Фельдмаршал Кутузов. Мифы и факты

Троицкий Николай Алексеевич

Что касается официальных данных Военного министерства Франции, опубликованных П. Денье, то их (а заодно и мои подсчеты) недавно попытался дискредитировать Б.С. Абалихин. Он заявил: «Такие цифры фигурировали в наполеоновских бюллетенях», а в русском обществе даже ходила пословица: «Лжешь, как бюллетень» [422] . Либо Абалихин не заглядывал ни к Денье, ни в «бюллетени», либо он все перепутал (трудно сказать, что хуже), но цифры там разные: у Денье — 28 086, в 18-м «Бюллетене» — 10 тыс. человек.

422

Абалихин Б.С. Указ. соч. С. 66, 69.

Если французские потери растут в подсчетах наших историков с 28 до 60 тыс. человек, то русские — примерно в той же пропорции — сокращаются, дабы наша (во главе с Кутузовым) победа при Бородине выглядела эффектнее. Почти все русские дореволюционные авторы, большинство зарубежных и до 1954 г. — советских

историков определяли потери россиян под Бородином в пределах от 50 до 60 тыс. человек. После того как в 1954 г. были опубликованы сводные ведомости потерь 1-й и 2-й Западных армий и Л.Г. Бескровный, сославшись на них, объявил, что теперь «вопрос о потерях русской армии в Бородинском сражении можно считать решенным», советские историки дружно стали называть число русских потерь по этим ведомостям: 38,5 тыс. человек [423] . Однако ни эти ведомости, ни заключение Бескровного не верны. Во-первых, никто из специалистов, включая Бескровного, не заметил, что ведомости, о которых идет речь, были опубликованы еще в 1872 г., а главное, странным образом никто не обратил внимания на их неполноту: они не учитывают потери ополчения и казаков (это сразу бросается в глаза), а также, как недавно установил С.В. Шведов, 32 эскадронов кавалерии, 6 пехотных батальонов, 11 артиллерийских рот и ряда других частей. Восстановив пробелы в публикациях ведомостей 1872-го и 1954 гг., С.В. Шведов заключил, что русская армия потеряла при Бородине «около 53 тыс. человек», то есть фактически вернулся к исходным русским данным [424] .

423

Гарнич Н.Ф. Указ. соч. С. 182; Ростунов И.И. Указ. соч. С. 107; 1812 год. Сб. статей. С. 75; История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1967. Т. 4. С. 131; История СССР / Под ред. Н.Е. Артемова. М., 1982. Ч. 1. С. 195; Недаром помнит вся Россия. С. 79.

424

Шведов С.В. Численность и потери русской армии в Бородинском сражении // Бородино. Мат-лы научной конференции 1993 г. Бородино, 1994. С. 113–114

Заслуживает внимания и хранящийся в РГВИА документ, который был составлен Военно-ученым архивом Главного штаба Российской империи и назван так: «Списки убитым, раненым и награжденным воинским чинам 1812–1814 гг.». В нем поименно названы все убитые и раненые при Бородине генералы и офицеры (633 чел.) и подсчитано общее число выбывших из строя «нижних чинов» (45 тыс.), всего — 45,6 тыс. человек [425] . Это и есть официально признанный минимум русских потерь, как 28,1 тыс. убитых и раненых по ведомостям архива Военного министерства Франции есть официально признанный минимум потерь французских.

425

РГВИА. Ф. 474, on. 1, д. 96, л. 35–46. Частично (по копии) документ опубликован: М.И. Кутузов. Т. 4, ч. 1. С. 208–209.

