Фенимор. Наперегонки со смертью
Шрифт:
Оказавшись в снежном плену, Виктор почувствовал невыносимую тоску. Звук брякнувшего в подвале замка вернул его на грешную землю и помог собрать волю в кулак В скором времени Фенимор обнаружил ведущие вниз, присыпанные снегом ступени. Стена, по которой скользили намокшие от хлопьев ладони, внезапно оборвалась, и подгоняемый нетерпением Одиночка упёрся в обитую металлом дверь.
Фенимор толкнул последнее, отделяющее его от Ксении, препятствие и ослеплённый светом, прищурил глаза. Перед ним открылось залитое пламенем свечей, задрапированное множеством парчовых занавесей помещение.
В центре освещённого квадрата сверкал разноцветными узорами роскошный персидский ковёр. Ксения стояла у стены и, склонившись над одним из наполненных драгоценными изделиями ларей, с упоением перебирала красивые, но абсолютно бесполезные в изменившейся обстановке вещи.
Одиночка спрятался за ближайшей от входа портьерой и замер, не сводя с обольстительницы восторженных глаз. Его восхищало каждое движение, каждый изгиб притягательного и гибкого тела. На ступенях послышались шаги, и две закутанные в балахоны фигуры вошли в хранилище и заперли за собой дверь. Длинные одеяния и опущенные на лицо капюшоны не позволяли рассмотреть незнакомцев, но вихляющая походка одного из них показалась Одиночке знакомой. Гости остановились у входа, и Виктор понял, что попал в западню.
Между тем Ксения извлекла из кучи хранившегося в сундуках добра серебряный кубок и наполнила его из стоявшего на полу кувшина. Затем она сделала повелительный жест. Подчиняясь её приказу, один из незнакомцев сбросил мантию, и Фенимор вздрогнул от ревности. Сброшенный на пол плащ скрывал перекатывающиеся мускулы обнажённого мужского тела. Молодой раб встал на колени и, подчиняясь отданному приказу, пополз к ногам своей повелительницы. Неизвестно, что произошло бы дальше, но скрипнувшая под ногами Фенимора половица внесла в увлекательную историю свои изменения. Услышав подозрительный шум, оставшийся у порога человек сорвал портьеру и, обнаружив незваного гостя, наставил на него пистолет.
– Подглядываешь за нами, подлец? – срывающимся фальцетом завизжал Гуров.
Каждой клеточкой превратившегося в камень тела Фенимор ощутил переполнявшую секретаря лютую злобу, но почему-то не мог сдвинуться с места. Не имея воли пошевелиться, он стоял у стены и не сводил глаз с владычицы своего сердца.
– Тихо, Константин, успокойся, – томно пропела Ксения. – Гость изменил свои убеждения и готов присоединиться к нашей оргии. Не стесняйся, раздевайся, герой!
Всё это время обнажённый деревенский парень моргал бессмысленными глазами и по-собачьи жался к ногам хозяйки.
– В провинции так скучно жить! А я художник, понимаешь, настоящий художник, – не дождавшись от Фенимора решительных действий, сладко вздохнула Ксения. – Творческий человек всегда находится в поиске. Например, я коллекционирую новые мужские образы и предпочитаю острые ощущения.
– Распутная женщина, ты ограбила монастырь и осквернила святое место, – указывая на лежавшее в сундуках добро, выпалил в раздражении Фенимор.
– Красивые безделушки – всего лишь дань прошлому, жалкие обрывки воспоминаний о прежней жизни. Не
Виктор перевёл взгляд на парнишку, который тупо смотрел в стену.
– Как тебе удается манипулировать его сознанием? – скрипя зубами, выдавил Фенимор.
– Так действует напиток из травы, что растёт за монастырской стеной, – пояснила Ксения. – Малыш отведал волшебный отвар и стал благостным и покорным. За парня не переживай, ночь он проведёт со мной в раю, а утром ничего не сможет вспомнить.
– «Зелёная смерть», – догадался Одиночка. – Так вот почему деревенские жители так легко переносят всплески. Ты и налётчиков с её помощью отпугнула?
– Они сами напоролись на ядовитые заросли, вот и поплатились за это, а тут ещё Пётр ударил в набат.
– А если бы бандиты вошли в монастырь другим путем?
– Мы с Гуровым угостили бы их чайком, и здравствуйте, новые члены колонии.
– Так ты и меня опоила зельем? – задохнулся от гнева Одиночка.
– Странник, наша жизнь коротка. Возьми кубок, сделай глоток, и мы займёмся с тобой любовью.
Ксения протянула Фенимору зелье, но тот не двинулся с места.
– Пей, иначе умрешь, – приказала красавица. – Константин!
Гуров направил на Одиночку пистолет.
Виктор поискал пути к отступлению, но его сознание уже помутилось. Чары Ксении и дым благовоний сделали своё чёрное дело. В наполнявшем комнату аромате тоже таилась «Зелёная смерть».
– Не бойся и пей, – шепнул из кармана знакомый голос.
Фенимор поднёс руку к комбинезону и ощутил, как через сотни вёрст координатор «Первой» колонии – Елена протягивает ему зелёный росток.
– Держи его при себе, и он спасёт тебе жизнь.
Видение рассеялось, но в нагрудном кармане шевелилось что-то тёплое и живое. Погладив то место, где хранилась заветная склянка, Одиночка насмешливо улыбнулся и с вызовом посмотрел в отливающие золотом кошачьи глаза распутницы.
Ксения продолжала настаивать на своём. Гуров нервничал. Рука с зажатым в ней пистолетом дрожала, и Виктор решил не рисковать. Он поднёс кубок к губам и сделал глоток. Зелье подействовало мгновенно, и Одиночка впал в эйфорию. По коже побежало приятное покалывание, пульс участился, дыхание стало прерывистым.
Фенимору казалось, что он парит высоко над землёй, а впереди, среди мерцающих облаков, плывёт силуэт желанной женщины. Видение выглядело волнующим и доступным. Обнажённая грудь, распущенные каштановые пряди, пылающие алые губы. Каждая, рассчитанная и выставленная на показ деталь обжигала и приковывала к себе взгляд.
– Ксения, ты будешь моей! – завопил Фенимор и распалённый страстью ринулся соблазнительнице навстречу.
Охваченное жаром тело плавилось словно воск, но в груди что-то завозилось, защекотало, и, заслоняя Ксению, перед ним возник образ другой женщины. Светлые глаза, белокурые волосы. Всё такое до боли знакомое и родное. Виктор так и не решился произнести вслух дорогое имя. Ольга протянула к мужу руку и нежно погладила по щеке.
Глава четырнадцатая
Вторжение