Феникс для снежного дракона
Шрифт:
— Но ты все еще жаждешь мести? Почему? — спросила я с интересом.
Эйгар остановился и, встав напротив меня, схватил за плечи.
— Риона, ты не знаешь, что они сделали с нами. Вся моя семья… Мой отец и моя мать… Мой… — Эйгар покачал головой, крепко стиснув челюсти, словно хотел что-то сказать, но передумал. — Я не успокоюсь, пока последний феникс не будет стерт с земель Аллирии. Я не позволю им жить. Они умрут все: от самого маленького птенца до их нового главы стаи.
— Но ведь я тоже феникс. Меня ты тоже убьешь, когда придет время? — тихо спросила
— Не говори глупости! — рыкнул Эйгар, крепче сжимая мои плечи. — Ты снежная драконица! Драконья кровь всегда сильнее.
— А если это окажется не так? Просто представь!
Но Эйгар упрямо сжал губы, будто не желая отказываться от своей идеи.
— Идем, — наконец сказал он, — мы почти пришли. Дракон ухватил меня за запястье и потащил за собой. Широкие шаги и напряженная прямая спина лучше всяких слов говорили о том, что он раздражен.
— Куда мы идем? — наконец не выдержала я.
Эйгар скользнул в какой-то переулок, а затем мы пару раз свернули направо и вышли к святилищу. Под вечерним небом оно казалось еще величественней, чем днем. Белая кладка камней светилась, а окружающие святилище ледяные статуи драконов мерцали в лунном свете.
— Сюда мы приходим, чтобы получить ответы и найти успокоение. А эти скульптуры — те самые, что мы забрали из старого города. Им много сотен зим. Вот эта, — Эйгар потянул меня к первой скульптуре, — наша первая шайранна Эрисса. Она правила до самой своей смерти. Говорят, тень от ее крыльев могла накрыть Аллирию целиком от востока до запада. Твой отец — ее прямой потомок, а значит и ты.
Я зачарованно смотрела на огромную скульптуру драконицы, что гордо раскинула ледяные крылья. Рядом с ней стояло тоже ледяное изваяние грозной воительницы в костюме воина и мечом в руке. Эрисса смотрела куда-то вдаль, будто видела что-то, известное только ей. Я коснулась искусно вырезанных чешуек на лапе драконицы. Эйгар потянул меня дальше, рассказывая о других вожаках шайра. Мы медленно двигались вокруг святилища. Эйгар рассказал о шайранне, у которой было столько драконят, что она даже не помнила их имен, про шайраддана, чья страсть к сокровищам стоила ему жизни, про еще одну шайранну, которая никак не могла выбрать себе жениха, устроила турнир, чтобы выбрать сильнейшего, а в итоге взяла себе двух мужей разом.
— Не может быть! — расхохоталась я. — Ты все это выдумываешь! Двух мужей, надо же такое придумать! Просто возмутительно.
Эйгар закатил глаза.
— Если бы… Но я не сказал ни капли лжи, ты сама можешь прочитать все это в летописях, что хранятся у Белхрая. — Эйгар указал на очередную скульптуру. — А это Крогорн, наш пятый шайраддан. Он был известен тем, что не мог удовольствоваться одной шайранной, и поэтому держал целый гарем из дракониц.
— И его шайранна не была против? — удивилась я, рассматривая самодовольное выражение, которое изобразил на лице ледяной скульптуры умелый резчик.
— Снежные драконы делают только то, что считают нужным.
— И ты идешь по стопам этого Крогорна? — фыркнула я, вскидывая голову.
— Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Эйгар. В лунном
— Только лишь Селлию и Визмиру. Создаешь свой гарем? Очень удобно, — язвительно бросила я, мысленно удивляясь, почему меня это беспокоит.
— Они пытались выполнить свой долг перед шайром, — сухо ответил Эйгар.
— В постели с тобой? Ну-ну.
Я пошла к следующей скульптуре.
— Разве ты бы не пыталась сделать все от тебя зависящее, если бы оказалась в безвыходном положении? — спросил Эйгар у меня за спиной.
— В таком случае, мне очень жаль, что с ними у тебя ничего не получилось. Тогда я была бы свободна и замужем за Кираном, — дернула я плечом и пошла дальше. В раздражении я даже пропустила несколько скульптур, хотя они были очень красивы и, несомненно, Эйгар мог бы рассказать о них что-нибудь интересное.
— А это что за очередной самодовольный драконий правитель? — спросила я гораздо раздраженней, чем планировала, останавливаясь около скульптуры высокого мужчины, что стоял рядом с драконом. Самодовольным он точно не был, я сказала так, чтобы позлить Эйгара, надеясь, что это какой-то его родственник. В глазах обоих — и мужчины, и дракона, — застыла скорбь. У меня даже комок подступил к горлу, столько боли было в их глубине. Усилием воли проглотив комок, я высокомерно сказала: — Наверняка у этого задаваки было три сотни жен, и он мечтал завести еще парочку.
— Это Мэйрон, твой отец, Риона, — тихо ответил Эйгар, а мне пришлось пристыженно прикусить язык.
Глава 11
— Я решил, что ты должна увидеть. Поэтому и привел тебя, — тихо добавил он. — Мэйрон был великим воином. Он собирал оружие. Особой любовью у него пользовались метательные ножи с ледяными лезвиями.
Я жадно рассматривала скульптуру своего отца. Отца, которого я не знала и никогда не узнаю. Он тоже любил оружие. Вот откуда это у меня, а дедушка каждый раз удивлялся.
— Одним из таких кинжалов моя мама и убила себя, — прошептала я, добавив громче: — Кстати, где она? — Я повернулась к Эйгару, чтобы увидеть, как он непонимающе вскинул брови. — Моя мама? Почему ее скульптуры нет здесь, рядом с отцом? Судя по тому, что рассказывал мне дедушка, они сильно любили друг друга.
— Ей здесь не место, — отрезал Эйгар, сложив руки на груди. Но его лице застыло знакомое выражение — смесь упрямства и надменности. — Она не драконица.
— Именно поэтому у скульптуры такой несчастный вид! Неужели ты не видишь? — указала я рукой на статую Мэйрона.
— Ты это серьезно? — вскинул светлую бровь Эйгар. — Это всего лишь скульптура.
— Тебя хоть кто-то любил? — не выдержала я. — По-настоящему, до самозабвения? Так, чтобы хотелось отдать за тебя жизнь?
В глазах Эйгара промелькнула боль, но лишь на миг, потом он придал своему лицу бесстрастное выражение.
— А тебя? — спросил он вместо ответа.
— Да, — не задумалась я ни на минуту. Я вскинула голову, встретив внимательный взгляд Эйгара. Налетевший ветер вперемешку со снегом слегка растрепал его собранные в хвост волосы.