Фаза боя
Шрифт:
— Стоять! Кто старший?
Из самолёта спускается седой пожилой мужчина в сером комбинезоне.
— Инженер-механик Брунс, — представляется он.
— Лорд Мирбах фрахтует этот самолёт. Инженер Брунс, доложите о готовности машины.
— Полная заправка. Двигатели, управление и навигационные приборы в норме.
Инженер подмигивает мне. Судя по всему, до него дошло, какой это фрахт и какую роль играет в этом пресловутый магнат Пол Мирбах. Возможно, Брунс тоже смотрел или слушал дискуссию о процедуре передачи
— Прошу вас, изложите кратко основные характеристики машины.
— Вместимость — три члена экипажа и двенадцать пассажиров. Максимальная скорость — сто восемьдесят миль в час, крейсерская — сто тридцать. Потолок — пятнадцать тысяч футов, крейсерская высота — пять тысяч. Дальность полёта при данной заправке — пятьсот миль. — Он вновь подмигивает и добавляет: — Ключи в кабине пилота.
Я даю команду грузиться, а сам уточняю взлётную и посадочную скорость, вес машины, особенности управления. Вместе с Брунсом мы обходим самолёт, и он поясняет мне, как отрегулированы триммеры.
— Всё! По местам!
Возле трапа меня ожидает Мирбах.
— Я могу считать себя свободным? — спрашивает он. — Или вы намерены снова тащить меня с собой?
— Нет. Там, куда мы направляемся, ты нам не нужен. А заложники нам ни к чему. Не наш профиль. Можешь идти, куда пожелаешь, а мы улетаем.
Лена тем временем запускает один за другим двигатели самолёта. Все уже разместились, только Анатолий стоит в проёме входного люка, наведя свой автомат на Мирбаха.
— Тогда я попросил бы вас вернуть мне мой пистолет.
— Забери, пожалуйста. Мне он не нужен.
Я бросаю «кольт» на землю. Мирбах прищуривается, быстро поднимает пистолет и наводит его на меня.
— Никуда ты не улетишь, сволочь! Сухо щелкает курок. Я смеюсь.
— Пол! На чужих ошибках надо учиться, а не повторять их. Ты забыл, как погибла твоя Лолита? — Я показываю Мирбаху магазин от его «кольта». — Забыл. Ну так отправляйся следом за ней. Вы с ней два сапога пара.
Киваю Анатолию, и тот короткой очередью отправляет Мирбаха на свидание к его леди. К нам подходит Брунс. Он брезгливо смотрит на тело Мирбаха, подбирает «кольт» и протягивает его мне.
— И этот придурок хотел стать нашим президентом! Туда ему и дорога. А вам — удачного полёта и мягкой посадки. Только будьте осторожны. Вряд ли каратели оставят вас в покое. Счастливого пути!
Я пожимаю инженеру руку и поднимаюсь в самолёт. Анатолий захлопывает люк, а я прохожу в пилотскую кабину. Лена докладывает:
— Двигатели в рабочем режиме, шеф!
Брунс показывает мне, что уже вынул из-под шасси колодки. Я машу ему рукой и выруливаю против ветра. Через несколько минут мы уже в воздухе. Набираю полторы тысячи метров или пять тысяч футов и кричу:
— Толя! Давай курс! Анатолий подходит ко мне.
— Карты у нас нет, но есть экран. Вот мы, а вот зона ближайшего
— Понятно. Это будет у нас вроде компаса. А ты будешь за штурмана.
Я разворачиваю самолёт на курс, набираю еще двести метров высоты и устанавливаю крейсерскую скорость — сто тридцать миль в час. Увидев, что я закончил манипулировать управлением, Лена говорит:
— Ну, Андрей, рассказывай теперь, что ты узнал у альтов. Что они тебе сказали?
— Во-первых, не они, а он. Там был только один альт. Он представился как отец Таканда. Во-вторых, он почти ничего не сказал. Его речь изобиловала намёками и уклончивыми ответами типа «и да, и нет». Тем не менее многое стало понятно даже из такой беседы.
— И что же ты понял? Поделись.
— А в-третьих, Ленок, мне надо всё это обдумать, чтобы сделать правильные выводы. На это у меня пока просто не было времени. Сама понимаешь, одно дело, когда в разговоре улавливаешь мысль и тебя озаряет догадка. И совсем другое — когда требуется изложить это так, чтобы тебя поняли другие.
— Понимаю Что ж, обдумывай.
— И, в-четвёртых, как раз этим мне сейчас заниматься некогда. Эта допотопная лайба не имеет автопилота. А мы идём при сильном боковом ветре. Нас всё время сносит с курса. И потом, как я понял со слов Таканды, наши приключения на этом далеко не кончаются. Да и Брунс предупреждал, чтобы мы были начеку. Нас отсюда так просто не выпустят. Корпус не любит поражений. Поэтому внимательно поглядывайте за землёй и особенно за воздухом. Следует ждать любых пакостей.
Глава 14
Вот сзади заходит ко мне «мессершмит»,
Уйду — я устал от ран!
Вести машину довольно тяжело. Мне приходится парировать неожиданные порывы бокового ветра и удерживать самолёт на заданной высоте. Мощные восходящие и нисходящие потоки стремятся утащить нас вверх или вниз. При этом мне приходится внимательно следить за передней верхней полусферой, где, слава Времени, пока всё чисто, и огрызаться на ворчание Анатолия, который ежеминутно требует от меня точнее держать курс. Но в конце концов кто я — лётчик-профессионал или саксофонист?
Постепенно я приноравливаюсь к аэроплану почтенного возраста, на каком летали мои дедушки. Войдя в ритм работы, я уже могу позволить себе несколько расслабиться и подумать, собрать в кучу разбегающиеся мысли, проанализировать свои догадки и сделать выводы.
Значит, Герасимов сказал нам всё. Мы только его тогда не поняли. Трудно, скажем прямо, было понять человека, который пытался объяснить нам то, о чем сам имел весьма смутное представление. Но Таканда сказал, что всё, что мы хотели выяснить, мы уже знаем со слов Герасимова. Я тогда вспомнил эту ахинею, что нёс нам этот мерзавец, и меня словно озарило.