Феникс в полете
Шрифт:
Тем не менее даже адъютант не без труда вел их сквозь водоворот прессы, посыльных и прочих разноцветных мундиров. В дальнем углу зала Деральце увидел возвышение, к которому они и приближались. Оборотившись лицом к большому экрану, облокотившись на ажурный парапет, на нем стоял Архон, за которым виднелась женщина — точеные черты лица, завязанные в тугой пучок волосы. Время от времени Танри поворачивал голову, чтобы переговорить с ней.
Пробившись ближе к помосту, Деральце разглядел её пульт — большой, гораздо больше, чем у оперативников внизу. Пальцы её порхали над ним с поразительной быстротой. С этого ракурса был виден уже и основой экран —
Адъютант оставил их, не доходя нескольких шагов до Архона, подошел к нему и сказал что-то вполголоса. Танри повернулся и с усталой улыбкой подошел поздороваться с ними.
— Себастьян, друг мой, — произнес он, крепко стискивая руку Омилова. — И Осри... я не видел вас со времени вашего поступления в Академию. — Он повернулся к Брендону и склонился в безукоризненно точном — ни на градус больше, чем нужно — поклоне. — Ваше Высочество...
Брендон наклонил голову, но Архон уже отвернулся. Деральце не заметил на лице Брендона ни следа раздражения; впрочем, такой встречи стоило ожидать. В любом случае Крисарх не мог не понимать, что визит на планету члена королевской семьи без предупреждения правящего Архона является чудовищным нарушением этикета, не говоря уже о том, что это нарушало Пакт Анархии. И Деральце не сомневался в том, что Архон высчитал время, необходимое для перелета с Артелиона на Шарванн не хуже, чем это сделал Осри, а это придавало не согласованному предварительно визиту криминальный оттенок.
Небрежно сцепив руки за спиной, Брендон подошел к парапету глянуть на то, что творилось внизу. Деральце заметил, что это не укрылось от внимания Архона. Темные глаза Фазо на мгновение задержались на его лице, прежде чем вернуться к Омилову.
— Спасибо за то, что вы примчались так быстро, Себастьян, несмотря на мою невежливость по голокому.
— Все в порядке, Ваша Светлость, хотя признаюсь, я до сих пор не совсем понимаю, почему в такое время из всех людей вы хотите видеть именно меня.
Архон невесело усмехнулся:
— Если честно, причина этого удивляет меня не меньше, чем вас. Посмотрите-ка сюда. — Он жестом пригласил Омилова к экрану, улыбаясь шире обычного, и дал знак женщине за пультом. — Бикара, будь добра, покажи Себастьяну нашего гостя.
Деральце переместился в место, откуда мог наблюдать за экраном и — ненавязчиво — за всеми остальными. Главный экран мигнул, и на нем появилось смуглое лицо в обрамлении копны темных волос, массивное и жесткое, с недоброй улыбкой на губах и ледяным взглядом. Деральце обратил внимание на кривые зубы — деталь, непривычная в обществе, где услуги стоматолога доступны практически каждому. На мужчине был грязный — судя по всему, некогда белый — мундир с богато расшитым золотом воротником.
Осри глядел на изображение с мрачным неодобрением; Брендона же, казалось, более интересовала реакция людей в зале — многие бросили свои дела и повернулись к экрану. Большинство из задранных к нему лиц были угрюмы, но на некоторых виднелась откровенная неприязнь и даже ненависть.
Голос Архона приобрел зловеще-театральный оттенок.
— Итак, Себастьян, знаете ли вы этого человека?
Деральце припомнилась ходившая за Танри слава своеобразного шутника, чувство юмора которого проявлялось в самые неожиданные моменты. Он заметил, что Омилова это слегка застало врасплох — он повернулся к Архону с улыбкой, которая сделалась натянутой, когда он понял, что тот по меньшей мере наполовину говорит
— Нет, — ответил он. — И не помню, чтобы встречал когда-либо. А что?
Танри махнул рукой.
— Довольно, Бикара. — Экран очистился и снова разбился на множество кадров, вернувшись в обычный рабочий режим. — Надеюсь, друг мой, вы простите мою любовь к театральным эффектам — в детстве я всегда любил драму: внезапные, застигающие врасплох вопросы, выявление сокровенных тайн... — Он приложил одну руку к груди, а другую с наигранно свирепым видом устремил в грудь Омилову. — И где же вы были в ночь на шестнадцатое Джаспара... — Он широко улыбнулся.
— Пять минут, Ваша Светлость, — произнесла Бикара тоном, не допускающим ослушания.
— Нет, друг мой, никто не обвиняет вас в знакомстве с Хримом Беспощадным — так зовут этого типа, — продолжал Архон, теперь уже серьезно. — Хотя это имя известно каждому капитану, мечтающему получить за его голову неплохую награду. Этот Хрим — рифтер, один из худших, промышляющих работорговлей, воровством и всем прочим, что приносит деньги без особого риска. — Он покосился на экран.
«Рифтеры? Нападающие на одну из центральных систем?»
Деральце начал понимать, что стоит на пороге чего-то куда большего, чем ему казалось до сих пор.
Он посмотрел на Брендона, равнодушно встретившего его взгляд. Весь его юмор разом делся куда-то. В глазах его Деральце читал тот же вопрос: «Какую роль играет во всем этом Маркхем?»
— Но чего ему нужно?
— Вас, Себастьян, — тихо ответил Архон. Омилов пораженно уставился в его лицо.
— Примерно два часа назад одиночный корабль проник внутрь резонансного поля и без предупреждения уничтожил генератор. Спустя несколько минут за ним последовало несколько других судов. — Губы его недовольно сжались. — Мы здесь довольно слабо вооружены: много веков этого и не требовалось. За несколько минут до вашего прихода был уничтожен последний наш корабль — из четырех, которыми мы здесь располагали. — Танри бросил на экран яростный взгляд, потом повернулся к Бикаре.
— Бикара?
— До выхода волнового фронта на полную мощность еще пятнадцать минут, но вероятность того, что сигнал о нападении достиг уже «Кориона», составляет девяносто шесть процентов.
Архон повернулся к Омилову, упреждая его недоуменный взгляд.
— В нашей системе находится на маневрах крейсер «Корион» — в качестве напоминания нашим местным рифтерам, чтобы те не забывали хороших манер... — Он замолчал, заметив явное недоверие на лице Осри. — Жизнь не так благополучна, как на многосерийных чипах. — Он усмехнулся. — Лишь малая часть рифтеров занимается разбоем и грабежами, да и из этих большинство — подобно нашим, местным — предпочитают охотиться на других рифтеров. До тех пор, пока это не выходит за пределы их внутренних разборок, мы не вмешиваемся в их дела.
— Но теперь? — не выдержал Омилов.
— Не знаем, — пожал плечами Танри. — Впрочем, это не важно. «Кориону» полагалось находиться в районе средних планет, не далее, чем в двух световых часах отсюда. Теперь они почти наверняка засекли гравитационный всплеск в момент исчезновения резонансного поля, не говоря уже о выходных импульсах рифтерских судов. — Он хмуро улыбнулся. — И когда он подойдет сюда, уверяю вас, все изменится. Одним словом, после того как подошли остальные его корабли, этот тип Хрим в возмутительном тоне потребовал нашей сдачи... и выдачи ему на руки Себастьяна Омилова со всем его имуществом.