Феечка с сердцем дракона
Шрифт:
— Тар-р-рвин?! — грянул первый раскат грома, и стекло в окне испуганно задребезжало. — Как ты посмела говорить с ним?!
Я терпеливо ждала. Игра на скрипке вообще здорово развивает терпение. Когда тебе нужно снова и снова, изо дня в день повторять ненавистную гамму, начинаешь смотреть на жизнь философски. Да и после отвратительных звуков, что выскребает смычок из струн, гневные крики родного отца уже не так сильно терзают слух. Что-то даже гармоничное было в этих «Никогда не верь золотым драконам!» или «Я смету Аурвир с лица земли!»
Когда
— Да я был ранен под Аурвиром! — признался отец уже тише. — Защищал королевские скалы, как собственный дом! Грудью! И если бы не твоя мать с фейскими эликсирами, я бы сохранил на память каждый шрам. Орки почти вырвали мне левую руку…
Описывать раны — любимое развлечение каждого дракона. Без этого не обходится ни одно торжество. И обычно я, затаив дыхание, слушала, кому где отхватили палец и выкололи глаз, но сейчас меня волновало другое. Папу следовало поторопить, и я снова надавила на больную мозоль.
— Ты из-за ранения не видел перелома битвы? Или просто не хотел говорить, что это золотые смогли победить орков?
— Это Тарвин так сказал?! — опять завелся отец. — Ничего подобного! Битву выиграли феи! Конечно, мы дожали бы орков рано или поздно, но боевой оркестр Фабиана… — Тут папа замолчал на полуслове и прищурился. — Ты ведь уже знаешь, да?
Ну, не успела я вовремя изобразить шок! Не схватилась за сердце, не ахнула, и не воскликнула что-нибудь вроде «Огненный владыка меня забери!» Отпираться было бесполезно. Да и смысл?! Папа уже признал правду, осталось только выяснить, почему он так долго ее скрывал.
— Как ты мог? — спросила с упреком. — Зачем?! Я столько лет считала фей хрупкими бабочками! И мама… Она, выходит, тоже воин? Ну, потенциально! Я видела, на что способны здешние флейтисты! А я думала, что мама… Что она…
— Слабая? — Отец вздохнул, устало опустился на софу и похлопал рядом с собой. — Поверь, твоя мама сильнее многих. Магически. Но способности — это одно, а призвание — другое. Эйлин ненавидит насилие. И никогда не хотела убивать или причинять боль своей музыкой. Однажды ей пришлось… Ради меня… Но она приняла твердое решение больше не использовать флейту как оружие. Что же касается битвы под Аурвиром…
Я боялась, что отец снова попытается уйти от честного ответа, навешает мне всякой ерунды, начнет оправдываться, однако он почти слово в слово изложил мне историю Нарта. Более того, битвой папа не ограничился.
— Ты уже в курсе, что проклятие ведьмы испортило наши амулеты двуединости, — рассказывал он. — Мы не контролировали перевоплощения, сердца многих окутала тьма. Мне повезло: любовь твоей мамы сдерживала худшее во мне. И все же я не хотел подвергать вас опасности и не пускал в Фервир, пока в гильдии верховных магов не изготовили новые амулеты.
Как выяснилось, именно в гильдии и была зарыта главная собака. Точнее —
Верховные затягивали со сроками, отец лично отправился в гильдию, но замок магов устроен еще сложнее, чем пещеры Фервира. Хитрые лабиринты, коридоры, лестницы, которые исчезают и появляются без предупреждения… Короче, папа случайно забрел в отдел пророчеств.
— Я никогда им не верил! Слишком мутные, слишком запутанные… На все воля огненного владыки. Если он не наделил нас даром предвидеть будущее, то и не надо, верно?
— Ага. — Я медленно кивнула, предчувствуя, что ничего хорошего за этим не последует.
И вот же чудо, не промахнулась! Может, мне не в фейскую академию надо было поступать, а сразу устраиваться в отдел пророчеств?
— Мне встретился старый архимаг, — нехотя поделился отец. — И он спросил меня: «Вы же по поводу дочери?» Ну не мог я развернуться и уйти! Ладно бы про меня, но ты… Моя единственная девочка… А вдруг там было что-то серьезное, понимаешь?
— Ага.
Пророчество. Всю мою жизнь выстраивали по какому-то пророчеству старого архимага, можете себе представить? А знаете, в чем оно заключалось? Так я расскажу! Благо, отец запомнил его от и до:
«Той, что от разных стихий рождена,
Участь великих была суждена.
Но устлан шипами музыки путь,
И раньше поры на него не свернуть.
Прежде созреет в сердце дракон,
От страшной потери спасет только он.
Дорога цветов или сила огня —
Решение трудно будет принять.
На выбор меж песней и звоном мечей
Ясность прольет кровь королей».
Ну не бред ли?! Я всегда считала отца здравомыслящим и мудрым, а он поверил в свиток с каракулями!
— То есть ты, — уточнила на всякий случай, — скрывал от меня правду, не рассказывал про боевых фей только потому, что незнакомый дед дал тебе бумажку?
— Это было наше совместное решение, Эри! Мое — и Эйлин! Когда тебе говорят, что твоему ребенку угрожает страшная потеря, ты еще не то сделаешь! А вдруг ты бы захотела полететь в Тайфо раньше времени? И с тобой бы случилась беда? Может, однажды у тебя тоже будут дети, и ты поймешь…
— Ну уж нет! — Я вскочила. — В смысле, может, и будут, но я ни в какие пророчества не верю!
— Король Драгнар тоже не верил, — резонно заметил отец. — А потом оказалось, что вся история с проклятием ведьмы и нашествием орков была предсказана давным-давно! Ты хоть представляешь, сколько жизней мы могли бы сохранить, если бы прежний король прислушался к верховным магам?!
— Нисколько! Ну, по твоей логике: если предначертано, то сбудется, тут хоть из штанов выпрыгни! Тогда какой смысл?!
— Я не буду с тобой спорить, Эри. Теперь ты знаешь все. Может, тебе вообще не стоило сворачивать на этот… Музыки путь. Как видишь, кроме элегии поноса он ничего не принес. Поэтому выбор за тобой. Если хочешь, мы вернемся домой. Сегодня же.