Феерия
Шрифт:
– Да, – замялся Сашка. – Будем сидеть на практике рядом и делать работы вместе, пока зачет не разлучит нас.
Формулировка рассмешила, и я отодвинулась от него на шаг. Прикосновение парня жгло сквозь джинсу. Ожидающий ответа взгляд голубых глаз обезоруживал.
– По рукам. Только не пропускай часто, не успеем разобрать пропущенное, – настроение почему-то улучшилось. Много ли сладкоежке надо? Шоколадку преподнес и угрюмый тигр стал котиком.
Я приняла плитку в руки, а он, подмигнув, умчал на выход. Красивые все-таки глаза, без всяких…
Глава 4
20
Проснувшись из-за криков за окном, застала маму с опухшим лицом, дорожками слез и огромными синяками под глазами. Обычно инициативная и жизнерадостная она сидела над полной кружкой остывшего кофе и чайной ложкой закручивала его в воронку.
– Привет, мам. Ты всю ночь так просидела? – Вспомнила, что когда просыпалась попить воды, мама печатала что-то в телефоне. – Что случилось?
Набирая в электрический чайник воду, я оттягивала время ответа, дав ей время собраться с мыслями. Мне этого зачастую не хватало, из-за чего не могла внятно делиться проблемами с другими. Закрыться в ракушке и переварить, отсидеться, чтобы не стать более уязвимыми, было семейной реликвией, передающейся в нашей немногочисленной семье из поколения в поколение. В большей степени по женской линии.
– Солнышко, я так тебя люблю! – Мою талию обхватили пухлые мамины руки настолько крепко, что стало тяжело дышать. Развернулась и в ответ погладила ее по спине, надеясь, что это поможет маме успокоиться и побыстрее отстраниться. Мы очень редко обнимались. Она знала о моих личных границах и соблюдала их, но иногда в порыве чувств случалось и такое. Тогда я задвигала собственные желания в темный угол и дарила маме поддержку. Кто, если не я?
– Ты моя самая лучшая, красивая, умная, самая нежная девочка.
Чуть выше ростом, она отправила в макушку поцелуй и продолжила непонятный монолог. Я понимала ее любовь, видела грусть в глазах, чувствовала учащенное сердцебиение. Оставалось выяснить причины столь разбушевавшегося внутреннего мира, так непохожего на повседневное спокойствие.
Плавно отстранившись, заварила в любимую бежевую кружку в крапинку черный чай. Отрезала кусочек лимона и пододвинула поближе вазу с конфетами. Занятия начинались с третьей пары, значит, выйти из дома следовало часа через два. Мама вернулась к кружке с кофе и теперь нервно мяла над столом пальцы.
– Отец писал…
Она замолчала, вглядываясь в мое лицо в ожидании реакции. Мне давно было все равно.
– И что ему нужно в этот раз?
По кухне разнесся нервный смех мамы:
– Прислал фото с выписки. У третьей жены родился долгожданный сын.
Я прыснула чаем, как змея, и поперхнулась от смеха. Теперь мы обе хохотали как ненормальные и содрогались вместе со стульями под нами.
– Третьей жены? Я не ослышалась? Он несколько лет назад присылал фото со свадьбы с беременной второй. Или путаю? – В голове не укладывалось, как он вообще находил желающих жить с ним.
Мама утихла, потирая ноющие от смеха скулы. Сделала глоток кофе.
– Он так и написал: «Таня подарила мне сына! У Марьяны теперь
Новость меня рассмешила, но не сильно удивила. Точно не больше, чем новость о новорожденном Амурском тигренке заповедника какого-нибудь Забайкалья. Я одного не могла объяснить, почему мама за много лет не сменила номер мобильного телефона и позволяла ему издеваться даже спустя годы после развода.
– И что ты ответила? – Подозрения об агрессивном сообщении отмела сразу. Не мстительный она человек, но и проигнорировать новость было не в ее стиле.
– «Поздравляю! Растите большими!».
– Ма-а-ам, – протянула я в ответ и погладила ее по руке. – Ты у меня такая добрая.
– А что мне еще сказать? Напомнить, что у него есть прекрасная дочь, которая выросла без отцовской любви и видела только скандалы, предательство и одиночество в детстве? – Мама спрятала лицо в ладонях и содрогнулась от обиды. Обиды за меня, себя и нашу жизнь.
– Хватит тебе! Мы прекрасно справляемся! В нашей жизни много счастья. – Мама отвернулась к спинке стула и кухонным полотенцем вытерла слезы. Когда это не помогло привести внешний вид в порядок, спряталась в ванной комнате и вернулась оттуда через несколько минут с раскрасневшимся, но сухим лицом.
– Ты права, доченька. Иногда хочется поплакать и погрустить, это нормально.
– Коллеге своему наконец ответь, – прокомментировала я звякнувший от входящего сообщения телефон. – Он цветы по праздникам носит, с работы по вечерам подвозит, а ты ни разу с ним даже в ресторан не сходила. Присмотрись к нему, неплохой мужчина на вид.
Высказавшись, тепло улыбнулась посветлевшей мамочке. На самом деле близко с Романом меня не знакомили, так, виделись как раз когда он маме дверь пассажирского сидения открывал и руку подавал, подвозя после работы. Обычный мужчина, полноватый, но с шикарной шевелюрой и легкой щетиной. Ездил на недорогом японском седане и несколько месяцев ухаживал за мамой, но она делала невинный вид и вежливо благодарила за внимание.
Взвесив длину пробки на пути к институту и вероятность выпадения осадков, засеменила по тротуару пешком. Мама предупредила о разрастании ремонтных работ по дорожному полотну – предсказуемое событие аккурат пред сезоном дождей. Обрадованная решением прихватить солнечные очки, вдавила дужку в переносицу, прячась от яркого осеннего солнца.
Прохладный ветерок стих на середине пути. Тело бросило в жар от городского смога. Стянув куртку, поправила наушники и переключила плейлист на аудиокнигу. Приятный женский голос рассказывал о драконах и их ужасном пламени, выделяя слова в стиле аудиострашилок.
Интересно, как бы настоящие драконы уживались с людьми в наше время? Задумавшись, посмотрела на небо. Перелетные птицы на фоне ватного облака, размазанного пушистой кистью по голубому полотну, подсказали ответ – нормально. Иногда случались бы аварии, столкновения с самолетами и нападения на людей, но статистика человеческой смертности при дорожно-транспортных происшествиях была бы в разы выше, на том же уровне, что и сейчас.
Конец ознакомительного фрагмента.