Фаза ингибиторов
Шрифт:
Я отвел глаза, охваченный тоской и отчаянием.
Сидра ошибалась. Я знал, что следующего раза не будет.
Глава 6
В другой части корабля был накрыт обеденный стол. Между двумя креслами с пухлыми спинками расположились тарелки, приборы, бокалы, бутылки и кувшины. В создаваемых «Косой» воздушных потоках покачивалось пламя свечей.
– Если хочешь, чтобы я поел, просто дай что-нибудь, что можно унести в каюту.
– Нет, я настаиваю. А когда я говорю «настаиваю»… – Сидра указала на кресло напротив иллюминатора. –
Почувствовав, что спорить с ней бесполезно, я сел в кресло. Сидра расположилась в другом, спиной к иллюминаторам. От Михайлова Дня не осталось и следа – лишь рыжеватое пятно пылевого диска, на фоне которого виднелось несколько ярких звезд. Вероятно, имел место некий фокус с контрастом, поскольку хватало даже света свечей, чтобы звезды расплывались у меня в глазах.
Сидра, не спрашивая, налила мне вина.
– Начнем сначала, Мигель. Оставим все плохое позади. Я оторвала тебя от семьи, и вряд ли ты станешь меня за это благодарить. Но обещаю: со временем ты многое увидишь в ином свете. Пока же нам придется делить на двоих этот корабль. Делить на протяжении всего путешествия и, поскольку наши жизни взаимозависимы, заботиться друг о друге. – Она доверительно понизила голос: – Но в конце пути ждет награда, которая стоит всех наших трудов.
– Харибда?
– Все-таки соображаешь. Ну как, договорились? Мой корабль – твой корабль. – Она подняла бокал и жестом предложила мне поднять свой. – Предлагаю тост. Но не за меня и даже не за нас – для этого еще слишком рано. Ты меня ненавидишь, и я понимаю твои чувства. Так что – за твоих и моих друзей и за нашу общую борьбу с волками. Ночь холодна, лес полон кошмаров, но на горизонте мерцает огонек.
– За моих друзей, – сказал я.
– И за моих.
– Буду молиться, чтобы они никогда не встретились, – проворчал я. – Ибо, кем бы ты ни была и кто бы тебя ни послал, я не желаю в этом участвовать.
– Мои друзья не то же самое, что я.
Сидра пригубила из бокала, и я последовал ее примеру. Как бы ни хотелось обратного, вино оказалось приятным на вкус и пьянящим.
Меня не особо беспокоило, что в вино может быть что-то подмешано или что алкоголь помешает мне трезво мыслить. Я теперь на корабле Сидры, и только в ее власти ввести в мое тело что-нибудь или извлечь. Раз уж мне позволено дышать, я с тем же успехом могу пить вино.
– Что такого я могу предложить, чего ты не в состоянии сделать сама? – спросил я. – Или чего не может сделать твой корабль?
– Твоя ценность станет ясна к тому времени, когда мы доберемся до Харибды.
– И где она, эта Харибда? Вряд ли я раньше слышал о планете с таким названием. Я порылся в архиве Солнечного Дола и не нашел никаких упоминаний.
– Значит, тебе придется просто поверить в ее существование. Но отчасти я помогу. Это название нигде не встречается, потому что его дала планете я и оно абсолютно неофициальное.
– Так где же она?
– В системе, до которой с легкостью может долететь этот корабль.
– Но все равно до нее десятилетия пути.
Сидра беспомощно пожала плечами, будто мы оказались в ситуации, которая нисколько от нее не зависела.
–
В помещение вплыли белые шары величиной с человеческую голову – своего рода прислуга. От каждого шара отходили членистые рычаги, они держали дымящиеся тарелки с нашим первым блюдом – чем-то вроде клецек, обрызганных блестящим соусом. Шары поставили тарелки и удалились.
Если вино можно назвать превосходным, то для клецек у меня попросту не нашлось слов. Возможно, это объяснялось контрастом с кухней Солнечного Дола, но я не мог вспомнить ничего, столь же удачно подходящего моим не вполне атрофированным вкусовым предпочтениям. Я чувствовал себя будто слепой, вновь узнавший, что такое яркие краски.
– Вкусно?
– Не жди благодарности. – Я помолчал, прожевывая клецку. – Но ты права насчет твоего корабля: готовит он отменно.
Я посмотрел на нож, который держал в руке. Тяжелый, из какого-то холодного сплава – не настолько длинный или острый, как хотелось бы, но если действовать быстро…
Сидра отодвинула свою тарелку.
– Ты думаешь, как бы ткнуть меня ножом, и гадаешь, удастся ли достаточно быстро перепрыгнуть через стол, чтобы до меня добраться. А еще беспокоишься, не расплавится ли нож у тебя в руке и не обратится ли против тебя самого.
Вероятно, она ждала, что я в положу нож, шокированный тем, как безошибочно она поняла мои намерения. Вероятно, она также полагала, что я захочу узнать, как ей удается столь ловко читать мысли.
Но вместо этого, оттолкнувшись со всей силой, я прыгнул через стол, держа перед собой нож и расшвыривая тарелки и бокалы. Меня занимала лишь одна мысль: куда лучше метить – в глаз, горло или грудь. Я был готов резать и колоть, пока она не сдохнет. Я жаждал проверить ее способности в полной мере.
Сидра, казалось, даже не пошевелилась, но мгновение спустя она очутилась рядом, остановив меня правой рукой и перехватив руку с ножом левой. Я замер, как будто налетел на железную решетку.
Сидра что-то проделала с моим запястьем – ущипнула? – и нож выпал из пальцев. Она продолжала удерживать меня в той же позе над разгромленным столом, так что наши лица разделяло расстояние не шире ладони.
– Я не виню тебя за эту попытку, – спокойно сказала она, будто продолжая нашу беседу. – Да и блеф удался мне чересчур легко. – Она толкнула нож ко мне через лужу вина, а затем, ослабив хватку, мягко усадила меня в кресло. – Попробуй еще раз, чтобы убедиться окончательно. Делай что хочешь. На этот раз я даже не стану реагировать. Вместо меня вмешается «Коса». – Она опустила руки на колени, под стол. – Ну, давай же. Это будет… поучительно.
Подумав секунду, я отодвинул нож. Руку больно жгло в том месте, где Сидра сдавила нервы.
– Вряд ли есть смысл.
– Ты быстро учишься.
Сидра взглянула на дверь. Снова появились шары, быстро ликвидировав устроенный мной беспорядок. Боль в запястье утихала.
– Думай масштабнее, – продолжала Сидра, снова подняв бокал. – Осознай свою цель, сколь бы сложным тебе это ни казалось. Лети со мной и найди нечто, способное помочь в борьбе против волков. Прояви всю любовь к своим близким, какую только можешь.