Фемур

Провоторов Алексей

Я протянул руку, схватил за сказочную ручку и дёрнул на себя. Она казалась невесомой.

Я взял её на руки, и понёс к выходу по залитому кровью полу.

Хорнбори пытался выговорить что-то, видно, проклятие, но я обошёл его. И вышел на свет.

Сорока кричала ближе. Да, кто-то преследовал меня, но кто? Я не ждал погони.

Я обмер, когда из-за елей выехал рыцарь на гнедом коне, и к его стальной груди прижималась дева с медными волосами.

Мне стало холодно и жарко посреди устроенной мной бойни.

Ибо то был Мадок и моя сестра.

Я посмотрел в её глаза, побледневшие, выцветшие, но всё ещё с искрой. Посмотрел на лицо.

— Мерна?..

— Альбин?..

Я поставил гномку на землю, и она упала на каменное крыльцо без чувств.

Мадок молча выдернул меч.

Да, он спас её, нашёл её, это его чуяла ведьма

в тот вечер, и не поехала его искать только лишь из-за меня.

Ну хоть как-то я помог сестре. А сейчас её жених зарубит меня и будет прав.

— Что ты наделал, Альбин?.. — Мерна закрыла руками лицо, только глаза жгли меня насквозь. — Беги, брат, беги!..

Я свистнул Фемуру, вскочил на это чудовище с окровавленной мордой, и мы бросились через лес напролом, под крик сестры, ради которой я утопил свою душу в чужой крови.

* * *

Мне иногда по-прежнему снится болото. Не дом Бетони, не кровавая бойня у Хорнбори, не сестра и не гномка. Мне снится болото Гемоды, как воплощение всего, что случилось, и перед каждым пробуждением я жалею, что выбрался оттуда.

А после пробуждения жалею ещё сильнее.