Тот факт, что обороняющаяся русская сторона понесла больший урон, чем сторона наступающая, объясняется совокупностью по крайней мере трех факторов. Во-первых, Наполеон при Бородине (как и в других сражениях с разными противниками) более искусно и продуктивно использовал артиллерию, тем более что начальник всей русской артиллерии граф А.И. Кутайсов в начале битвы погиб. Сам Кутузов признавал, что, если решить свои задачи ему не удалось, «тому причиною была смерть Кутайсова». Во-вторых, по ходу битвы, когда опорные пункты русской позиции (флеши Багратиона и батарея Раевского) несколько раз переходили из рук в руки, обороняющаяся сторона превращалась в наступающую и обратно. Наконец, в-третьих, сказалось при Бородине сакраментальное русское правило «За ценой не постоим!» («Уж мы пойдем ломить стеною…»), о чем свидетельствуют и чрезмерная плотность боевого порядка, и недостаточная маневренность на поле боя, и, в дальнейшем, десятки тысяч раненых, брошенных в Можайске, а затем в Москве (сожжение Москвы, разумеется, тоже). Все это не делает чести Кутузову, но, может быть, учитывалось им, когда он, как бы в искупление своей вины, осторожничал сверх меры на заключительном этапе войны.

Вернемся теперь к потерям сторон при Бородине. Беспримерными в истории войн оказались здесь потери в командном составе. Французы потеряли 49 генералов (а не 43 и не 47, как обычно считают): 10 убитыми и 39 ранеными — все они названы у П. Денье. А.П. Скугаревский правомерно усмотрел здесь «поучительный пример доблести старших начальников, не повторявшийся в последующих войнах всех армий». К этому надо добавить, что такого примера не знали и предыдущие войны и что в Бородинской битве его показали обе армии.

Генералов русские потеряли под Бородином почти вдвое меньше, чем французы, но гораздо больше, чем в любом другом сражении за всю историю России, — 29 (6 убитыми и 23 ранеными) [426] . Самой тяжелой утратой для русской армии была гибель «2-го главнокомандующего» князя П.И. Багратиона. Погиб и начальник всей артиллерии граф А.И. Кутайсов. Сложили головы на Бородинском поле два брата — генералы Н.А. и А.А. Тучковы (напомню, что их третий брат — генерал П.А. Тучков — был взят в плен под Смоленском).

426

РГВИА. Ф. 474, on. 1, д. 96, л. 35 об. — 39 (все 29 генералов здесь перечислены).

По числу потерь той и другой стороны Бородинскую битву называют не только генеральным, но и генеральским «кровопусканием». Зато трофеи с обеих сторон были одинаково скромны: русские взяли 13 пушек и 1000 пленных, среди которых был один израненный генерал — Ш.-О. Бонами; французы захватили 15

пушек и тоже 1000 пленных, в числе которых также оказался один израненный генерал — П.Г. Лихачев.

Как же следует оценить итоги Бородина? К чести Кутузова (а главным образом к чести российского солдата), он выстоял при Бородине в генеральном сражении с Наполеоном, не дал себя разбить, обратить в бегство. Большинству наших историков, вплоть до новейших, этого мало. Они подают Бородинскую битву так, что Кутузов в ней одержал «стратегическую и тактическую победу», нанес «решающее поражение» Наполеону [427] . Это значит, что Кутузов оставил древнюю столицу Отечества побежденному врагу после решающей победы над ним! Мало сказать, что такого казуса мировая история войн еще не знала. Таких казусов вообще не бывает.

427

Жилин П.А., Ярославцев А.В. Указ. соч. С. 79; Гарнич Н.Ф. Указ. соч. С. 190–191; Бескровный Л.Г. Бородинское сражение. С. 72; Полководец Кутузов: Сб. статей. С. 255; Пунин А.Н. Фельдмаршал Кутузов. С. 158; Мухин А.А. Отечественная война 1812 г. Иркутск, 1962. С. 19; Мокряков П.Т. Отечественная война 1812 г. М., 1970, С. 19; Хвостов В.М. Проблемы истории внешней политики России и международных отношений. М., 1977. С. 311; Окунь С.Б. История СССР. Лекции. Л., 1978. Ч. 2. С. 35; Ростунов И.И. Отечественная война 1812 г. М., 1987. С. 25; Богданов А.П. На поле Бородинском. М., 1987. С. 50; Шишов А.В. Особенности полководческого искусства ген. — фельдм. М.И. Голенищева-Кутузова в Отечественной войне 1812 г. // Отечественная война 1812 г. Источники. Памятники. Проблемы. Бородино, 1997. С. 171. Лишь в 1990-е годы некоторые отечественные историки стали признавать, что Бородино — это «победа Наполеона» (А.А. Васильев), хотя французы здесь и «не достигли полного успеха» (В.Н. Земцов) (Чья победа? // Родина. 1992. № 6–7. С. 72; Земцов В.Н. Указ. соч. С. 166).

