Федьмак, или НеБредсказуемый Диагноз
Шрифт:
– Вот видите, как приятно пообщаться с культурными и образованными людьми! Пандору не раз воспевал в своих произведениях Шолохов, Булгаков, Есенин и Пастернак, – выдал Иваныч таким тоном, будто писатели жили с ним в одном подъезде, а при написании книг консультировались лично с ним. – И попрошу заметить, невероятно талантливо отстаивали права рабочего класса! Вы читали «Тихую Пандору» Шолохова, молодой человек?
– Не-а, нам только этот… «Дикий Дон» задали на лето, – смутился Петров.
– Рекомендую для прочтения! А, скажем, «Марватара и Маргариту»? Удивительно многослойное
– Мужик, тя так жена достала, что не с кем побазарить уже? – вздохнул Петров. – Поиграй в компьютер хотя бы! Кстати, офигенно поднимает настроение.
– Хм… а давайте, молодой человек, заключим с вами пари? – не унимался Барахолкин, в котором вновь проснулся энтузиазм и тяга к экспериментам.
– На Варьке не женюсь, даже не просите! – Петров расхохотался, а Иваныч неожиданно поддержал его звонким, сочным гоготом.
– И не прошу, самого уже достал дома этот бабий батальон с прицепом, – усмехнулся мужчина. – Предложение такое: вы за лето читаете «Тихий Дон», а я прохожу любую игру по вашей рекомендации. Разумеется, если её потянет мой драндулет.
– Зачётное предложение, – протянул парень, явно предчувствуя подвох. – И этот «Дикий Дон» по-любому на три кирпича потянет.
– Чуть меньше, – ободряюще вставил Лёша. – Я в тебя верю, Петров, ты меня не подведёшь.
– Ясень пень, я же не зря на качалку хожу, – с достоинством отметил парень. – Тогда Иваныч пусть «Ведьмака 3» проходит. Вот у него жена перебесится от ревности.
– Ммм… неужели игра настолько интеллектуальная? – глаза Барахолкина загорелись почти как два фонаря.
– Более чем, уверяю, – разбил пари репетитор и добавил для мотивации. – А кто первый закончит, полетит на Пандору туристом!
– Замётано! Иваныч, вы в пролёте – вам такую жесть не пройти за лето даже на минимальной сложности!
– Это мы ещё посмотрим. Вы не представляете, с кем связались! Инженеры советской закалки способны удивить любого охотника на чудовищ, вот увидите!
– Не сомневаюсь, – ответил учитель, когда Барахолкин отправился домой, крича про грозу образования, упадок культуры и как он наведёт порядок в прогнившем средневековье. – Так что ты ещё хотел, Петров? Я так на все автобусы опоздаю.
– А вы обещаете Варьке не показывать? – с неожиданной многозначительностью в голосе спросил парень.
– Конечно. В чем же дело? Надеюсь, ты не сейф директора взломал?
– Хуже, – парень вздохнул. – Я его уничтожил.
– Так… – Лёша почувствовал, как спина похолодела. – Давай по порядку. Кого ты уничтожил. Зачем. И в каком он состоянии. Может, всё ещё легко поправить. – Не веря самому себе, продолжил учитель. Он вспомнил, как Петров в прошлом году попал в милицию за драку с пьяными около школы.
– Да как тут поправишь? – Петров медленно вытащил из кармана огромное, сапфировое перо грифона, вспыхнувшее на солнце. Середина пера оказалась надломана, поэтому вверх пробегали короткие вспышки. – Лететь мне надо только с вами, а то Варька грифона совсем замордует!
Возвращение на Пандору,
или
Федьмак
Когда раздался оглушительный грохот, а на пол полетели кастрюли со сковородкой, со стороны могло показаться, что случилась драка, землетрясение или, ещё того хуже, нашествие инопланетян.
Но всё оказалось гораздо ужасней.
Светлана от хохота задела шкаф, когда её муж, Сергей Иванович Барахолкин, выдал очередную гениальную мысль, достойную древнегреческих философов.
– Лично мне такой низкий, я бы даже сказал, бездуховный уровень знаний говорит только о слабом образовании нынешнего малохольного поколения! – усмехнулся Иваныч после просьбы дочери объяснить, зачем Шолохов писал «эту огромную книгу, когда можно было ограничиться аннотацией?» – Ты только посмотри, чему сейчас учат, а? Это же всё равно что ловить лосей в лесу на удочку! Лучше бы послушали умного человека! Я старший инженер и лучше других знаю – чем книга больше, тем удобней ею подпирать шкаф!
– Слушай ты, лось на удочке! Не забивай ребёнку мозги своими байками, а объясни уже по-человечески! – басом прервала из кухни Светлана, угрожающе гремя сковородками. – Или мы ещё репетитора по литературе нанимать будем пока ты учишь родную дочь ловить лосей?
– А ведь какие у нас были учителя! – вздохнул Барахолкин. – Помню, Зоя Филипповна сразу отучила мальчишек травить анекдоты на уроке! Одним махом, ха-ха!
– И как же? – не выдержала Варя, уже мечтая о том, чтобы скорее приехал репетитор по инглишу – он хотя бы не бубнил как туземец перед охотой на Советских мамонтов (папа ей любил увлечённо рассказывать, что в Союзе существовала уникальная технология, поэтому учёные выращивали даже таких замечательных зверушек – не то что нынешние дети оболтусов, способные только делать селфи на капиталистические айфоны).
– А очень просто! Зоя Филипповна с разворота, прямо от доски – ты не представляешь, что за чудо-женщина была – метнула хулигану и нарушителю комсомольской дисциплины мелом в глаз. Р-р-р-аз! И в десятку!
– Ой, а он хоть выжил? – Варенька вздрогнула, представив такую картину.
– Мел-то? Раскрошился, конечно, пришлось за новым бежать. Зато мальчишка с одним глазом остался – а мог ведь и череп такой снаряд пробить. Ты представляешь, каким надо быть профессионалом, чтобы рассчитать настолько точный выстрел и не задеть мозг? Куда там нынешним учителям! Только и могут на шторы клянчить! Вы там что, шторами всю школу и улицы заворачиваете, Варя?
– Ага, и автобусные остановки с тубзалетами, – фыркнула ученица. – Тебе, кстати, директуся просила сдать на линолеум. И на компьютеры в учительскую!
– Совсем оборзели, капиталисты! Никакой культуры абсолютно!
– Она тебе передала лично, что твои бабосики пойдут это… как их там… «исключительно на социалистические нужды». Во-о-от! – пропела Варя, хитровато прищурившись.
– А-а, ну тогда конечно. Тогда я сдам на три тысячи больше! Нет, лучше на пять! Чтобы приблизить светлое будущее! Све-е-ет, как думаешь, хватит? Или ещё добавить?