Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы

Власова Ольга Викторовна

В момент деструктурирования бытия имеет место союз экстатической радости и полного отчаяния, который является непременным условием дальнейших изменений. По сути, в данном случае Лэйнг и Купер и описывают процесс движения от сущего к ничто. Психическое заболевание для них – это выход за пределы бытия в небытие. В этом тезисе и содержится понимание психического заболевания как одного из путей постижения смысла существования, как этапа на пути экзистенциального совершенствования. По их мнению, ничто как источник нашего бытия нельзя назвать, ничто можно лишь пережить. Это переживание ничто бок о бок идет с переживанием бытия и освобождает от подавления, неистинности, нецелостности. Это единственная возможность «великого освобождения». Но это освобождение проходит через тягчайшее и невыносимое переживание разрыва, пограничной полосы между бытием и небытием.

После «встречи» с Ничто следует обратный процесс: 1)

от внутреннего к внешнему; 2) от смерти к жизни; 3) от движения назад к движению вперед; 4) от бессмертного вновь к смертному; 5) от вечности к времени; 6) от самости к новому Эго; 7) от космической эмбриональности к экзистенциальному возрождению. Такой процесс Купер называет реструктурированием. Если деструктурирование является отрицанием социального, отчужденным способом бытия, реструктурирование – это отрицание деструктурирования и, следовательно, отрицание отрицания. Реструктурирование ведет не к нормальности, а к здравомыслию. В здравомыслии в преобразованном виде сохраняются элементы прежней нормальности, которые облегчают выработку стратегий защиты от неизмененного и вызывающего страх мира. Финальную точку метанойи Купер называет «anoia (antinoia)». Это процесс активного взаимодействия между автономным «я» и «я и миром». Это трансцендентное состояние. Но здесь возникает проблема, каким образом включить свое «преобразованное» существование в непреобразованный мир, говорящий, к тому же, на другом языке. На это и нацелено реструктурирование.

Метанойю – перерождение посредством ничтожения – Лэйнг и Купер сделали центральной терапевтической стратегией в организованной ими экспериментальной коммуне «Кингсли Холл» (эксперимент проходил в 1965–1967 гг.). Тем самым теория нашла свое воплощение в практике: ничтожение превратилось из возможности в необходимость, из философской категории в терапевтическую и главным образом социальную стратегию.

§ 6. Америка

Необходимо отметить, что, несмотря на все необходимые условия, в Америке экзистенциально-феноменологическая психиатрия в своем изначальном смысле широкого распространения не получила. На основании европейского экзистенциального анализа и школы гештальт-психологии возникла ставшая чрезвычайно популярной в XX в. экзистенциальная, или гуманистическая, психология.

Проникновение экзистенциально-феноменологической психиатрии в Америку свзано с выходом сборника «Экзистенция», выпущенного Ролло Мэйем в 1958 г. [1263] Именно поэтому Мэя называют отцом американского экзистенциального анализа. В этот сборник входили статьи Гебзаттеля, Минковски, Штрауса, Бинсвангера и Куна, разделенные на две части: «Феноменологическая психиатрия» и «Экзистенциальный анализ». После выхода этого сборника в широкий обиход в англоязычных научных кругах вошел термин «экзистенциальный анализ». В дальнейшем в терапевтическом и скорее психологическом ключе его идеи развивали как сам Мэй, так и Эрвин Ялом, Джеймс Бьюдженталь и др.

1263

Existence: a New Dimension in Psychiatry and Psychology / Ed. R. May, E. Angel, H. F. Ellenberger. New York: Basic Books, 1958.

В 1960 г. в Чикаго Джордан Шер основывает «Журнал экзистенциальной психиатрии», в 1964 г. в связи со сменой редакторов он был преобразован в «Журнал экзистенциализма». Через год, в 1961 г., стало выходить «Обозрение экзистенциальной психологии и психиатрии», которому предшествовал журнал «Экзистенциальные исследования». Все эти издания стали местом публикации переводов и работ экзистенциальных аналитиков.

Весьма любопытным в своих идеях и неизвестным в России исследователем, развивающем идеи психиатрического экзистенциального анализа в Америке является Томас Хора (1914–1995). Выходец из Венгрии, в 1945 г. он эмигрировал в Америку, где развивал свои идеи и работал частным психотерапевтом.