Наши историки тем не менее уверовали в этот казус и, чтобы обосновать его, дружно прибегли к двум капитальным подлогам. Во-первых, представить Бородино победой Кутузова крайне мешает историкам… сам Кутузов. Ведь он, напомню, четко определил свою задачу при Бородине: «Спасение Москвы». Поскольку Москву он не спас и, стало быть, задачу свою не решил, как можно представить Бородино его победой? Наши ученые придумали такой ход: закрыв глаза на то, что сам Кутузов считал своей задачей, они приписывают ему свою версию («максимальное нанесение потерь противнику»), то есть идут на подлог, чтобы подогнать задачу Кутузова под искомый результат [428] . Если Кутузов ставил задачей всего лишь нанести противнику как можно больший урон, то он свою задачу решил и, значит, битву выиграл, ибо потери французов при Бородине были действительно тяжкими. Оставалось лишь подсчитать бородинские потери обеих сторон «в нашу пользу», что отечественные историки и старательно делают.

428

Жилин П.А. Контрнаступление Кутузова в 1812 г. М., 1950. С. 58, 60. О том же: История военного искусства / Под ред. Е.А. Разина. М., 1956. Т. 1. С. 206, 209; История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 4. С. 126; Бескровный Л.Г. Русское военное искусство XIX в. С. 110; Абалихин Б.С., Дунаевский В.А. Указ. соч. С.113; Ростунов И.И. Указ. соч. С. 19; Орлик О.В. Указ. соч. С. 47; Шишов А.В. Указ. соч. С. 170; Устинов В.И. «Солнце Аустерлица» закатилось в России // Военно-исторический журнал. 1992. № 10. С. 51. Вообще, из всех подлогов на тему Бородина рекордным является подлог Н.Ф. Шахмагонова: «Французская армия бежала с поля битвы, оставив там до 50 тыс. трупов» (Дорогами тысячелетий. М., 1989. Кн. 3. С. 214).

В качестве другого подлога используется «добровольное признание» Наполеона. Почти в каждом советском издании о войне 1812 г. и в новейшей биографии Кутузова цитируется фраза, будто бы сказанная Наполеоном на острове Святой Елены: «Из 50 сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех» [429] . Так читателю внушается мысль, что Наполеон даже после Лейпцига и Ватерлоо считал «наименьшим» для себя результат Бородина. В действительности же, как явствует из первоисточника, он сказал следующее: «Битва на Москве-реке была одной из тех (une de celles) битв, где проявлен максимум достоинств и достигнут минимум результатов».

429

См. указ. соч. П.А. Жилина, Н.Ф. Гарнича, Л.Г. Бескровного, С.Б. Окуня, И.И. Ростунова, В.М. Хвостова, Л.Н. Лунина, П.Т. Мокрякова, юбилейную книгу-альбом «Бородино. 1812» (М., 1987. С. 125), а также: Гуляев Ю.Н., Соглаев В.Т. Указ. соч. С. 316.

Развивая версию о победе Кутузова при Бородине, советские историки стали утверждать, что в Бородинском сражении «был развеян миф о непобедимости наполеоновской армии». Читая такие утверждения, испытываешь чувство неловкости за наших историков — академиков и генералов. Ведь Наполеон и до 1812 г. не все сражения выигрывал (Сен-Жан д’ Акр, Прейсиш-Эйлау), а одно из них — под Асперном 22 мая 1809 г. — проиграл, уступив поле битвы. Каким же образом был развеян миф о непобедимости Наполеона именно в Бородинском бою, после которого он сохранил свои и захватил русские позиции, а затем и вступил в Москву?