Феникс пяти стихий

Славич Никас

Мы с Семёном взяли ножи, чтобы обстругать кустарники. Наталья возилась с сорванной травой, чтобы создать грубое подобие лежака.

За работой незаметно прошёл вечер. Солнце устроило незабываемое представление, мало-помалу скрываясь за снежными

шапками западных гор. Огненные краски залили собой полнеба; у нас на Земле я ещё ни разу не видел подобной красоты, поскольку клеймо цивилизации ущемляло её, загораживало унылыми видами многоэтажек.

Прощальный луч солнца разрезал горы и небо пополам, а затем вкрадчиво-мягко наступила ночь. К тому времени мы развели костёр, а Наталья соорудила подобие лежаков, хотя травяной слой получился тонким. Мы не стали менять очередность дозоров и оставили Наталью на страже. Новый, яркий и ясный, сон мигом пришёл ко мне.

***

Лес горел, подожжённый не простым пламенем, а магическим. Я интуитивно чувствовал: огонь убили, но кто и как это сделал – неизвестно.

Я нёсся что есть силы, до боли и рези в боку, в отчаянной попытке вырваться из огненного плена.

Деревья страдали, обугливались; они, неслышимые никому другому, кричали о помощи, но я не знал, как справиться с пожаром. Я остался один против жестокой злой магии. Неистовое пламя перекидывалось с осины на берёзу, с берёзы на ель – росшие в естественном беспорядке деревья подверглись

суровому и жестокому испытанию.

Я бежал, почти не разбирая, куда ступаю. Если моя нога натыкалась на острые шипы, хвоинки, камни и другое, что всегда встречается в таёжном лесу, я не чувствовал боли.

Деревья, страдая, звали помочь, я всем сердцем жаждал отозваться им. Едва заметная тропинка вывела меня к в небольшую укромную низину, где лесное озеро сливалось с небом синевой вод. Я поспешно спустился к нему и протянул руку с раскрытой ладонью, мысленно моля о помощи. Вода откликнулась; на ближайшем берегу образовался бурун. Вода перетекла в ладонь и не расплескалась. Я подставил вторую, и через минуту увидел, что миниатюрная копия озера застыла меж рук. Затем я медленно, с внутренней уверенностью развернулся к подступавшему пожару. Вода откликнулась на моё желание загасить неживой огонь и образовала сверкающе-голубую завесу.

Я двинулся вперёд, без страха приблизился к бушующему огню; когда водяная завеса соприкоснулась с пламенем, он с шипением погас. Я с лёгкостью удерживал стихию и потому пошёл навстречу пожару.

Завеса гасила огонь, но не исчезала и не растворялась: она висела, даже когда я ушёл на почтительное расстояние от озера. Огонь, вместо того, чтобы продолжить неистовое буйство, усмирял свой нрав и утихал, обращался в шипящие угли, а они затухали, не причиняя вреда.

Конец ознакомительного фрагмента.