Феминиум (сборник)

Первушина Елена Владимировна

4

Раннее появление господина Мюллера на рабочем месте не вызвало обычных для такого случая шуточек – Шано, войдя, спокойно поздоровалась, бросила на свой стол свежие выпуски «Куриэр» и «Северингет» и включила приемник. Кофе она, правда, приготовила как обычно – на себя и на патрона, и, когда господин Мюллер буркнул «Спасибо, Сандра», небрежно кивнула и уселась за свой стол.

Делая вид, что занят текучкой, господин Мюллер смотрел, как Шано в ожидании каких-то вызванных на компьютер данных пролистала «Куриэр», задержалась на разделе политической хроники, отложила и занялась «Северингет». Господину Мюллеру

не надо было напрягаться для того, чтобы определить, что именно она читает – обе газеты, уже просмотренные им, лежали в ящике его стола рядом с несколько необычного вида пистолетом. Оба материала были посвящены предстоящему визиту в Объединенную Европу Высокого Гостя из Америки.

Он открыл ящик стола, переложил что-то в карман и, вытянув из канцелярского набора бумажный квадратик для заметок, направился к столу Шано.

Он положил листок перед Шано и, когда та, оторвавшись от клавиатуры, поглядела на него: «Что такое, патрон?» – произнес:

– Будь добра, напиши здесь свое полное имя.

В газах Шано мелькнул огонек удивления.

– Зачем это вам?

– Большими красивыми буквами. Пожалуйста.

Шано пожала плечами и потянулась за ручкой.

– Гелевой можно? – съязвила она. – Или обязательно кровью?

– Можно и кровью.

Шано взяла ручку, твердо, печатными буквами вывела «САНДРА-ЛУСИЯ ШЕВАЛЬЕР» и поставила точку.

– Это все? – спросила она, протягивая господину Мюллеру листок.

– Теперь распишись на другой стороне, – господин Мюллер перевернул листок.

– Вам что, нужен образец моего почерка? – спросила Шано. В голосе ее уже не было и следа иронии. Он был чуть встревожен.

– Ты что-то имеешь против? – вопросом на вопрос ответил господин Мюллер.

Шано повела плечом.

– Мне просто интересно зачем? У вас куча образцов.

– И все же. Тебе трудно?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Просто хотелось, чтобы вы объяснили свои действия.

– А я обязан?

Шано пожала плечами.

– Было бы неплохо. Мы все-таки партнеры.

– А что будет, если я не хочу объяснять?

– Ничего.

– Тогда распишись.

Шано поднесла ручку к бумаге и размашисто расписалась.

– Вы уверены, что с вами все в порядке, патрон? – поинтересовалась она, протягивая бумажный квадратик.

– Вполне. – Господин Мюллер лишь мельком глянул на него – «S» со вписанной в него «L» на манер символа доллара выглядела вполне отчетливо. Это решило все. – А что, я похож на сумасшедшего?

– Нет, – коротко ответила Шано и бросилась на него.

Господин Мюллер едва не прозевал этот момент, хотя и ожидал. Схватки не получилось. Негромко хлопнул выстрел, и Шано, пролетев мимо того места, где только что стоял господин Мюллер, кулем повалилась на пол. Если бы он не успел подхватить ее, она наверняка бы наверняка разбила себе лицо о ножку стула – ведь она не могла подготовиться к падению, потому что, не успев даже толком вскочить со стула, была уже в бессознательном состоянии. Стрелка, которой господин Мюллер выстрелил из не совсем обычного оружия, была смазана быстродействующим ядом нервно-паралитического действия. Доза была невелика и для человека не смертельна, зато гарантировала мгновенное отключение сознания и двигательных функций в течение ближайшего часа.

Осторожно опустив тело на пол, господин Мюллер положил пистолет на стол, достал из кармана носовой платок и вытер моментально вспотевшие шею и лицо. «Проклятье, совсем старею, – подумал он, – нервы ни к черту».

Он сунул платок обратно в карман, вынул из него две пары наручников и замкнул их на запястьях и лодыжках пленницы. После этого запер дверь конторы на ключ, оставив его в замочной скважине, вернулся к столу, не спеша открыл сейф, спрятал в него свой странный пистолет, достал заранее приготовленный резиновый жгут и два шприца. Завернув рукав блузки, он сделал Шано инъекцию – теперь неподвижность тела была гарантирована на ближайшие четыре-пять часов. Во второй шприц он набрал немного крови из вены; выдернул иглу, приложил к ранке тампон. Пустой шприц он бросил в мусорную корзину, второй, уложив в бумажный пакет вместе со стрелкой, вернул в сейф, туда же направился аккуратно свернутый жгут. Прежде чем закрыть дверцу, господин Мюллер достал из недр сейфа бутылку коньяка, которую хранил «для медицинских целей», налил себе пятьдесят грамм в извлеченную оттуда же рюмку-наперсток. Опрокинув наперсток в рот, он постоял, прислушиваясь к ощущениям, налил еще. Вторую порцию он выпил тщательно, мелкими глотками, неторопливо, запер сейф и пошел в крохотную комнатку, служившую в конторе кладовкой, гардеробом и кухней, где при необходимости можно было переодеться, приготовить легкий завтрак или ужин. Открыв кран, господин Мюллер нагнул голову и бросил горсть воды в лицо.

Как и от коньяка, лучше не стало. Проклятая профессия, думал господин Мюллер. Проклятая интуиция. Проклятая жизнь. Проклятое, подлое совпадение. Все оказалось именно так, как он предполагал, но он не понимал почему – и это было самым проклятым. Это было отвратительно, это было странно, но весьма определенно: он не сомневался, что Исполнителем в предстоявшей акции должна была стать именно Шано Шевальер. Или…

Во всяком случае, он не имел права рисковать. Не имел, черт бы его подрал!

5

Сегодня утром, специально придя в контору гораздо раньше обычного, господин Мюллер сделал то, что ему следовало бы сделать еще вчера вечером, – провел тщательную, по всем правилам, ревизию ящиков рабочего стола Шано. Как и ожидалось, он не нашел ничего предосудительного. Зато в сумочке им была обнаружена карта-схема Корисы с пометками – несколькими пересекающимися линиями, проведенными под линейку в районе аэропорта Бенедикта Барра и вдоль шоссе, ведущего к княжеской резиденции, замку Лот-Сабан; карта была вложена в номер «Северингерт» недельной давности.

Чтобы узнать некоторые подробности пребывания Высокого Гостя в столице Северингии, господин Мюллер набрал сложный двенадцатиразрядный номер, который ответил ему после гудка и еще одного трехразрядного набора.

– Шутишь? – спросили на том конце провода, после того как господин Мюллер изложил свою просьбу. – Сведения совершенно секретные, тебя в списке допущенных нет и быть не может – ты же сто лет как в отставке.

– Формально, – перебил господин Мюллер. – Тебе ли об этом не знать.

– Все равно, – упрямилась трубка. – И зачем тебе это? Тебе мало газет и сети?

– Мало, – сказал господин Мюллер. – Уж поверь, просто так я не стал бы тебя беспокоить.

Трубка помолчала и спросила:

– Так серьезно?

– Более чем, – ответил господин Мюллер.

– На что ты меня подбиваешь, – посетовали в трубке.

– На должностное преступление, – подсказал господин Мюллер. – И ты на него пойдешь. Вы ведь там у себя хотите, чтобы Высокий Гость убыл из страны живым и здоровым, своими ногами, а не в рефрижераторе.