Файл №405. Поле, где я умер
Шрифт:
— Зачем врачи тем, чья душа чиста?
— Что правда, то правда, — устало проговорила Скалли.
Когда Мелиссу увели, напарники некоторое время молчали. Скалли выжидательно и вполне красноречиво мерила Молдера взглядом: ну, мол, давай, выкладывай. Молдер размышлял, время от времени покусывая губы.
Скалли не выдержала первой.
— Что за дикая идея о прошлых жизнях? Реинкарнации, метемпсихоз… Вот уж правда, что психоз, то психоз! И всего лишь из-за того, что она помянула недоброй памяти сенатора Маккарти да ляпнула чушь о президентстве Трумэна…
— Не только,
Точно, подумала Скалли. Вот тебе,и ниточка. Вот тебе и старик, зациклившийся на эпохе начала пятидесятых.
— Да и вообще… — как-то очень неуверенно и потому совершенно неубедительно начал Молдер и сразу осекся. — Знаешь что? Поехали к Скиннеру.
Федеральный пункт управления местными операциями 14:40
Скиннер потер лысину.
— У нас осталось девятнадцать часов, чтобы найти хоть что-нибудь, — безо всякой надежды в голосе произнес он.
— Что значит «хоть что-нибудь»? — горячо проговорил Молдер. — Мы нашли Сидни! Это главное сейчас. Анализ фонограмм показал, что голос Мелиссы в состоянии «Сидни» идентичен голосу на записи. Теперь Сидни ничто не угрожает со стороны Уоррена.
— Весьма странная ситуация, агент Молдер. И, даже если и так — ведь Мелисса не хочет сотрудничать с нами.
— Неправда! — в запальчивости почти крикнул Молдер. Скалли с удовлетворением отметила, что и он тоже вышел из неприятного ей состояния «рохли». Может, у Призрака тоже раздвоение личности, с иронией подумала она. Легенькое такое…
— Одна из ее личностей хочет сотрудничать с нами! Очень хочет! Но мы не внушаем ей доверия, вероятно… а времени, чтобы добиться этого доверия, нет — эта личность сразу ускользает. Нам нужен психологический катализатор.
Скиннер, сидевший на краю стола, глянул на него исподлобья тяжелым взглядом.
— Что вы имеете в виду, агент Молдер?
— Я предлагаю отвезти Мелиссу обратно во Дворец.
— Это рискованно. Она может попытаться бежать. Или спрятаться в каком-либо еще не обнаруженном нами схроне.
— Зачем? Ее и так отпустят утром, и она прекрасно это знает. Без ее помощи мы ничего не найдем. Может быть, попав в непринужденную, привычную обстановку, видя наше отношение к ней, она как-то разговорится… ну, одна из ее личностей разговорится.
— А что с Уорреном?
— Вы о паранормальных способностях? — уточнила Скалли.
— Разумеется, агент Скалли, разумеется, — язвительно подтвердил Скиннер.
— У его адвоката явно очень мощные паранормальные способности, — ответила Скалли с предельно серьезным видом. — Он постоянно внушал мне почти непреодолимое желание придушить его на месте.
На костистом лице начальника проступило нечто слегка напоминающее улыбку. Так мог бы улыбаться счетчик Гейгера.
Регистрируя повышенный радиационный фон.
— Что вы думаете относительно предложения агента Молдера, агент Скалли? — спросил Скиннер, аннулировав свою страшненькую улыбку.
— Случаи раздвоения личности, или, тем более, расщепления на большее, чем два, число элементов, чрезвычайно редки, — начала Скалли, стараясь говорить как можно спокойнее
— Но какое отношение это имеет к Семи Звездам? Там что, все прихожане такие, по-вашему?
— Не похоже, — ответила Скалли. — Во всяком случае, в беседах с другими мы не заметили ничего, подобного тому, что произошло на наших глазах с Мелиссой Ридель. С другой стороны, если бы по чистой случайности это не произошло у нас на глазах, мы и о раздвоении личности Мелиссы ничего бы не знали, и, вероятнее всего, не узнали бы никогда.
— Не согласен, — проговорил Молдер. — Это была не случайность. Сидни звонил нам полгода назад, когда Мелисса, по всей видимости, столкнулась с каким-то потрясшим ее фактом жестокого обращения с ребенком. И теперь, стоило нам заговорить о нарушениях прав детей во Дворце, Сидни оттеснил исходную личность Мелиссы и взял контроль. То есть, надо полагать, переходы из состояния в состояние вызываются психосоциальными стрессами или их ассоциативными аналогами, причем строго определенными. Интересно, что Мелисса, когда Сидни ушел, и понятия не имела, что с ней происходило. Такие обмороки, сказала она, у нее бывают каждый месяц, и не единожды. Сидни же, со своей стороны, о Мелиссе прекрасно осведомлен, и говорит о ней, как о постороннем человеке, но вполне со знанием дела. Он старше ее возрастом, он наблюдает за ней. Она — младше, и знает только себя.
Скиннер потер лысину.
— Вас это убеждает, агент Скалли? — спросил он.
Скалли чуть помедлила. Ей не хотелось обижать Молдера, и не хотелось открыто говорить о несогласии с ним при Скинне-ре; их разногласия — это их личное дело, перед начальством они должны быть единой командой. И, к тому же, что-то в идее Молдера было… тем более, что сегодня он явно в ударе.
Непонятно только, что его так подстегнуло.
Но и согласиться с ним безоговорочно она не могла. Лгать, даже ради напарника, это не для нее.
— Я не исключаю, — осторожно сформулировала Скалли наконец, — что в данном случае мы имеем дело с расщеплением личности, и в то же время не могу этого утверждать сколько-нибудь доказательно. При сложившихся обстоятельствах явно необходимы дальнейшие исследования.
— И их, конечно, надлежит проводить не у нас, а в непринужденной, привычной для Мелиссы обстановке, во Дворце Семи Звезд? — с иронией договорил за нее Скин-нер то, что она не решилась сказать сама.
Скалли опять помедлила, а потом, чуть встряхнув головой, твердо сказала: -Да.
— Но если у нее действительно с головой не в порядке, какой нам прок от ее показаний? Ее признают невменяемой, и, что бы она ни сказала, это не будет иметь силы в суде.
— Нам нужен не только успешный процесс, — проговорил Молдер. — В первую очередь нам нужно найти оружие. А если мы его найдем, то и шансы на успех в суде повысятся. Если ее показания облегчат нам поиски, мы не будем разбираться, имеют они юридическую силу или нет. Мы просто пойдем и заберем.