Феникс для снежного дракона
Шрифт:
— Я лишь хотела помочь, шайранна, — Иларна добавила в голос обиженные нотки. Притворная улыбка с ее лица наконец исчезла. — Я уверена, верховный будет мне благодарен. Он высоко ценит мое искусство.
— В этом я не сомневаюсь, Жрица. Однако если верховному по вкусу изнеженные создания, он всегда может завести себе кошку, — отрезала я. — У вас довольно уставший вид. Видимо, дорога была долгой. Вас проводят в приготовленные для вас покои.
Я дала знак ожидавшим слугам, которые с поклонами предложили почетным гостям следовать за ними. Удивленное лицо Иларны и недовольная гримаса на лице Тэрдрика
— Я сама провожу вас, Жрица, — заспешила стоявшая неподалеку Флавиана. Видимо, она хотела сгладить неловкость. — Мы подготовили зимний сад, я уверена, вам стоит на него взглянуть.
Мы приветствовали Аррена, шайраддана огненных драконов. Он и его свита прибыли с драконятами, очаровательными сыновьями и дочерьми. Словно чувствуя, что на них все смотрят, они вели себя как взрослые: не шумели, не смеялись, лишь хитринки в глазах не давали забыть, что это дети, которым родители строго-настрого наказали вести себя прилично в присутствии верховного.
Я видела направленные на детей и подростков взгляды снежных драконов. Взгляды, полные затаенной боли, надежды, умиления и ожидания. До этого момента я даже не задумывалась о том, как для снежных все это важно. Если в других шайрах жизнь продолжалась, у снежных она застыла, оставив им на будущее лишь ледяную пустыню.
Когда шайрадданы со своими свитами удалились, и в зале остались только слуги, Эйгар подхватил меня под локоть и буквально потащил за собой.
— Что это ты вытворяешь, Эйгар? — вспылила я, пытаясь вывернуться, однако дракон не выпускал меня, пока мы не оказались в моей комнате. Лишь там он, схватив меня обеими руками, притянул к себе ближе. Его голубые глаза гневно сверкали.
— Я должен задать этот вопрос тебе, Риона!
— Не понимаю о чем ты!
— Не разыгрывай невинность! Почему ты была так непочтительна со Жрицей?
Я презрительно фыркнула.
— Может быть, мне нужно было присосаться к ее руке подобно пиявке? Как это сделал ты!
Сжав губы, Эйгар какое-то время изучающе скользил взглядом по моему лицу, после чего в его глазах загорелось совсем другое чувство, и он впился в мои губы поцелуем. Я почти с радостью позволила его языку скользнуть в мой рот, отвечая на поцелуй также неистово. Прижимаясь к Эйгару всем телом, я обвила его шею руками, пока ладони дракона скользили по моей спине, опускаясь к бедрам. Вот его нетерпеливые руки подняли множество моих юбок и крепко сжали мои ягодицы. Я застонала и, опустив руки к завязкам его штанов, быстро распустила шнуровку, освобождая налившуюся плоть. Только сейчас я поняла, чего мне не хватало всю неделю, пока дракона не было в замке.
Подхватив меня под ягодицы и прижав к стене, Эйгар одним мощным толчком вошел в меня, вырвав из груди громкий стон. Мы продолжали целоваться, пока его плоть бешеными толчками входила в меня. Эйгар не сдерживал свою страсть, и мне это нравилось. Поймав его ритм, я рвалась ему навстречу так яростно, словно это было мои последние минуты в этом мире. Дракон легко держал меня на весу, будто я весила не тяжелее снежинки. Обхватив его ногами за талию, я гладила пальцами его лицо: виски, точеные скулы, шею, зарывалась пальцами в волосы. А внутри уже полыхал огонь, рожденный Эйгаром. Оторвавшись от моих губ, он заскользил языком по шее,
— Моя драконица, — прошептал он, глубоко проникая в меня и посылая по телу целый вихрь чистого удовольствия. Тело откликнулось знакомыми ощущениями: по нему побежала волна, будто кровь заменила горячая смола. Эйгар поймал мой крик своими губами и, сделав последний выпад, заставивший меня в изнеможении прижаться к нему, бережно опустил на пол. Я продолжала прижиматься к Эйгару, потому что не была уверена, что не упаду — в ногах ощущалась странная слабость.
— Теперь я вижу, что ты по мне скучала, — выдохнул Эйгар мне в волосы.
Даже не видя его лица, я знала, что он улыбается.
— Только в твоих фантазиях, дракон, — проворчала я.
— А это что такое? — недоуменно спросил Эйгар, нащупав спрятанные в складках платья ножны и отстраняя меня от себя.
— Твой подарок, — пожала я плечами. Смысла скрывать кинжал я не видела.
Эйгар недовольно покачал головой. Он уже вернул себе приличный вид, завязав штаны, словно и не было только что между нами бешеной страсти.
— Риона, не носи оружие в присутствии шайрадданов. Это запрещено.
— Хорошо тебе говорить, — возмутилась я, одергивая платье. Оно изрядно помялось. — Ты можешь превратиться в дракона, а мне что делать в случае опасности?
— Что за глупости? — недовольно качнул головой Эйгар. — Тебе не грозит никакая опасность. Ты под моей защитой!
— С кинжалом мне будет спокойнее. Тем более его никто не увидит, если только не будет щупать меня, как ты сейчас, — хмыкнула я.
— Я запрещаю тебе носить кинжал, — раздельно произнес Эйгар, пальцами приподнимая мой подбородок и заставляя взглянуть в свои глаза. — И будь почтительна с Иларной. Она оказала нашему шайру неоценимую помощь.
— Неоценимая помощь… — протянула я. — Так вот как назывался чудо-эликсир, из-за которого у тебя, как ты говоришь, отшибло память? — Я почувствовала нарастающее раздражение. — За это ты благодарен ей? Да у этой Иларны на лице написано, что она мечтает затащить тебя в свою постель! Только слепой не увидит этого!
— Неужели в тебе говорит ревность, Риона? — поддел он, бросая на меня полный самодовольства взгляд и изучающе скользя глазами по лицу.
— Что? — задохнулась я от возмущения. — Убирайся к Темному Жнецу, Эйгар! Вместе со своей Иларной! И там можешь хоть упиться ее эликсирами! А ко мне не смей больше приходить!
— Но я приду, Риона, — прошептал он, сильнее сжимая пальцы на моем подбородке. — Сегодня ночью. И ты будешь рада.
Эйгар развернулся и вышел, хлопнув дверью. А мне оставалось лишь в бешенстве сжать кулаки.
Глава 19
Эйгар принимал ванну, нервно постукивая длинными пальцами по ее краю. Раздражение после ссоры с Рионой требовало выхода. Вся надежда была на завтрашний турнир, на котором он планировал полностью выплеснуть свою злость.
Будто глупый драконенок, Эйгар торопил охоту, чтобы вернуться в Фьеррадан пораньше и увидеть Риону до встречи с шайрадданами. Но Эйгар с охотниками потратил слишком много времени на выслеживание белых медведей, — их шкуры высоко ценились за Хрустальными Горами — и вернулся только утром.