Федоскины каникулы
Шрифт:
Федос чуть-чуть натянул правую вожжу. Буланый послушно подался вправо. Натянул левую — и конь пошел влево. Сердце Федоса радостно запрыгало.
— Дядя, а как сделать, чтобы он побежал?
— Дорога хорошая, можно скорость и увеличить. — И дядя Петрусь взмахнул кнутом над головой.
Буланый рванулся вперед так неожиданно, что Федоса отбросило назад и он коснулся спиною рядна.
Подъехали к реке.
— Как же мы на тот берег? Моста-то нет! — забеспокоился Федос.
— Зато брод есть, — спокойно возразил дядя Петрусь. — Ты вожжи держи посвободнее, опусти,
Федос сделал так, как сказал дядя, и конь смело вошел в воду.
Берег в этом месте был пологий, вода прозрачная, и сквозь нее просматривалось дно, обильно усеянное гравием.
Неглубоко, а все-таки жутковато.
— Не утонем? — на всякий случай спросил Федос.
— Все ездят, — сказал дядя.
Буланый неожиданно остановился, опустил морду в воду и начал пить. Федос хотел было взмахнуть кнутом, но дядя Петрусь придержал его за руку:
— Пускай напьется. Жарко.
Река и в самом деле оказалась в этом месте мелкой. Даже и до осей не доходила вода. Дядя и племянник легко перебрались на другой берег.
— А почему здесь мост не строят?
— Мост дальше, в Семковцах. Нам туда ехать ни к чему — за семь верст киселя хлебать. Брод-то вот он, рядом.
Выбравшись на другой берег, поехали узкой полевой дорогой. Справа и слева, совсем рядом, качались под ветром, кланялись и снова поднимались колосья. По всей ржи словно волны морские пробегали. А мокрые колеса шуршали по сухому песку: «Ах, хор-р-рошо! Ах, хор-р-рошо!»
Проехали поле, проехали по опушке мимо леса. И только когда Буланый остановился возле усадьбы, стоявшей немного в стороне от села, Федос вскочил:
— Приехали?
— Точно. Вон, гляди, тетя Настя бежит, тебя встречать. Погоди-ка, сейчас тебя высажу.
И дядя Петрусь хотел взять Федоса на руки и поставить на землю, но не успел: Федос сам спрыгнул в траву и тут же оказался в объятиях тети Насти.
— Здравствуй, здравствуй, мой маленький! Как доехал? Не очень устал? Солнышко головку тебе не напекло?
— Да нет, тетя Настя, все в порядке, — солидно отвечал Федос. — Брод по пути только один попался. А я — я почти всю дорогу вожжи держал.
— Ах ты, мой соколик! Ну до чего ж на маму похож! Ну, пойдем, пойдем в хату! Старик, бери чемодан!
Новые знакомцы
— Это ваша квартира? — спросил Федос, входя в кухню.
— Не квартира, а хата, — объяснил дядя. — Привыкли вы, городские, в квартирах жить. А в деревне у каждого свой дом.
После полуденной жары в хате было прохладно и уютно.
— Где бы у вас воды напиться?
— Что там вода — я кваску сейчас из погреба достану! — И дядя многозначительно поднял указательный палец: — Квас — первый сорт. Выдержанный.
Дядя вышел и вскоре вернулся с полным кувшином в руке.
Такого вкусного кваса Федос не пил еще никогда в жизни.
— Ну, как?
— Еще полстаканчика налейте, пожалуйста.
Пока мужчины пили квас, тетя Настя поставила на стол верещаку [1] с грибами,
— А зачем вы блины полотенцем накрываете? — спросил Федос.
1
Верещака — жидкое мучное блюдо с кусочками мяса, колбасы, свиными ребрышками и грибами.
— О! — улыбнулся дядя в усы. — Во-первых, так они не сохнут, не черствеют. А во-вторых, примета есть: блины под рушничком [2] — гости в хате.
— А масло зачем в зеленый лист завернуто?
— Это чисто вымытый свекольный лист. Масло в нем всегда свежее, вкусное.
Дядя Петрусь охотно отвечал на вопросы племянника. А для того все было внове, все непривычно и необычно, и обо всем хотелось узнать: и зачем у старых ходиков зеленая гиря на цепочке, и для чего на кухне такая огромная печь, и как в углу полочки держатся — вроде бы даже и не прибиты…
2
Рушник — вышитое льняное полотенце.
Дядя все объяснял подробно, обстоятельно.
Их разговор прервала тетя Настя:
— Ну хватит, старик, сказки сказывать. Ребенок голоден, а он лекции читает.
Федос хотел возразить, что он совсем не ребенок, но не успел. Дядя кивнул головою:
— Твоя правда, мать. Да вот только парень-то в деревне впервые. Все ему интересно… Э, да ты, брат, как я погляжу, и есть-то еще не научился!
— Скажете!
— И скажу. Делай так. Вот блин. Вилкой бери кусок масла, клади на блин. Теперь скручивай блин в трубку. Так. Потом надевай его, бездельника, на вилку, макай в сметану и ешь. Да не забудь молоком запить… Что, вкусно? А ты говоришь! Правильно есть — это, брат, тоже наука хитрая.
— Дядя, а почему у вас горшки большие? Вон там, возле печки. Кто это у вас по стольку ест?
— Думаешь, мы такие прожорливые? Нет. В этих горшках свиньям да курам картошка варится. А тот, белый, для воды. Воду в нем греем, кипятим.
Федос слушал дядю Петруся внимательно. Но вот внезапно отвлек его какой-то шорох в сенях. Он глянул туда и увидел высунувшуюся в дверь усатую мордочку.
— Это кот у вас такой? — спросил он дядю Петруся.
— Кот? Нет, енот!
Федос подумал, что дядя шутит.
— Ено-от? — засмеялся он. — Да ведь еноты только в Америке живут.
— Ошибаешься, брат. И у нас тоже.
— Правда? — удивился Федос.
— Чистая правда.
И словно для того, чтобы подтвердить слова дяди Петруся, желтовато-серый зверек вышел на середину комнаты и уставился на незнакомого человека своими круглыми и очень близко друг от друга расположенными глазами.
— Дутик, Дутик, — позвал дядя Петрусь, — поди-ка сюда!
Услышав свое имя, енот подошел к хозяину и уткнулся в его ногу.