Основываясь на идеях Хайдеггера и Бубера, Хора выдвигает предположение о том, что экзистенциальный анализ имеет общие с религией установки. Психически больной человек понимается им как человек, который переживает жизнь особым образом, он специфически отвечает на стимулы внешней среды и на внутренние потенциальные возможности. По его утверждению, принятие онтологической перспективы во взгляде на человека, приводит к встречи с Тайной бытия.

«Это означает, что психотерапия здесь соседствует с религией» [1264] , – пишет он. В психическом

заболевании человек страдает, поскольку находится в дисгармонии с фундаментальным Порядком Вещей. Сама возможность такой дисгармонии обусловлена грехопадением Адама и Евы. Психопатология с онтологической точки зрения, по мнению Хора, – это едва слышимый голос экзистенциальной совести, которая напоминает человеку, что он отделился от подлинного основания существования. Человек нарушил гармонию с миром, а заболевание напоминает ему, что существует установленный закон.

1264

Hora T. Psychotherapy, Existence and Religion // Psychoanalysis and Existential Philosophy… P. 72.

Психотерапия в этом случае обеспечивает ту среду, которая актуализирует экзистенциальную жизнь пациента, благодаря которой он учится быть открытым для подлинного бытия, принимая «святую ненадежность». Эта «святая ненадежность», или экзистенциальное беспокойство, является, по убеждению Хора, тем пунктом, в котором пересекаются психотерапия и религия. Он пишет: «Здесь и экзистенциальная психотерапия, и религия сталкиваются с задачей помочь человеку признать „положение человека“ и через подлинное принятие преодолеть его отчаянье и отделение от мира и таким образом достигнуть подлинного существования, онтической завершенности» [1265] .

1265

Ibid. P. 77–78.

В основе возникновения психической патологии, по мнению Хора, лежит отчуждение человека и нарушение темпоральности. Корни отчуждения при этом следует искать в разобщенности рационального мышления и непосредственного опыта, в преобладании первого над вторым. «Одна из особенностей, которые коренятся в самой природе человека, – пишет он, – это то, что его понятийное или абстрактное мышление до такой степени стремится отделиться от опытной восприимчивости, что эта власть рациональности фактически может препятствовать возможности переживания, восприятия и познания» [1266] .

1266

Hora T. Existential Psychiatry and Group Psychotherapy // Psychoanalysis and Existential Philosophy… P. 133.

Это и приводит к отчуждению. Именно отчуждение лежит в основе того, что человек пытается рационально объяснить то, что можно только пережить и прочувствовать. Отчужденный человек отчужден не только по отношению к своему опыту и своей жизни, но и по отношению к другим людям, – он лишь «неучаствующий псевдонаблюдатель». Хора пишет: «Отчужденный индивид – иностранец как для себя самого, так и для других людей. ‹…› Он иностранец среди своих собратьев, поскольку в контакте с другими не может пережить себя как аутентичное существо» [1267] . И хотя сам Хора ссылается после этой фразы на Минковски и его понятие утраты жизненного контакта, заметно, что здесь он стоит ближе не к Минковски, а к Штраусу с его понятием незнакомца и иностранца.

1267

Ibid. P. 134.

Следующая предпосылка возникновения психического заболевания – это нарушение темпоральности, а именно склонность цепляться за прошлое и чрезмерная озабоченность будущим. Все это закономерно приводит к неспособности переживать настоящее. На наш взгляд, отчасти это нарушение темпоральности является следствием уже упоминавшегося рассогласования между рациональным мышлением и непосредственным опытом. Чрезмерная рационализация может приводить либо к выраженной функции рационального планирования будущего, либо к разбору причин тех или иных действий и событий в прошлом. Помехой здесь является то, что настоящее не поддается рационализации. Оно может быть лишь непосредственно пережито, в каждый его момент возникнуть как ощущение настоящего. Именно поэтому Хора пишет, что способ бытия-в-мире такого человека «характеризуется нарушением темпоральности, то есть он живет в непрерывном конфликте со временем» [1268] . Эта блокировка настоящего приводит, по мнению Хора, к ощущению внутренней пустоты и желанию переживаний и чувств.

1268

Ibid. P. 135.