Фестиваль огней
Шрифт:
— Рада, что ты выбралась, Талис! — ответила напарнице Амико Йошико. — Чего о себе сказать не могу… — подозрительно оглядываясь вокруг, заметила она. — Ты будешь смеяться, я, кажется, заблудилась! — Амико не столько настораживала незнакомая улица, сколько внезапно ниоткуда возникшая тишина. — Где я? — она оглянулась вокруг. — Где я…
Под ногами вымощенная камнями мостовая. Узкие улочки. Много зелени. Невысокие здания, стены которых выложены из камней и какого-то белого раствора.
— Не знаю… — неуверенно ответила Йошико. — Похоже на старый город, — её взгляд
Она подбежала к мужчине, лежавшему на мостовой.
— Вы целы? С вами всё в порядке?
Сложно было определить его возраст, так как из-за бессоницы и постоянно низкой температуры тела, все джиоссцы застывали в вечных двадцати пяти годах. Однако по глазам Амико дала бы ему лет сорок, не больше.
— Оставьте меня, я ничего не хочу, — унылым тоном произнёс незнакомец.
Судя по одежде, он отнюдь не нищенствовал, что только добавляло вопросов.
— Совсем ничего? — не поверила Амико. — А как же новые чувства, которые надо испытать? Новое произведение искусства, которое надо сотворить?
— Я хочу, чтобы меня все оставили в покое, — тоскливо продолжил он.
— Нет, приятель, так не пойдёт, — не сдавалась Амико, примерно оценивая габариты эмоционала. — До больницы или участка я тебя дотащу, а дальше сам. Руку давай, — не требующим возражения тоном приказала она.
Мужчина нехотя подчинился, и резким движением Амико подняла его с земли.
— На плечо обопрись. Идём.
Она решила идти вниз по улице, предположив, что та куда-нибудь да выведет, и оказалась права. Через долгих двадцать минут её взору открылся старинный замок. Ещё в городе она очень интересовалась им, но эмоционалы предпочитали игнорировать её вопросы и не замечать его. Окружённый густым лесом и кустарником, он стоял одинокой крепостью в центре старого города, отталкивая случайных посетителей. И позвонив в ворота, Амико поняла, почему. Дверь ей открыл человек в медицинском халате.
— О! Вы нашли его! — обрадовался он, увидев пациента. — Вы не представляете, как мы вам благодарны! Далеко убежал в этот раз.
Он позвал ещё двух санитаров и они сняли тяжёлую ношу с плеча Амико, уложив мужчину на носилки.
— Простите за идиотский вопрос, а где я? И почему здесь так тихо? И вы не знаете, как отсюда выбраться?
— Иностранка, да? — с хитрым прищуром спросил санитар. — Не желаете ли прогуляться?
Амико кивнула и прошла внутрь.
— То, что вы видели, мы называем бессилием или упадком, или угасанием. Он случается у всех эмоционалов один раз в несколько лет и может длиться от нескольких дней до полугода. В это время самое главное — как можно быстрее попасть к нам, в санаторий.
— Вы совсем не испытывайте эмоций в это время?
— Только одну — полное безразличие ко всему, что раньше доставляло удовольствие. В таком состоянии мы отвечаем односложными фразами, заторможены, медленно соображаем.
— И наибольшее число самоубийств приходится как раз на это состояние?
Амико увидела сад с фонтаном, внутри которого на скамеечках
— Нет, отнюдь. Максимум, от чего может умереть человек в этом состонии — от голода. Наша первейшая задача — накормить их. А по поводу самоубийства — в этом состоянии им настолько всё лень и ничего не хочется, что дальше мыслей дело не доходит.
— Маниакально-депрессивный синдром… — полушёпотом озвучила свои мысли Амико.
— Вы что-то сказали?
— Вы хотели показать мне, как выйти отсюда.
— Все целы и невредимы? — первым делом поинтесовался Троэлсен, оглядывая Скарабеев, когда они вновь собрались в представительстве Содружества.
— Мы больше волнуемся за свои мозги, — ответил ему Граан.
— Ребята, как я вас всех рад видеть! — бросился обнимать всех Макдара, когда получночники вновь собрались вместе. — Вы даже не представляете!
— Почему же? — хмыкнул Ториами. — Очень даже.
— Итак, по итогам расследования… — начал было лидер Скарабеев.
— Мы не смогли установить ничего, — закончила за него Норель.
— Кто-то воздействовал на них через логику, убедив в том, что война против эмоционалов — логична.
— Очень тонкая работа, — заметила Алиша. — Следов просто нет.
— Насколько я понимаю, — подвёл итог лидер полуночников, — у нас ничего?
— Они воздействовали эмоционально, убедив в том, что борьба с логиками — это правильно и должна вызывать только одобрение. Ведь они не такие, как они, — отчиталась Талис.
— Ювелирная работа, — прокомментировала Амико. — Найти зачинщинов нереально.
— Вот именно это меня и настораживает, — с трудом удерживая в голосе злость, заметил Троэлсен. — Наши внутренние враги не смогли бы провернуть всё настолько чисто. Им кто-то помогал. Вопрос: кто?
— Безупречная работа? — скептически посмотрел на карту Джиосса Макдара. — Клика не смогла бы провернуть подобное в одиночку. Не её уровень, — в его слышалось едва заметное раздражение.
— Наши дальнейшие действия? — обратился к Троэлсену Граан.
— Мы едем в Наикрау. Возможно, там на месте, сможем всё выяснить. Наша цель — столица. А ты, — обратился он к Волльбеку, — на юго-восток. Собирать армию. По-моему, пора поменять власть в стране. А недовольных там как раз очень много.
— Понял.
— Терпеть не могу быть пешкой в чьей-то шахматной партии, — Троэлсен был спокоен, но от этого спокойствия было как-то не по себе. Словно туман, укрывший бурю. — А сейчас у меня именно такое ощущение, — в руках Троэлсена что-то хрустнуло.
— Что будем делать? — задал вопрос лидеру Ториами.
— Едем в Наикрау. Если приказы отдаются сразу туда, возможно, мы сможем выйти на заказчиков. Ты отправляешься на юго-восток собирать армию, — обратился он к Ториами. — Мы же не хотим конца света, поэтому смена власти должна исходить от народа.
— Будет сделано.
— Ненавижу чувствовать себя участником игры, о правилах которой мне не рассказали, — ровная интонация Макдары скрывала вулкан, готовый взорваться в любую минуту.