Фаворит смерти 1
Шрифт:
Я покачал головой, словно понимая о чем говорит собеседник.
— Артефакторика — раздел магии, специализирующийся на создании волшебных предметов — артефактов. Алхимия кстати рядом стоит. Далее. Магия рун. Тут все понятно. Не такая популярная конечно магия, в большей степени из-за того, что у нее очень ограниченные возможности. Но даже с помощью рун можно много чего сотворить, если обладать определенными умениями и сноровкой. Вспомни Питера Фалька, штабс-ротмистра, который в битве при Нижней Тунгуске спас целый полк от нападения оборотней.
Я
— Еще магия разума или псионика, — деловито продолжил тот, поняв, что про подвиг Питера Фалька мне неизвестно ничего. — Способность силой ума создавать паранормальные явления или управлять ими. Телепатия, телекинез, ясновидение, спиритизм, пирокинез — все туда. Очень много, почти большинство наших учеников, учатся именно ей — одна из простых магий. Далее. Магия иллюзии. Способность создавать изображения без помощи техники. Магия звука. Еще один вид магии, достаточно сложный для обучения и постижения.
Лонгвей пристально поглядел на меня.
— Вот видишь. Ровно шестнадцать.
— Невероятно! — воскликнул я.
— Именно так, — улыбнулся китаец, довольный тем эффектом, который произвел на меня. — Ну пойдем. Покажу тебе общежитие.
Все-таки молодое тело и гормоны давали о себе знать — в тайне я надеялся увидеть тут девушек, ведь это же не мужская школа?
Девушки довольно скоро показались. Едва дали звонок — приятный перезвон, — как из классов начали выходить подростки. Среди них то я и заприметил множество таких красавиц, что когда Лонгвей начал что-то говорить, я его даже не услышал. Ах эта школьная форма — обтягивающие белые блузки и короткие юбки! Голова закружилась!
Но радость моя была не долгой.
Вдали, среди толпы, я увидел знакомое лицо Григория Герцена, настроение мое тут же упало ниже плинтуса.
— А он… — только и смог вымолвить я, кивая на недавнего противника на дуэли, на чьем лице по прежнему виднелся темно-фиолетовый синяк, плохо замазанный тональным кремом, а разбитые губи распухли словно были накачаны как у глянцевых звезд шоу-бизнеса.
— Господин Герцен тоже тут учится, — пояснил китаец, вновь наигранно улыбнувшись.
— Твою мать, — прошептал я, пытаясь скрыться за идущими.
Не получилось.
— Вяземский? — выкрикнул Герцен, заприметив меня издали. И ядовито-дружелюбным тоном произнес: — Рад приветствовать тебя в нашем учреждении. Надеюсь, встретимся на занятиях. Желательно на практических.
И с этими словами пошел прочь.
— Что еще за практические занятия? — спросил я у Лонгвея.
— Тренировки, — пояснил китаец. — Боевые тренировки. Мы их проводим каждую неделю. Все-таки магию надо практиковать, не все же в пыльных библиотеках сидеть!
Лонгвей беззвучно рассмеялся.
— Замечательно! — вновь выдохнул я.
Настроение было ни к черту.
— Надеюсь мы в разных классах хотя бы будем учится? — спросил я у руководителя школы.
Китаец улыбнулся еще шире.
— Господин Герцен, отец нашего ученика Григория, категорически просил зачислить вас в один класс, Максим Петрович. Сказал, что вы с Григорием очень близкие друзья. Разве не так?
— Очень, — кивнул я, сжав кулаки. — Близкие. Друзья.
Глава 10
Лонгвей показал мне мою комнатку, в которой жило еще двое человек и которых на месте не оказалось — они были на занятиях. Коротко объяснив правила — никуда не лезть, без спроса ничего не делать, строго соблюдать распорядок дня, — китаец поспешно ушел по своим делам, оставив меня одного.
Я лег на свою кровать, с сожалением отметил жесткость пружин, которые впивались в спину.
«Все-таки могли бы для детей аристократов что-то более достойное подобрать!», — подумал я, и вдруг поймал себя на мысли, что начинаю мыслить как мажор.
Стало стыдно за себя. Еще совсем недавно у меня ничего этого не было, лишь инвалидная коляска да полуторка на окраине, с тараканами, толстыми как черносливы. А теперь я жалуюсь на жесткую кровать. Быстро же к хорошему привыкаешь!
На душе было тоскливо. Хотелось увидеть Агнету. Как она там? Что думает обо мне? Наверняка, не самые лучшие мысли посещают ее сейчас, думает, что я трус, сбежал. Эх, встретиться бы, хотя бы на пять минут, объяснить все.
А еще думалось про загадочные «Красные Казематы». Я вертел в голове множество версий — одна фантастичнее другой, — кто же они такие и каким будет их задание.
С такими мыслями я не заметил как заснул. Стремительные события последних дней сделали свое дело и я крепко спал даже тогда, когда дверь открылась и ко мне бесшумно вошли гости.
Проснулся же я только тогда, когда что-то тяжёлое придавило мне грудь.
Я дернулся, но руки и ноги не послушались — то ли были связаны, то ли их кто-то крепко держал.
Я с ужасом открыл глаза.
— Какого хрена?!
Ничего разглядеть не получилось — на лице лежала подушка. Было тяжело дышать. Что такое? Опять сторожевые псы отца меня ищут? Какого черта? Я ведь в школе? Нет. Не они. Хотя убить. Воздуха! Воздуха!
Я начал брыкаться, пытаться вырваться.
— Ишь, какой резвый! — рассмеялся кто-то. — Говори — кто таков? С какой целью проник в наше жилище? Хотел выкрасть учебники? Завладеть имуществом? Совершить покушение? Убить нас?
— Я… — говорить было трудно — подушка не давала этого сделать.
— Андрей, ты ему лицо-то открой, — посоветовал кто-то.
Подушка отлетела в сторону.
Передо мной предстало двое подростков. Один держал меня за ноги, второй нависал над головой, заблокировав при этом руки. Я решил, что это дружки Герцена и хотел уже было как следует их отметелить, как парни весело рассмеялись и отпустили меня.