Фэнтези 2003
Шрифт:
— ...Ее дух был восхищен и легок. Она пришла в Поля без оружия и умерла беззащитной. — Мелика подняла к небу тяжелый, недевичий взгляд и замерла.
— Мелика... котенок... — голос Гиты дрожал, ей вдруг стало очень страшно. — Почему ты все время говоришь «она», когда это никакая не «она»?
Но и без объяснений подруги Гита, подошедшая ближе, наконец заметила под мужским платьем мертвеца две залитых спекшейся кровью груди.
— Живому кристаллу ее души больше не светить в черной ночи человеков, — медленно
— Да где же он, где? — почти кричала Гита. — Где Серый Тюльпан? Почему я его не вижу?
Но Мелика ей не отвечала.
Она неспешно встала на колени перед покойницей, закрыла глаза, протянулась к ее развороченной груди и, остановив руку совсем близко от раны, сжала двумя пальцами нечто упругое, невидимое.
С явным усилием Мелика повлекла это нечто кверху.
И лишь спустя несколько мгновений обомлевшая Гита начала различать в руке у подруги, которою по-прежнему владел (хотя и безмолвствовал теперь) вещий дух, призрак цветка — серебристый и дымчатый.
Недораспустившийся сизо-серый бутон, бахромчатые лепестки которого походили на язычки сменившего колер пламени, был совсем невелик, вдвое меньше самого малого из тюльпанов садовых, которыми оптимистически пестрели поселковые палисадники всего месяц назад. И стебель его, толстый и короткий, был сплошь покрыт какими-то неопрятными, липкими, как паутина, волосками — почти как стебель колдовской сон-травы.
«Ну вот... Такой ценный — и совсем некрасивый...» — разочарованно подумала Гита.
— Нам, по-моему, слишком везет, — сказала Мелика. Она была очень бледна, но, по крайней мере, больше не говорила чужим голосом. — Тюльпан вот нашли...
— А чего, нельзя?
— Наверное, нельзя! Сама рассуди — если б было можно, тут бы, при дармовщине, уже все наши толкалась...
— А может, мы просто смелые? Смелые и везучие?! — с вызовом сказала Гита.
— Вот я и говорю, что какие-то мы слишком везучие. — Ме-
лика шла, прижимая к груди цветок, который окончательно обрел материальность и походил теперь скорее на дорогую безделицу, сработанную ювелиром из серебра, стекла и тусклого февральского утра.
— Ничего не слишком. В самый раз. Может, все-таки дашь посмотреть? — уже в третий раз спросила Гита, кивком головы указывая на цветок.
— Пока нельзя. Вот из Полей выйдем — тогда будет можно.
Гита не стала спорить с Меликой — после всего, что было,
разве с ней поспоришь? Все-таки правильно она придумала Мелику с собой взять. Самой ей Тюльпан было не найти, прошла бы в двух шагах — и ничего бы не увидела. Верно Лид говорил — нецелованным надо быть, нецелованным.
Вот уже и лесок замаячил — совсем близко. А там — бегом домой, благо под горку идти легче. Небось уже и стадо с косогора привели... При мысли о теплом парном молоке у Гиты сладко засосало под ложечкой. Молоко, творог, дырчатый спелый сыр — Гита замечталась об ужине и едва устояла на ногах, оскользнувшись на луже наемницкой кровавой блевотины.
Теперь они шли молча. Экономили силы — Поля оказались слишком уж обширными.
— Вот сейчас за этот холм зайдем — а там уже и дорога, — пообещала Гита.
Но она ошиблась. Никакой дороги за холмом не было. Лишь новые невеселые картинки.
— А вот наш меч стоит... Постой, но он же в другой стороне вроде остался. Так?
Найденный и покинутый меч, венчающий татуированную, пшеничноволосую башню, светил мертвенным зеленым светом, от которого на глазной сетчатке словно бы тухлая испарина выступала — так казалось Мелике. А Гите привиделось, будто меч издевательски подмигнул ей своим вредным зеленым глазом — в этот момент ею овладело почти непреодолимое желание забрать найденыша, забрать несмотря даже на отчетливое, невесть откуда идущее «нельзя».
— Неужели заблудились? — не сводя с меча глаз, спросила Гита.
— На то похоже, — апатично отвечала Мелика, но вдруг замерла, привстала на цыпочки и перешла на шепот: — Смотри, там, кажется, кто-то есть.
В двадцати шагах от них возле трупа серого с черной гривой коня сидел мужчина в дурацкой войлочной шапке. Мужчина выглядел совершенно невозмутимым и вдобавок... читал толстенную книгу!
«Варвар, что ли? — подумала Мелика и на всякий случай спрятала Серый Тюльпан за пазуху. — Хотя... разве варвары умеют читать?»
—Отличненько. Вот у него дорогу и спросим, — резюмировала Гита, нехотя отрывая взгляд от притягательной зеленой жути.
— Милостивый гиазир! — крикнула Гита. — Эгей!
Варвар обернулся и жестом пригласил девочек подойти
поближе — мол, не слышно.
Те тотчас послушались — сказать по правде, обе были до судорог рады встретить в Полях живого человека. Книга и опрятный вид незнакомца тоже внушали доверие. По крайней мере, не дергач какой-нибудь с отвалившимся проказным носом.
—Извините, милостивый гиазир, — сказала Гита, ее дыхание было тяжелым от волнения. — Но вы не знаете случайно, как отсюда выйти? Нам нужно к дороге, что на Корсис.
— К дороге?
— Да, — хором подтвердили девочки.
—К дороге — в другую сторону, — варвар указал на северо- восток. — Но на вашем месте я бы мне не поверил, — недобро усмехнулся он.
— А вы кто?
— Я — Фрит. Торговец.
—Как-то непонятно, — меланхолично сказала Мелика. — Почему на нашем месте вам нельзя верить, если вы не колдун и не дергач, а торговец?