Фауст

фон Гёте Иоганн Вольфганг

(Матф. 4, 8)

Но ты брюзглив, и кругозор привольный Не властен над душою недовольной.

Фауст

И все ж я полон мыслей о большом. Сам угадай, о чем.

Мефистофель

Давай дерзнем. Чтоб прогреметь, на месте бы твоем Я старый город выбрал бы столицей, Где в тесном центре бы лежал Старинный деловой квартал И рынок, крытый черепицей, Со скопищем жужжащих мух Над тухлым мясом на прилавке И кучей овощей вокруг Средь вони, духоты и давки. Там в спертом воздухе, средь дел, Народ весь день кишмя б кишел. Для знати дальше б шли районы Широких улиц, площадей, А

дальше бы, среди полей, Раскинулся б еще вольней Простор предместий отдаленный. Там в сотнях мчащихся карет Прогуливался б высший свет. Я радостно бы наблюдал, Как, весь уйдя в свой муравейник, Хлопочет человек-затейник. Когда б гулять я выезжал, Средь сотен тысяч, днем и ночью, Я составлял бы средоточье И всех вниманье привлекал.

Фауст

Ну это был бы труд напрасный. Правитель добрый недоспит, Чтоб был народ одет и сыт, И лишь бунтовщиков плодит На голову свою, несчастный.

Мефистофель

Так замок я б себе воздвиг В веселом живописном месте [230] И превратил бы в парк, в цветник Свое обширное поместье. Деревья в прихотливой стрижке, Лужайки, просеки аллей Питали бы воды излишки Ручьев, каскадов и ключей. Везде бы разрослись газоны, А в чаще, замыкая круг, Я выстроил бы павильоны Для обольстительных подруг. Я б с ними проводил в именье Свои часы уединенья. «Подруг» я с умыслом сказал, А не для округленья слога: Красавицы — мой идеал В том случае, когда их много.

230

Так замок я б себе воздвиг

В веселом живописном месте… — Далее следуют описания Версаля, резиденции французских королей, отстроенной Людовиком XIV, которую старались воспроизвести по мере сил и возможностей в своих карликовых государствах все немецкие князья конца XVII и начала XVIII века. Описание этого королевского парка и вызывает реплику Фауста: «Дань времени! Сарданапал!» Имя ассирийского царя Сарданапала здесь — синоним человека, предающегося роскоши и неге.

Фауст

Дань времени! Сарданапал!

Мефистофель

Не разгадав твоих мечтаний, Я все ж предположить дерзну, Что захотел ты на луну В своем заоблачном скитанье.

Фауст

О нет! Широкий мир земной Еще достаточен для дела. Еще ты поразишься мной И выдумкой моею смелой!

Мефистофель

Ты сделался славолюбив, У древних героинь побыв?

Фауст

Не в славе суть. Мои желанья — Власть, собственность, преобладанье. Мое стремленье — дело, труд.

Мефистофель

Ты можешь не нуждаться в шуме, Тебя поэты вознесут, Чтоб пламенем твоих причуд Воспламенять других безумье.

Фауст

Нет, человека ты никак Истолковать не в состоянье! Что для тебя его желанья, Дешевый, плоский, злой остряк?

Мефистофель

Пусть так. Я не обижен бранью. Что ж привлекло твое вниманье?

Фауст

Мой взор был сверху привлечен Открытым морем в час прилива, [231] Когда весь берег до обрыва Затоплен им со всех сторон. Меня все это укололо. Царю природы, мне была Обидна дерзость произвола: Свободный дух не терпит зла. Еще и то меня кольнуло, Что после краткого разгула Вода, уставши прибывать, Со слепотой такой же ярой Очистила за пядью пядь, Чтобы в свой час прийти опять Для повторенья шутки старой.

231

Мой взор был сверху привлечен

Открытым морем в час прилива… —

Мотив победы разумного человеческого труда над силами природы становится центральной темой пятого акта. Мефистофель отвлекает Фауста от осуществления великой цели, от подлинно творческой жизни, втягивая его в государственную междоусобицу, так же как он заставил Фауста (в первой части трагедии) забыть о своем долге перед Гретхен, увлекши его на Брокен (первая «Вальпургиева ночь»).

Мефистофель (к зрителям)

Ну и открытье откопал! Сто тысяч лет я это знал.

Фауст (страстно продолжая)

Морское это полноводье, Подкрадываясь на часы, Приносит на века бесплодье Земле прибрежной полосы. Недолговечно волн злорадство, Пуста достигнутая цель, И море очищает мель, Опустошив земли богатства. Разбушевавшуюся бездну Я б властно обуздать хотел. Я трате силы бесполезной Сумел бы положить предел. И тут вопрос простейший самый: Как ни свиреп воды напор, Она, смиривши нрав упрямый, Должна затечь в любую яму И обогнуть любой бугор. И я решил: построив гать, Валы насыпав и плотины, Любой ценою у пучины Кусок земли отвоевать. Вот чем я занят. Помоги Мне сделать первые шаги.

За спиной зрителей с правой стороны раздаются отдаленные звуки барабанов и военной музыки.

Мефистофель

Изволь. Ты слышишь, в барабаны бьют?

Фауст

Опять война? Мудрец не любит смут.

Мефистофель

Войною не тебе трудить плечо, Вопросов посторонних с ней не путай. И если случай есть, лови минуту, Железо куй, покуда горячо.

Фауст

Не понял ничего. Какой тут случай? Скажи ясней, загадками не мучай.

Мефистофель

В пути сюда мне сообщали, Что император наш в печали. Его ты помнишь? Это тот, Которого мы развлекали Дождем обманчивых щедрот При помощи своих банкнот. Он молодым взошел на трон И тут был нами ослеплен. Купить надеясь полвселенной Посредством нашего подмена, Поверил постепенно он, Что до скончания времен Ему и море по колено, Что царствованья образцом Такое будет почитаться, Когда две цели совместятся И будет он в лице одном И царствовать и наслаждаться.

Фауст

Ошибка многих! Властелин Довольствоваться должен властью. Пускай владеет он один Всей тайною людского счастья. Ему приказ лишь стоит дать, И в удивленье мир приходит. А наслаждаться, прозябать На низшую ступень низводит.

Мефистофель

А этот, правда, пожил всласть! И при начавшемся развале Несостоятельную власть В стране сменило безначалье. Всех стала разделять вражда. На братьев ополчились братья И города на города. Ремесленники бились с знатью И с мужиками господа. Шли на мирян войной попы, И каждый встречный-поперечный Губил другого из толпы С жестокостью бесчеловечной. По делу уезжал купец — И находил в пути конец. Достигло крайнего размаха Укоренившееся зло. Все потеряли чувство страха. Жил тот, кто дрался. Так и шло.

Фауст

Шло, падало, плелось, тащилось, Пока совсем не развалилось.

Мефистофель

Никто в том не был виноват. Всем значить что-нибудь хотелось. Выгадывал второй разряд, А первым это лишь терпелось. Однако этот ералаш Не по душе стал лучшим людям. Они задумали: «Добудем Порядок. Император наш Нам не оплот в борьбе суровой. Давайте выберем другого, Который властною рукой Нам будет обновленья знаком, Чтоб сочетать счастливым браком И справедливость и покой».