Феникс
Шрифт:
— И никто слова не скажет?
— Нет, ну могут на поединок вызвать, все честь по чести. Чтобы в драке или из-за угла — дураки, конечно, есть, но не так чтобы много, законы тут суровы. Кто первым за оружие схватился, — тому голову с плеч. И плевать, кто драку начал. Драться дерись, но к оружию руку не тяни.
— Ладно. А что с контрабандой? Вот так вот каждый легко может привести ее, дать мзду чиновнику, и все шито-крыто?
— Коли с головой дружишь и пользу приносишь, так и есть.
— И какой товар ты возишь?
— А вот это тебя не касаемо. Ты хотел в Клузиум? Пожалте. Хотел, чтобы я помог
— Понимаю.
Вообще-то Виктор ничего не понимал, больно уж все как-то просто и в то же время запутанно. Враги не враги, друзья не друзья, пираты, но строго блюдут законы Клузиума. Какая-то борьба и единство противоположностей. Ну прямо как в тех фильмах про мафию: «Ничего личного, просто бизнес».
— Ты лучше скажи, корабль того пирата, Бургаса, здесь? — решил все же перейти к злободневному Виктор.
— Вон он стоит. Судя по всему, в море выходить покуда не собирается. Но точнее тебе обскажу к ночи, когда с делами покончу и обратно вернусь.
Как выяснилось позже, Клузиум не был уникальным в своем отношении к пиратам и контрабандистам, так было везде, где привечали этот народец. И те и другие были взяты на карандаш, и о них знали практически все, но старались не трогать, доколе от них польза и они берегов не путают. Однако стоило кому возомнить, что он волен в своих поступках, тут и приходила расплата. И ведь все чин чином, показательный суд и казнь, просто торжество закона и порядка.
Исключением была разве что Астрань, там тать мог появиться только как честный купец и никак иначе. Да и то — коли найдутся видоки, что в пиратстве уличат, не сносить головы. Поэтому лихие старались обходить неразумных славен стороной. Контрабандисты обделывали свои дела тихо, на пустынном берегу, чему способствовали их суда с мелкой осадкой. Брячиславия не входила в «клуб избранных», где фактически были только два государства, Сальджукская империя и Клузиум. Айрынское ханство тоже привечало пиратов, но то была отдельная история, и в Теплом море пираты старались появляться лишь ради торговли в основном живым товаром. На Клузиуме все еще сохранялась работорговля, и рабы оттуда шли по самым разным направлениям. Так что с пиратами Брячиславия не заигрывала.
Возжелай Миролюб высунуться дальше, чем ему позволяют, — и не миновать ему совместного набега со стороны старинных врагов, которые тут же позабудут о своих распрях, дабы приструнить потенциального соперника. Смешно, но славены, прежде чем начать строить военные корабли, заручились поддержкой этих двух держав, и те пошли навстречу, строго ограничив количество кораблей. Суда строились для колоний, кои должны были устраиваться на северных территориях, то есть в соперничество западным королевствам. Чем больше там склок, тем больше шансов, что тем королям будет не до южных территорий.
С Фрязией история была в чем-то схожей. Там имелись свои каперы, но действовали они только в Новом Свете, здесь же им поднять голову не давали. Хотя им никто не мог запретить иметь свой флот, и они его имели, однако небольшой. У этого королевства не было потенциала
Виктор искренне пытался понять все хитросплетения местной политики, но все же должен был признать, что его мозг отказывается что-либо понять. Ну и бог с ними. В конце концов не его дело. Остается просто принять все как данность, ему не вершить великих дел, затрагивающих государственные интересы, так что пусть сами разбираются. С него достанет, коли он сумеет устроиться с максимально возможным комфортом и в безопасности.
Безопасность. Что-то не похоже, будто он ищет ее. Что бы ни делал, за что бы ни взялся, все время оказывается на грани, когда одного неверного движения достаточно, чтобы сверзиться в пропасть. Просто идиотизм какой-то. Ну вот какого черта он ввязался в это гиблое дело? Нет, как действовать, он уже в принципе знал, и общий план в голове созрел, мало того — был доведен до остальных, в части, их касающейся, разумеется. Однако толком объяснить даже самому себе, зачем ему это нужно, он не мог. Вот нужно, и все. Не может он иначе. Дурдом, одним словом.
Отец Небесный, и зачем он ее повстречал на своем пути? Ладно бы надежда какая была. Так ведь нет ее и в помине. Сделка, что она предложила, — это не то. На это он не согласен. Либо все и сразу, либо и даром не надо. Но и отказать не сумел. Ну сказано же — дурдом, а дуракам лишь там и место. Оставалась еще и Неждана. Но за нее он был относительно спокоен. За малюткой есть кому присмотреть. Если в этом предприятии он лишится живота, то никто ее преследовать не станет. Оно, конечно… Но ведь не разорваться надвое. Так — плохо, эдак — тоже не лучше. А ему покоя в душе хочется, вот и мечется. Поди разбери, отчего так. Чужая душа — потемки.
На берег его свезли, когда уже стемнело. Свезли не одного, но та четверка должна была от него держаться особняком и вступать в дело лишь в крайнем случае. Иными словами, если Виктора будут лишать живота. А до той поры они друг друга в глаза не видели. Волков собирался выдать себя за гульда — зря, что ли, у него чистый столичный выговор имеется.
Кстати, к удивлению Виктора, баркасы, принявшие груз из трюмов «Шустрого», направились не к городу, а куда-то на выход из бухты. Скорее всего разгрузятся где-нибудь поодаль, а потом уж товар сушей пойдет к месту назначения. Хотя все и шито белыми нитками, но приличия здесь старались соблюдать и берега не путать. Ох и странно тут все, без пол-литра не разберешься. Ну и бог с ними.
Ял с корабля на внешнем рейде мог причалить только к деревянным пирсам, на внутренний рейд им хода не было. Хочешь в город? Без проблем. Пересекаешь скалистый перешеек (тут и широкая лестница имеется, вырубленная в скалах очень удобно), переходишь на внутренний рейд и там нанимаешь лодку. Можно и в обход, вот только наемных экипажей тут нет, не существует здесь еще извозчиков. Но дорога есть, без нее никак, потому как на оконечности того языка располагается форт, который без сухопутного пути обойтись совершенно не может. Однако желающих совершить такую длительную пешую прогулку не находилось, лучше уж с лодочником.