Femme fatale выходит замуж
Шрифт:
– Тебе так нужен дореволюционный Шекспир с гравюрами? – пренебрежительно спросила Жанна.
– Да пропади он пропадом! Ты же с самой осени у меня из головы не выходишь! – рассердился Ремизов.
– По-моему, я тогда была не в лучшем виде… – с сомнением пробормотала она. – Мы как раз с друзьями отмечали накануне какой-то дурацкий праздник…
– Нет, ты очень мне понравилась! – возразил Ремизов. – Не понимаю, почему мы сразу же принялись ссориться…
Василий Кириллович Ремизов уже перестал казаться Жанне глупым и смешным. Ей даже стало жаль его – потому что
– Ладно, спи. – Она обняла его. «Как будто мы с ним двадцать лет прожили в браке! – неожиданно подумала она. – Сначала супружеский секс, потом разговоры о ремонте, потом воспоминания о прошлом… Даже смешно!» – И не вздумай храпеть! – строго произнесла Жанна. – Я, знаешь ли, могу очень больно ущипнуть.
– Я постараюсь, – смиренно ответил Ремизов.
Конечно, он слегка похрапывал во сне. Он был мил и забавен – настолько, что наутро Жанна не ощутила никаких угрызений совести – как если бы «первым встречным» оказался ее законный супруг. Ее благоверный, находившийся у нее под каблуком много лет – немного занудный, немного романтичный, немного странный и даже немного не понятый, который, в свою очередь, и ее так и не смог изучить до конца…
Утром она ушла – как он ни просил ее остаться.
Жанна сняла с рычага телефонную трубку и поднесла ее к уху. Ответом ей была тишина.
– Это что за ерунда… – растерянно пробормотала она и попыталась заглянуть под стол – там находились розетки.
В кабинет впорхнула Карина, приветливо поздоровалась с Жанной.
– На улицах все течет, течет… настоящий потоп! Весна буквально…
– Проверь, у тебя телефон работает? – мрачно перебила ее Жанна.
– Что? А, сейчас… – Карина сняла трубку со своего телефона. – Почему-то нет гудков!
– Значит, это опять Людмила Климовна своей шваброй все розетки посшибала! – разъяренно произнесла Жанна. – Я же тысячу раз ее просила! И Рутковскую тысячу раз просила, чтобы она объяснила техничке ее обязанности!
И Жанна помчалась к Зине Рутковской, поскольку та была непосредственной начальницей технички.
Зина Рутковская, стоя перед зеркалом в своем кабинете, вся в красных пятнах, дрожащими руками пыталась завязать на шее кашне.
– Уходишь? Послушай, Рутковская, прежде чем уйти, найди, пожалуйста, Людмилу Климовну и скажи ей…
– Господи, да что это за жизнь такая! – взвизгнула Зина и уткнулась в кашне лицом. – Ну, убейте, убейте меня! Выпейте мою кровь!
Вся контора знала о сложных отношениях завхоза и охранника, и Жанна решила, что истерика Зины вызвана недостойным поведением Барбарисыча, который все не мог определиться – любит он Зину или нет.
– Нельзя мешать общественное с личным! – возмутилась Жанна. – Опять с Барбарисычем поссорились?.. Будь добра поговорить с техничкой! Пусть она аккуратнее моет пол, потому что рвет всегда провода! Мне сейчас из филиала должны звонить, а телефон…
Жанна не успела договорить, потому что Зина Рутковская снова взвизгнула:
– Боря тут ни при чем! И Людмила Климовна тут тоже ни при чем! Это я во всем виновата! Я забыла заплатить за телефон,
– Потрясающе! – ахнула Жанна. – Ты забыла заплатить за телефон?! Ты же рабочий день сорвала! Рутковская, Крылов должен тебя уволить!
Зина зарыдала.
– В прошлом месяце ты забыла раздать всем картриджи для принтеров и уехала к маме в деревню, до тебя дозвониться никто не мог… На Рождество ты купила целый ящик каких-то просроченных пирожных и чуть не отравила всю контору! Ты едва не убила Крылова – когда на него свалилась эта дурацкая мозаика! И вообще, зачем ты ее купила?! Ты конторские деньги могла потратить на что-нибудь другое, более эстетичное! У тебя нет вкуса! Ты вечно все забываешь! А когда ты влюбилась в охранника, ты совсем голову потеряла! – Жанну трясло от возмущения.
Зина зарыдала еще громче. Она была уже не красной, а какой-то фиолетовой.
– Ты злая, Ложкина, ты очень злая! – простонала она сквозь рыдания.
– А ты глупая курица! И это, как ты знаешь, не мои слова! Все твои цветы дохнут! Ты не умеешь их выбирать, ты не умеешь за ними ухаживать! Ты уйму денег потратила зря…
– Я… я ни одной копеечки… ни одной чужой копеечки к себе… к себе в карман… ни одной!
– Рутковская, твоя простота хуже воровства! – выкрикнула напоследок Жанна и выскочила в коридор. Она была вне себя – и дело, кажется, было вовсе не в Зине.
Этим утром, подъезжая к работе, она видела, как в подъезд под ручку входят Юра и Нина. Жених и невеста…
В холле Жанна столкнулась с Веленской.
– Селена Леонардовна… Будьте добры, поговорите с Крыловым! Эта Рутковская нас всех доконает, – мстительно произнесла Жанна. – Он нас должен жалеть, а не ее! Вы в курсе, что она телефонные счета забыла оплатить?
Веленская недовольно нахмурилась. Она очень не любила, когда ей давали указания.
– Послушай, Жанна, я тебе тоже кое-что хочу сказать, – холодно произнесла она. – Твои служебные романы…
– Мои – что?.. – моментально вспылила Жанна.
– Твои служебные романы, – с удовольствием повторила Веленская. – Ты уж, пожалуйста, выбери кого-то одного. Твоя бурная личная жизнь дезорганизует рабочий процесс…
– Дезорганизует? – ахнула Жанна. – Вот как… Да я тут одна за всех пашу!
Это было небольшим преувеличением, но спустить Веленской Жанна никак не могла.
– А вы? – вдохновенно продолжила Жанна. – А вы, между прочим, настолько увлеклись улучшением своей внешности, что забыли в прошлом году сдать отчет в налоговую! Нам едва не заблокировали расчетный счет! Крылов тогда слег с сердечным приступом!
Селена Леонардовна побледнела.
– Ну, Ложкина, ты у меня пожалеешь…
– Вы мне угрожаете? Валяйте… Над вами, между прочим, все смеются! Вы со своей пластической хирургией на человека перестали быть похожи!
– Ложкина… Ложкина, что ты себе позволяешь?.. – ошеломленно произнесла главный бухгалтер.
Жанна ничего ей не ответила, развернулась и ушла. Она чувствовала, что действительно позволила себе наговорить Веленской лишнего, но остановиться не могла. Какие-то демоны вселились в нее…