. К стенам прилипли капли мозга, в одном углу валялись глаза, в другом – выбитые зубы. «Чудовищно вывернутое тело, на которое было страшно смотреть», нашли за домом на навозной куче{426}.
Сегодня едва ли найдётся много людей, которые действительно верят, что дьявол забил Фауста до смерти. Вероятно, по этой причине возникло несколько других версий. В 1930 году тайну попытался раскрыть Гарольд Мик, изучивший варианты естественной смерти Фауста, которая могла наступить в результате эпидемии, атеросклероза, почечной болезни и сифилиса, и ряд возможных причин его насильственной смерти – убийство, случайный взрыв и самоубийство (отравление стрихнином). Мик пришёл к выводу, что необычайно бурные вспышки, отмечавшиеся в конце карьеры Фауста, могли быть вызваны поражением мозга из-за сифилиса – и он мог покончить с собой, приняв смертельную дозу стрихнина. Диагноз Мика впечатляет красками. Последствия сифилиса объясняют некоторые особенности поведения мага, а действие стрихнина вполне могло стать причиной неестественного положения его мёртвого тела. Вывод о самоубийстве также объясняет отсутствие могилы. Относительно недавно, но не столь убедительно выступил Томас Вебер, предположивший, что Фауста задушили и ограбили – притом, что нет никаких свидетельств ограбления. Впрочем, хотя все эти версии возможны, существует куда более простое и убедительное объяснение.
Поскольку нам очень трудно доверять информации о поведении Фауста и состоянии его тела после смерти, все эти факторы не могут служить основой для выводов Мика. Реально никакого договора с дьяволом не существовало; дьявол не мог потребовать своей доли, и Фаусту не был нужен стрихнин. Его преклонный возраст был достаточным основанием для смерти. В «Циммерской хронике» говорится, что Фауст умер «глубоким стариком»{427}. На момент предполагаемой смерти Фаусту было около 70 лет, и он жил во времена, когда медицины в современном понимании ещё не существовало. Репутация Фауста служила вполне достаточным основанием отсутствия могилы.
В окружающем мире хватало событий, затмевавших жизнь и смерть этого чародея. Если набожный человек вроде Тритемия мог с такой лёгкостью заработать репутацию нечестивца, то кем, как не агентом Сатаны, должны были считать Фауста, всегда действовавшего вне институтов церкви? Смерть Фауста довершила превращение чародея эпохи Возрождения в чудовище времён Реформации.
В то время в германской литературе шла бурная дискуссия о религиозном возмездии, в центре которой стояла фигура дьявола – так называемая Teufelspolemik. Пока Меланхтон злорадствовал по поводу обстоятельств смерти Фауста, противники Реформации готовили ту же участь самим реформаторам. К примеру, Франческо Гуаццо писал следующее: «Доподлинно известно, что когда Лютер скончался в Эйслебене, на его похороны собирались демоны, оставившие тех, кто был одержим»{428}. Гуаццо высказывался даже более определённо: «В 1566 году, воспользовавшись одержимостью женщины по имени Лаон, из её уст над кальвинистами вовсю смеялся демон, кричавший, что ничего не боится потому, что они его друзья и союзники»{429}. В эпоху, когда католики и протестанты изображали друг друга и общих противников, например анабаптистов, приспешниками дьявола, такие люди, как Фауст, действовавшие на грани ереси и находившиеся вне церкви, были мишенью для аналогичных обвинений. Опасность, угрожавшая Фаусту, выглядит ещё серьёзнее в свете отношения церкви того времени к алхимии и астрологии. По свидетельству Вира, писавшего о «чародеях с дурной репутацией», Фауста считали одним из тех, кто говорил о существовании особого колдовского мира, тем самым противопоставляя себя всем остальным.