Феечка с сердцем дракона
Шрифт:
— Кто бы сомневался! — Я язвительно осклабилась.
— Фабиан-тэй, мне уже гораздо лучше! — Соль вытянулась по струнке и расправила несуществующие складки на платье. — Любое наказание, я готова. Только прошу, не отстраняйте меня от уроков!
Фабиан удивленно повернулся к ней. Как будто забыл, что я живу не одна.
— Тагетти, оставь нас, пожалуйста.
— Да, но наказание…
— Три доклада… — Он осекся на мгновение, а потом исправился: — Нет. Четыре. На свободную тему. К следующему понедельнику.
От
Впрочем, я не учла, что у нас с Солианной очень разные представления о жестокости. И то, от чего любой нормальный студент взвыл бы, как подстреленный, заставило оранжевую просиять.
— Правда?! — спросила она, будто Фабиан вручил ей подарок. — Да, Фабиан-тэй! Конечно, Фабиан-тэй! Спасибо, Фаби…
— Я понял, — сухо кивнул ректор. — Иди.
И счастливая Соль, наконец, упорхнула, оставив нас наедине.
Воцарилось молчание. Кронфей, по всей видимости, подбирал нужные слова на прощание, а я наблюдала за ним, сидя на подоконнике и болтая ногами. Интересно ведь поглядеть, как белый обнажит свое истинное лицо!
— У нас был долгий разговор с гердом Янброком, — начал Фабиан после паузы.
Миленько! Сейчас, очевидно, навешает с три короба, как он умолял папу оставить меня в академии, а тот — ни в какую.
— Твой отец считает, что тебе лучше вернуться домой. И я пытался его переубедить, но он твердо стоит на своем.
Какая неприятность! Давай, мой возлюбленный жених, солги, как ты не хочешь меня отпускать!
— По-моему, это большая ошибка, Эри. — Фабиан будто мысли мои прочитал и действовал строго по инструкции. — Нет, я понимаю его. И понимаю, почему он так поступил. У меня нет морального права его осуждать! И я клянусь, что ничего не знал о пророчестве…
М-м-м, и ты туда же? Ну что ж, Фабиан-тэй, браво. Отличное оправдание, как по мне. Если еще приплести опасность…
— Путь феи, возможно, слишком труден для тебя. И опасен. Как говорилось в пророчестве? Устлан шипами?
Десять из десяти! И меня запугал, и сам вроде как не при делах. Забота пополам с сочувствием. Сильно! Ну а то, абы кого не берут в ректоры.
— И решать, конечно, тебе, но… — Тут Фабиан почему-то замялся и прервал достойную аплодисментов речь. — Ты скажешь что-нибудь или нет?! Сколько можно молчать?
— А что я скажу? — хмыкнула, спрыгнув с подоконника, и двинулась на двуличного гада. — Что я была о вас другого мнения? Ну, была. Это что-то меняет? Да, я ненадолго поверила, что вы разглядели во мне талант к музыке. Что вы больше не считаете меня дикаркой и головной болью. И что вы не избавитесь от меня при первом удобном случае!
— Я не… — растерялся ректор, но мне порядком надоели эти лживые фейские фокусы.
— Ох, хватит!
От этой яростной тирады у меня в легких не осталось ни капли воздуха. Я сделала маленькую передышку перед следующим заходом, как вдруг с изумлением обнаружила, что Фабиан улыбается.
Нет, вы можете в это поверить?! Я тут, значит, ору, распинаюсь, вывожу его на чистую воду, а он мне демонстрирует, какие у него зубы красивые! Нельзя было, что ли, прямо на первой лекции предупредить, что кронфеи от обычных фей отличаются абсолютным отсутствием совести?!
— И ничего смешного! — рассердилась я.
— Я не смеюсь, — ответил Фабиан, не переставая улыбаться. — Просто очень рад.
— Ну да, как же! Что не так? Я джемом испачкалась, да? — Машинально вытерла лицо ладонью.
Кронфей перехватил мою руку и легонько сжал.
— Я. Правда. Очень. Рад. Я больше всего на свете хотел, чтобы ты осталась.
Даже на дуэльном поле, когда Фабиан катал меня в пыли, я и то чувствовала себя не так беспомощно. Он вроде говорил искренне, не язвил, не подкалывал, но все же поверить ему было невозможно.
Белобрысый обезоружил меня. Снова. И я понятия не имела, как ему это удается. На сей раз даже рояль не понадобился, чтобы вывернуть мои эмоции наизнанку!
— Почему? — спросила я каким-то чужим, хрипловатым голосом.
— Я рад, что ты, наконец, полюбила это место. Что тебе здесь хорошо. Ты прониклась искусством. Стала мягче, гармоничнее… — Он будто невзначай погладил мою ладонь большим пальцем, и тысячи крошечных молний пробежали по телу и взорвались в животе фейерверком колючих искр.
— Вот еще! — выпалила, спрятав руку за спину. — Ничего я не размякла… Просто… Пророчество! Да! Я остаюсь из-за пророчества, и никого я тут не полюбила! В смысле — ничего!
— А твой отец сказал, что ты не поверила в предсказание…
— Ну, я его волновать не хотела. А вообще-то мы с Соль уже вплотную занялись пророчеством. Она считает, нам нужно пустить кровь какому-нибудь королю, так что даже не пытайтесь меня остановить!
Впрочем, Фабиан, судя по выражению его лица, и не собирался меня останавливать. Он вообще как будто не поверил: в его ледяных глазах плясали хитрые огоньки, губы едва заметно дрогнули. Ну и пожалуйста! Не стану я ему ничего доказывать!