Феникс в огне
Шрифт:
ГЛАВА 46
Нью-Хейвен, штат Коннектикут.
Понедельник, 22.18
— Что с вами?
Сердце мужчины раздиралось от боли. Скорбь захлестывала его. Он страстно жаждал вернуться назад. К ней. К Сабине. К их ребенку.
— Джош?
Голос Габриэллы донесся издалека, и он понял, что ему нужно идти на этот звук. Райдер увидел, как лицо Сабины растворяется в накатившей зелено-голубой волне, в панике протянул к ней
— Джош?
Ему потребовалось слишком много времени, чтобы восстановить связь с настоящим. Джош понимал, что ему нужно что-то сказать, но никак не мог подобрать слова. Он молча кивнул и шумно вдохнул воздух.
— Со мной все в порядке.
Джош поразился, когда увидел, что его ладонь лежит на руке Габриэллы. Неужели он сам потянулся к ней? Смятение еще больше усилилось, когда фотограф поймал себя на том, что рад этому. Ему хотелось держать Габриэллу за руку. Это было приятно.
— С вами точно все хорошо?
— Да, просто я немножко заблудился во времени.
— Что вы имеете в виду?
— За последние несколько дней вам пришлось пережить столько плохого, случилось столько событий!.. Сейчас уже очень поздно.
— Нет, Джош, как раз за меня переживать не надо, — сказала Габриэлла.
По тому, как она на него посмотрела, Райдер понял, что о времени она сейчас совсем не думала.
Они стояли в тени, невидимые ни с улицы, ни из окон, расположенных по обе стороны от входной двери, откуда их могли бы заметить нянька или отец Габриэллы. Джош привлек молодую женщину к себе и поцеловал ее. Поцелуй сразу же стал чересчур страстным.
Он отпустил Габриэллу.
— Ты тоже ждал этого долго, да? — прошептала она.
Джош кивнул, и на этот раз Габриэлла сама его поцеловала.
Весь его мир рассыпался. Он перестал думать, на считаные мгновения расстался с мыслями о Сабине. Его нервы ожили, кровь согрелась. Ему было чертовски приятно ощущать прикосновение Габриэллы, сознавать, что она испытывает те же самые чувства.
Тут снова пошел дождь.
Они разжали объятия. Джош увидел в глазах Габриэллы не только наслаждение, но и неутоленный голод.
Только теперь он поймал себя на том, что его еще никогда так не целовала ни одна женщина. Во вкусе губ Габриэллы, в запахе ее тела, в том, как они слились друг с другом, для него не было ничего знакомого. Ему было приятно прикосновение ее нежных волос к его щеке, однако в прошлом он этого не чувствовал.
Джош снова поцеловал ее и сразу же провалился во мрак, более непроницаемый, чем чернота звездного неба. Пальцы Габриэллы впились ему в руки, она навалилась на него. Тотчас же в самом сердце наслаждения, которое охватило Джоша, расцвела бесконечная тоска. Эти два чувства схлестнулись между собой в смертельной схватке. Отдаться одному из них означало бы отдаться и второму.
Джошу хотелось, чтобы прикосновения Габриэллы были ему знакомы. Столько ночей и дней, недель и месяцев ему не давали покоя поиски доказательств перевоплощения, поиски своего собственного прошлого и женщины, обитающей в нем.
«Теперь и Габриэлла не будет давать мне
Дождь превратился в самый настоящий ливень, завывающий ветер метался вокруг, крепко обнимал их, и без него слившихся в объятиях, обволакивал коконом вихрящегося прохладного воздуха, который отделил этих людей от остального мира.
Но затем тоска одержала верх в борьбе с наслаждением, и Джош резко отпрянул от Габриэллы. Он не мог оставаться здесь. Не мог так поступать ни с Габриэллой, ни с самим собой.
ГЛАВА 47
Нью-Йорк. 22.30
Рейчел подошла к двери квартиры Гаррисона Шоулса только после того, как дважды прошлась мимо его дома. Она почти пятнадцать минут боролась с собой и никак не могла решить, встречаться или не встречаться с ним.
Гаррисон позвонил ей и пригласил в гости. Его голос подействовал на нее подобно магниту. Рейчел сознавала, что поступает бесконечно глупо, однако ее еще никогда так не тянуло ни к одному мужчине. Дядя Алекс посмеялся над ней, и она пожалела о том, что призналась ему. Может, ей нужно перестать бояться, отдаться течению и посмотреть, куда оно ее принесет, списать все свои страхи на неопытность — разумеется, не в отношениях с мужчинами, а в любви?
Рейчел расхаживала взад и вперед и мысленно перебирала все те логические причины, по которым ее тянуло к Гаррисону Шоулсу.
«Он — консультант-искусствовед, помогает коллекционерам приобретать картины, скульптуры, антиквариат, ювелирные украшения — одним словом, все прекрасное. Он буквально излучает вокруг себя хороший вкус, внутреннюю культуру. У него приятная внешность. Наверное, самое главное, хотя и лишенное смысла, заключается вот в чем — Гаррисон Шоулс какой-то неуловимый».
Рейчел чувствовала, что ей никак не удается подступиться к нему, к его тайнам, судя по всему многочисленным и глубоко погребенным. Именно это она находила самым привлекательным.
Когда Рейчел наконец поднялась наверх, Гаррисон встретил ее в дверях целомудренным поцелуем в щеку, который тем не менее получился эротичным. Очень уж крепко он стиснул ей плечо, как будто сдерживался, но из последних сил.
— У меня как раз заканчивается один деловой разговор. Проходите, это займет совсем немного времени.
Рейчел полагала, что Гаррисон предложит ей подождать в гостиной, а сам вернется к себе в кабинет, однако он повел ее с собой.
Квартира служила ему одновременно и домом, и офисом. Изящная и утонченная, отделанная в серых тонах с небольшими вкраплениями серебряных акцентов, она располагалась в мансарде. Из огромных окон от пола до потолка открывался прекрасный вид на ночной город, искрящийся огнями бриллиантов.