Феникс в полете
Шрифт:
— Тал-лис, — мягко пропела Лури.
— Да? — ответил он чуть нетерпеливо — пусть команда позабавится.
— Ты просидел здесь так до-олго. — Снова эти две ноты, бархатистые, мягкие. — Когда ты спустишься к Лури?
Таллису пришлось приложить некоторое усилие, чтобы не расплыться в блаженной улыбке от неприкрыто похотливого призыва в её голосе.
— Скоро, скоро, — беззаботно отозвался он. — И не забудь врубить гравитацию обратно, — добавил он вполголоса.
— Ооооох, — она снова капризно надула губы. — Но при четверти «же» столько всего можно делать...
«Ну
— Ничего такого нет в том, что кого-то мутит в невесомости, — буркнул он.
Пальцы её продолжали разминать его шею, и мягкий голос не стихал ни на мгновение.
— Лури так уста-ала, она придумала мно-ого... но-овых... заба-ав... Лури нужен дру-уг...
Этот интимный разговор начинал уже действовать ему на нервы. Он выпрямился в кресле.
— Мы все равно ничего не можем делать, — произнес он, даже не пытаясь скрыть раздражения, — пока этот прыщ Хрим не даст нам знак, а он там явно развлекается вовсю.
При упоминании Хрима Лури брезгливо фыркнула. Таллис погладил её по руке.
— Не думай об этом жалком ублюдке, — произнес он покровительственным баритоном. — Я же обещал, что не подпущу его к тебе.
Ответ её последовал с крошечной задержкой, но все же тоном, не позволяющим усомниться в искренности:
— До тех пор, пока ему будет казаться, что Лури хочет этого, он не станет.
Она снова испустила вздох, который он в равной степени услышал и ощутил, и возобновила гипнотическое поглаживание его шеи и затылка. Помолчав немного, она продолжила свои жалобы на одиночество — все тем же беззаботным, призывным голосом. Таллис отвечал ей все реже, а потом до него вдруг дошло, что её монолог продолжается без всякого поощрения с его стороны. Так может быть, она говорит вовсе не с ним?
Он резко повернул голову и увидел, как Андерик, повернувшись на сто восемьдесят градусов, не отрываясь, смотрит похотливым взглядом куда-то поверх головы Таллиса. Один вид блуждающей улыбки на его мерзкой морде заставил Таллиса выпрыгнуть из кресла.
— Тал-лис! — Лури отпрянула, и её большие круглые глаза наполнились обидой — ну как же, разговаривая вроде как с ним, она соблазняла одновременно всех этих ублюдков, особенно — судя по похотливой роже — этого Андерика!
Горя праведным возмущением, Таллис свирепо смотрел на нее, не находя подходящих слов. Ни одно из изощренных должарианских проклятий, что он разучивал так старательно, к этой ситуации не подходило.
— Обманщица! — завопил он в конце концов, побагровев от злости и забыв при этом следить за собой, так что глаза его выпучились еще более обыкновенного. — Будь ты проклята! Убирайся с...
Зловещий красный огонек, загоревшийся на одном из дисплеев тактической обстановки, насторожил его за миг до того, как ослепительный свет залил на мгновение все экраны, и тут же корабль тряхнуло, словно от удара исполинской руки. Экраны заполнились мельтешащими хлопьями — компьютеры захлебывались информацией, наведенной лазерами снаряда за мгновение до того,
— Таллис! — взвизгнула Лури. — Я не понимаю...
— Инфоснаряд! — рявкнул Таллис. — Ульгер! Настроить датчики! Визуальные в первую очередь! — Он бросился обратно в кресло, и рука его застыла над рычагом скачка, готовая ударить по нему при первом признаке того, что за первым снарядом панархистов следует что-то поопаснее. От того, чтобы прыгнуть, не дожидаясь этого, его удерживал только страх перед Эсабианом и Хримом.
«Доложить обстановку!»
Он был так потрясен, что чуть не заговорил вслух.
«Фрииж-нииш валла зу-опош нри фаземпт, — скрипучим фальцетом отозвался логос. — Восстановительный алгоритм задействован, — продолжал он уже на три октавы ниже. — Пожалуйста, не уходите со связи. — За этим последовало громкое пение на языке, которого таллис не знал. — Мазу, мазу, мии рамеш болгоятни...» От одного этого звука голова начинала болеть, а глаза — слезиться.
Он выбил дробь на клавишах пульта, сумев наконец сделать голос чуть тише. Экраны частично очистились от снежных хлопьев, демонстрируя Щит, превратившийся в бешено вращающийся водоворот света. Прямо над центром этого безобразия стремительно вырастал узкий луч.
— Кэп, Щит раскрывается!
«Рамеш ниинор ггунгли пунгла...» Таллис тряхнул головой, словно пытаясь вытрясти этот безумный голос и освободить хоть немного места для собственных мыслей.
— Нинн! Они запустили бустер! Запеленговать и зарядить гиперснаряд!
Коренастый рифтер набрал команду и в бессильной ярости стукнул кулаком по пульту.
— Заряжается! Но я ни хрена не могу поделать, пока этот недоносок не вернет компьютеру зрение!
Ульгер злобно забарабанил по клавишам своего пульта, на что тот откликнулся замысловатым переливающимся узором из сотен цифр и значков, наложившимся на остаток изображения и окончательно скрывшим их мишень. Техник испустил злобный вопль и бессильно уронил руки.
Андерик бесцеремонно выдернул его из кресла, швырнув на пол, и прыгнул на его место. Таллис открыл было рот, чтобы одернуть его, но так и не произнес ни звука, ибо экраны начали очищаться.
— Ну давай же... — ворковал Нинн, ласкающими движениями едва касаясь клавиш. — Давай... давай же, моя лапочка... открой глазки...
Казалось, он молится маленькой голове Горгоны, которую водрузил над своим монитором. Она холодно поблескивала в огнях пульта, и взгляд её мертвых глаз с каждой минутой становился все неодобрительнее. Картина дополнялась хрипом валявшегося на полу Ульгера.
Эти звуки напомнили Таллису ритуальное удушение, которое продемонстрировал ему как-то его спонсор из клана Карру; идиотское завывание логоса служило этому жутковатым фоном.
«Бужа ларримнишш т-храмен...» Таллис напряженно вглядывался в экран, на котором бустер, все еще неясно видный сквозь строки бегущей информации, уверенно стремился прочь от планеты, навстречу свободе. Лури прижалась к нему и дрожащей рукой одернула прозрачное платье.
— На нас напали? — спросила она приглушенным голосом.