Фемоген

Ферриус Понс

— С чего это? Зачем сразу по внешности судить?

— Потому что мы сейчас говорим про канонические образы, а не реальных людей. Подсознательно мы хорошо понимаем, что каждый персонаж из себя представляет. Если бы ты хотел быть благородным Зигфридом, тебе стоило бы взять паладина, а не варвара.

Штильнец что-то недовольно сказал сам себе на немецком, а потом пояснил мне на великом и могучем:

— Это всё твой взгляд как психолога. Ты можешь пытаться увидеть то, чего нет.

— Ещё скажи, что ты ни о чём не хотел со мной пообщаться.

Просто так согласился поиграть, никогда до этого не увлекаясь?

Не сразу, но профессор ответил согласием.

— Ты прав, Галактион. Игра вышла приятным дополнением. Я же…

— Ганс, ты сейчас варвар, попробуй немного представить себя в теле здоровенного сильного мужика. Руби как есть, тем более я уже догадываюсь, что речь пойдёт о бабах.

— О женщинах, Галактион.

— Будь Конаном, мужик! Будем говорить о бабах и их сиськах! Давай! Скажи: «Сиськи!».

— Лучше бы я этот разговор не начинал, — устало ответил Ганс.

— Ладно, шучу я. Так что там у тебя с той лаборанткой?

Ганса Штильнеца я знаю уже давно. Добавление щепотки пошлости перед нормальным диалогом в его случае должно сыграть положительную роль. Он расслабляется при понижении агрессии.

— Я принёс цветы, как ты говорил, хотя до сих пор не понимаю, зачем это было нужно.

— Уверен, твои анализы уже готовы и ты окончательно оформился в исследовательском комплексе.

— Верно, — подтвердил собеседник.

— А свидание было или будет просто приятным дополнением, — соврал я, зная, что всё наоборот.

— Ты знал, что так будет. Поэтому я хочу у тебя спросить. Что мне вообще делать завтра?

Ага, значит свидание только будет.

— Ты же уже не мальчик, Ганс, ты был в отношениях… Когда?

— Пять лет назад.

— Вот. Если твои атеросклеротические новообразования ещё не устроили пикет у входа в головной мозг, то ты должен помнить, как разговаривать с людьми.

— Но ведь она женщина! — возмутился далеко не пожилой ещё профессор.

— Как не красиво с твоей стороны отделять женщин от людей. Но в чём-то я с тобой согласен.

— Я не это хотел сказать.

— Забей, мужик! Я понимаю твои затруднения и готов тебе немного помочь. Но ты должен хоть немного войти в роль. А то так и будешь рисованные сиськи путан в кабаке компьютерной игры называть «какая красивая грудь».

— Так это…

Штильнец опять начал припираться, но я его прервал.

— Не шуми, проф. Нормально выражать галантность и уважение к женщинам. Но когда тебе нужна уверенность, можно стать грубее. Вот над этим надо поработать в самом ближайшем будущем.

— Хорошо, я согласен.

— Через час заезжай за мной на своём красном звере.

Ответа с той стороны я сразу не услышал.

— Ты уже побежал заводить машину? — задал уточняющий вопрос в надежде, что Ганс на той стороне не лежит с инфарктом, — рановато.

— Я тут… А что мы будем делать?

— Учиться называть сиськи сиськами.

Серьёзно

ответил временному подопечному. Не стал говорить коллеге, что он будет выступать в роли моего рикши, чтобы дорожная полиция меня не остановила.

— Никак не привыкну к твоим шуткам.

От его реакции чуть не заржал в голос. Пускай пока думает, что это была шутка.

— Всё, Ганс, отбой! Приведи себя в порядок и заезжай за мной. Я пока сделаю пару звонков.

Закончил разговор с Гансоном-Варваром, или Яростным Штильнецем (не знаю, надо будет подумать над его новым прозвищем) и набрал номер дочери. Конечно, это сделала Ви, а не моя обленившаяся жопа, но главное — кто руководит.

Янка перебросилась со мной только парой слов, ссылаясь на свою занятость. Голос у неё был чем-то очень удивлённый и немного паникующий. Такой, если бы профессор Штильнец, глядя в упор на грудь, всё же назвал её сиськами. Странное сравнение в отношении дочери, но оно само собой пришло в голову, учитывая слышимую в фоне явно старающуюся сдерживать смех Лену. Не стал докучать своим женщинам, договорились с Яной созвониться завтра.

Второй номер набирал с некоторым волнением. Звонил весёлой женщине самой древней женской профессии, услугами которой пользовался время от времени. Обворожительная Катрина, в мирской жизни — не побоюсь этого выражения (и привет отец Ферапонт) — просто Катя, моему звонку в вечер субботы удивилась. Даже обрадовалась, когда я предложил встретиться. И найти ещё одну коллегу обязалась, если я поделюсь своими приключениями в баре Красный Бык, о которых уже ходят легенды по городу.

На том и сошлись. После разговора отправился собираться к выезду. Как обычно, мыльно-рыльные дела, вытирашечки и выбор комплекта на вечер. Не стал особо заморачиваться, выбрал лёгкие джинсы, рубашку на выпуск и кеды на ноги.

— Галактион, я всё же напомню, что Виктория Павловна не рекомендовала тебе пока покидать научную территорию, — проговорила динамиком Ви.

— Я под прикрытием, Ви, не думаю, что будут проблемы.

— О, да…

— Не может же мне так не везти, верно?

Решил развеять сомнения.

— Тебе рассчитать статистически или согласно истории наблюдений?

— Не нужно! Сегодня мы последуем по стопам Фортуны!

Ответа не последовало.

— Ладно тебе, даже не пошутишь?

— Мне будет интересно наблюдать.

— Надеюсь, всё пройдёт скучно. В плане что… а, ладно, уже подъехал Ганс.

Машина у него, конечно, шикарная. Он её ещё и помыть успел каким-то образом, теперь она блестела в свете ночных фонарей. Приоделся мой вечерний партнёр по развлечениям не в пример мне броско. Я бы назвал его денди 21-го первого века, если бы только в таком виде он не был похож на сутенёра. Лысого, располневшего, но, сука, не потерявшего хватку. Смех сдержал, но улыбка заняла всё моё лицо.

— Ганс, да ты выглядишь как настоящий гангстер в этом своём пиджаке с вырезом до пупка.