Феникс Побеждающий
Шрифт:
— Сложность ноэтических технологий обусловлена тем, что между устройством и сознанием есть постоянная связь. Наблюдение меняет объект. С помощью этого, кстати, Чародеи Пятой Эры научились лгать под присягой.
— Не понимаю. Допустим, твои злодеи выкрали ночью устройство. И что? Они поклялись друг другу? Засвидетельствовали показания? Заключили договор? Что бы они не делали, устройство в порядке.
— Между субъектом и ноэтическим устройством проходит двусторонняя связь. Они влияют друг на друга. Чародеи научились обману именно так — они изменяли
— Тогда разберись! Пусти самодиагностику! Сбрось настройки! Что ты там обычно делаешь, после того, как напортачишь с чем-нибудь, наплевав на все предостережения Радаманта?
Фаэтон заморгал.
— Например?
— Помнишь, как в Новом Париже обрушил восточный флигель поместья? Или когда ты захотел выжать побольше мощности из двигателя, полез перенастраивать работу лопастных колёс и опрокинул нас в лаву?
— Поверить не могу! Ты снова про это! Мы опрокинулись из-за неожиданного течения, что даже Софотек Борей подтвердил! То было последствием хаотических потоков в ядре Земли. А с флигелем я виноват, конечно, но я пытался сберечь энергию, подключив нелинейный прерыватель.
Дафна воздела взор к потолку:
— Как легко задеть мужское самолюбие! Я на что намекаю — ты как в итоге починил кротокатер? Как вернул на место стены-поля поместья? С помощью перезагрузки. Просто верни настройки на заводские.
Фаэтон нахмурил брови.
— Слишком просто. Но причин не сработать я не вижу…
— Смею напомнить, что с флигелем ты показушничал не ради энергосбережения, и ты отлично это понимаешь.
— Хорошо, хорошо! Невероятно, я тут, похоже, разыгрываю старый спор с чудищем-марионеткой в руках Молчаливых!
— Какая неслыханная грубость!
Фаэтон выставил палец в грудь Дафне.
— Предупреждаю, если это — происки Молчаливых, и ты убил эту милую девушку, образ женщины, что я любил, клянусь, вытравлю всю вашу проклятую цивилизацию как гнездо тараканов! Передай своим хозяевам! Я родился, разрушая миры!
— Дорогой, не паясничай, ты напоминаешь дикаря. Но слышать такое лестно — не ради каждой девушки обещают губить людей без разбору. Так я действительно милая?
— Перестань, это не смешно. В лучшем случае едва забавно.
Фаэтон отбросил халат и облачился в доспех.
Дафна села.
— А сейчас ты чем занят?
— Предохраняюсь. Сделаю подобие шлюза — подключу прибор через мыслепорты брони. Ноэтические импульсы не в силах пробить адамантий, а если прибор начнёт вытворять что-нибудь непредвиденное — просто обрублю связь.
Чёрные щупальца уложили чешуйки брони на тело, поверх Фаэтон с трудом натянул халат. Потом несколько минут мазал наноматериалом по шлему, проводя контакты от плечевых портов доспеха на голову. Сигнал теперь шёл к местам, где находились контактные точки, правда, получившиеся космы проводов толком не влезали под капюшон и вываливались на грудь.
Некоторое время Фаэтон загружал из памяти магазина необходимые программы. Соотносители,
Из-за особенностей клиентуры Йронджо владел таким количеством программ безопасности, что Фаэтон столько ни в одном другом магазине не видел. Он приказал поисковому дереву отыскать каждую и объединить их все.
Позже, разумеется, обнаружилось, что стерев из личного мыслительного пространства программу-секретаря и программу-сенешаля, Фаэтон обрёк себя на необходимость вручную искать архитектурные активаторы, маршрутизаторы, архиваторы и разархиваторы, распознаватели образов, ограничители шагов, переключатели приоритетов…
Некоторые программы потребовали дополнительных процессорных чёток, чипов и прочего оборудования. Фаэтон прилаживал новые детали на халат, самые крупные — подвешивал на ремнях. В стене позади зеркал оказались шкафчики-мастерские, в которых Фаэтон либо отыскивал, либо изготавливал необходимое.
Руки поднимались с трудом — на Фаэтоне было, помимо брони, практически три плаща — к двум халатам (схемопамяти первого не хватило) присоединился слой дополнительных кабелей, соединителей, разветвителей и прочих деталей. На восьми рукавах висели гроздья охладительных дисков.
Для доступа к функциям магазина Фаэтон открыл одно из зеркал и провёл к нему дополнительные провода, защёлкивая на каждом по аварийному прерывателю, вместе с оценивающим угрозу модулем.
— Ты как чуть ходячая Рождественская ёлка, — заметила с кушетки Дафна.
— Свечку только на макушку не ставь.
Голос из динамика под толщей проводов слышался глухо. Фаэтон вздохнул:
— Хорошо хоть Серебристо-Серые этого безобразия не видят. Гелий дал обет, что его технология будет служить Красоте.
— Ну, герой, ты сейчас не Серебристо-Серый. Более того, я всё записываю на кольцо. Потом посмотрим на снимки, все вместе, и от души посмеёмся, — в её тоне слышались тоскующие нотки.
— Хм. Если Серебристо-Серая школа увидит меня в этаком облачении, то выгонит снова.
— Не беспокойся, тебя тут же примут Чёрные. Возглавишь новое движение Портняжного Абсудизма, станешь законодателем мод. Даже Асмадей Бохост станет подражать твоим нарядам.
— О боже! Да только ради этого стоит подвергнуться риску зажарить мозги поддельным прибором! Прочие мои достижения рядом с этим померкнут и забудутся! Я войду в историю как человек, угодивший всем ужасам чувства стиля мистера Бохоста!
Дафна всмотрелась в Фаэтона.
— Ты оттягиваешь.
— Разве что чуточку…
— Ты боишься.
— Что логично, эта штука и убить меня может.
— Ты параноящий психопат.
— Зато привлекательный. Уж не пытаетесь ли вы, мисс, подстегнуть мою отвагу? Вам, когда вы были у Вечерней Звезды, стоило прилежнее изучать науку манипуляции.
— Ах, значит, я снова разжалована в "мисс"? Я не против, ты теперь хотя бы говоришь так, будто собираешься выбираться из ссылки. У тебя чуть менее обречённый настрой.