Фаворит
Шрифт:
— Я не избавился от них, а отправил в восточные земли, — сказал Север. Я отмахнулся:
— Этоничегоне меняет. Когда сосед перейдет границу, мне останется только вызвать его на бой.
— Мы можем помочь, — развел руками Эббет. — Я дам сотню, даже две.
— Я тоже, только моим дольше придется добираться, — согласился Фарук.
Озомат также подтвердил, что поддержит меня. Север, хоть и храбрился, выглядел подавленным. Он пообещал привести всех, кого сможет. Они погрузились в планирование, откуда-то на столе появилась довольно точная карта, сдвинув окончательно
— Все получится. Если, конечно, Тошильдер отложит нападение на пару недель, а это самое трудное.
— Вы хотели сказать — невозможное? — спросил я. — Или у вас есть что-то такое, что заставит его на время забыть, кто расправился с бастардом Аланом?
— У меня есть соображения по этому поводу, — кивнул Озомат с самым серьезным видом. — Не две недели, но дней десять у нас будет.
Он порывисто поднялся, звякнуло железо доспеха, который не делал его фигуру более внушительной, скорее, наоборот, показывал, насколько он худ.
— Я отправляюсь обратно в город, оттуда разошлю гонцов и дождусь возвращения остальных. Вам, — он указал на Севера, Эббета и Фарука, — придется остаться тут с Томасом. К своим воинам гонцов отправите сами.
Мы проводили Озомата до ворот. Он забрался на свою спокойную лошадь, махнул рукой:
— Вернусь с остальными, держитесь!
Когда за ним закрылись створки, мы вернулись в дом. Настроение было гадостное. Ощущение нависшей беды вытягивало силы. Мы снова разместились за столом в каминном зале, где слуги уже убралисьи теперь сноватаскали горячее. Север попытался заговорить со мной, но я отказался, постаравшись, чтобы это не выглядело грубым. Сейчас не до этого, терпеть пустой треп только для того, чтобы бароноблегчил душу, я не собирался.
Вдруг в голове что-то щелкнуло. То же самое ощущение присутствия, что накатило в лесу, когдако мне вышла ведьма! Голоса я не слышал, но появилось желание выйти из-за стола. Извинившись перед баронами, поднялся и пошел к выходу. На дворе никого не было, ноги уже привычно отсчитали три ступени, понесли по каменным плитам в сторону ворот. Остановиться удалось не сразу, но я с удовлетворением отметил, что ментальный нажим ослаб. И тот час в голове появилась чужая мысль, четкая и понятная: ограда кладбища, стены церкви, тяжелые двери, которые, как я откуда-то знал, не заперты. Ментальное давление снова увеличилось, меня повлекло вперед.
— Да подожди ты! — ругнулся я вполголоса. — Сейчас приду!
Отперев калитку, вышел за стену. Долгий день заканчивался, но красные закатные сумерки еще долго будут освещать все вокруг. Добравшись до церкви, я оглянулся, всматриваясь в окна домов, а особенно в темноту дворов. Сердце колотилось, как бешеное. Дверь открылась легко и без скрипа: Евхаристий успел смазать перед побегом.
Внутри было темно, как в могиле. Закатные лучи, проникающие через загнанные под самую крышу окна, только сгущали тьму внизу. Я постоял, прижавшись спиной к двери, пока глаза не привыкли к мраку. В глубине проступили
Япочувствовал движение, а мгновением позже меня коснулось слабое электрическое поле. По телу прокатиласьслабаяволна, зрение прояснилось. Ко мне в вихре силовых линий двигалась ведьма, длинный плащ опускался до самого пола, так что казалось, что она парит, не касаясь грубых досок.
— Обязательно было появляться тут? — спросил я грубо. — Если нас увидят…
— Не увидят, — ответила она холодно. — Они спят, и твои друзья тоже, можешь не бояться.
Она усмехнулась. Я сказал все с тем же неудовольствием, стараясь не показать, что ее слова меня успокоили:
— И они теперь валяются, кого где застал сон? Отлично. Вопросов, конечно же, не возникнет!
— Я все сделала аккуратно, у людей быламинута, чтобы добраться до постелей. Не тебе критиковать мои методы!
Ее огромные голубые глаза сверкнули, ведьма нахмурилась, и я отчетливо почувствовал возмущения в электрическом поле. Выставив руки, сказал примирительно:
— Раз так, хорошо. Теперь рассказывай, что тебе нужно.
— Что мне может понадобиться от тебя? — усмехнулась она. — Тут скорее тебе от нас требуется помощь. Я имею в виду того барона, твоего соседа. Тошильдера.
— Ого. Вам уже все известно? Хотя, о чем я, конечно же, ты в курсе. — Я оперся спиной о стену, сложил руки на груди. — Помощь нужна, это ты правильно заметила. Только я не вижу, как именно это сделать. Оружие? Или, может, просто взорвать его замок?
Я замолчал, вопросительно глядя на ведьму. Та покачала головой:
— Последнее отпадает сразу.
— Да, люди начнут задавать вопросы, — кивнул я. — Очень подозрительно, когда человека, которому я угодил в личные враги, убивает магия.
— Не только, хоть и это тоже. Никто не должен знать, что мы можем такое. Можем до сих пор. Пусть лучше и дальше все будут уверены, что всянаша сила в пределах наших территорий. Меня ведь и тут быть не должно, по поверьям, ведьма не может войти в храм.
Она пошла-полетела вдоль стен, касаясь светильников кончиками пальцев. Я ожидал, что там начнут загораться свечи, но ничего не произошло. Ведьма добралась до огромного медного диска, провела ладонью по его поверхности, обернулась, словно хотела увидеть мою реакцию.
— Тогда оружие? — спросил я, пожав плечами. — Мне бы сейчас пригодилось что-то дальнобойное.
— И этого тоже не получится.
— Но что тогда? — спросил я недовольно, повышая голос. — Мудрый совет? Что-то наподобие: «мы с тобой!», и хлопок по плечу?
— Твой комбинезон, который разодрал медведь. В нем поврежден аккумулятор и наверняка многое выведено из строя. Принесиего, имы подумаем, что можно сделать.
Я замолчал. Защитный комбинезон, создающий вокруг тела индукционное поле и питающий электричеством системы организма, вещь крайне полезная. И если его не выбросили, то многие проблемы можно будет перевести из разряда «чудовищно сложные» в «просто сложные».