Фестиваль

Цветков Вильям

– Что-нибудь с иностранцами?
– предположила Кордец.

– Нет. Я все объясню по порядку, и, зарегистрировал страховую компанию, работа уже идет, и довольно неплохо. Честно говоря, я даже не ожидал такого наплыва. Так вот, вы, насколько я знаю, делаете шоу?

Никитина сложила руки на груди и кивнула. Анжелика неотрывно смотрела, как шевелились губы собеседника, мясистые и чувственные. Легкий летний гомон, просачиваясь через форточку походил на неисправный радиоприемник.

– И это приносит вам немалы доход...

Это прозвучало несколько

бестактно и Никитина немедленно отреагировала:

– Какое это имеет отношение к вам?

– Вы сейчас поймете. Положим, доход у вас составил, ну, сто миллионов Не важно чего, из этих денег сколько вы заплатили налогов? Никитина пожала плечами.

– Это знает Гестер. Наш бухгалтер.

Анжелика нагнулась к сумке, стоящей подле кресла и вынула зеленый блокнот из крокодиловой кожи, окантованный золоченым металлом. Юбка на ее коленях задралась несколько выше обычного и она нехотя поправила ее.

– Много больше половины, - сказала она, отыскав нужное место.

– Это при всем при том, что бухгалтер у вас высшей категории и в налоговой свои люди. Я ведь не ошибаюсь?

– Нет.
– вяло ответила Никитина. Карташов разгладил несуществующие складки на брюках и закурил. Все последовали его примеру.

– Получается, с каждых ста вы платите больше пятидесяти. Я предлагаю пропускать ваши деньги через мою кампанию.

Никитина слегка оживилась. Анжелика сосредоточила все свое внимание на тонком кончике сигареты, испускающем причудливые завитки сизого дыма. Как по команде включился автоматический кондиционер, наполнив кабинет слабеньким комариным гуденьем.

– Что это меняет?
– спросила Никитина, не зная, что ей делать, то ли радоваться, то ли гневаться.

– Вы не платите налогов.

– Вообще?!

– В принципе, да. Мои юристы выработали возможную схему прокрутки денег. Но это относится только к шоу. А именно - к билетам. Со всего остального пока придется платить.

Никитина задумалась, опершись головой на руку. Ее тонкие наманикюренные пальчики играли с нижней губой.

– Это интересно, - сказала она минуты через две.
– Но как все это происходит практически?

– Все очень просто.
– Карташов откинулся в мягком кресле, наслаждаясь искусственной прохладой.
– Каждый билет вашего шоу будет являться страховым полисом.

– Но тогда это будет считаться вашим доходом. Вы разве не платите налогов?

– Конечно платим. Мы ведь не хотим иметь проблемы с властью. Но, у нас не будет прибыли. Никитина изумилась. Ее глаза излучали неподдельный восторг.

– Скажите пожалуйста! Вы получите некоторую сумму с каждого участника, и это считается, что прибыли нет?! Да вам придется еще полностью выплачивать страховые суммы. Я уже знакома по горло с этим. Что-нибудь случилось, вы отвечаете. Я ошибаюсь?

– Вы правы, как никогда, - сказал Карташов.
– Только существуют некоторые уточнения. Во-первых, участники фестиваля будут застрахованы, например, от поражения на фестивале сибирской язвой...

– Откуда, я не понимаю, такая уверенность,

что они выстроятся в очередь, чтобы застраховаться от этой... как вы ее там назвали язвы?
– прервала его Никитина.

Карташов рассмеялся. Он смеялся долго и раскатисто, при этом его губы напоминали бултыхающееся желе красного цвета.

– Они не будут знать, что билет, это страховой полис. Вот и все. Сколько стоит ваш билет?

– Десять тысяч, - сказала Анжелика.

– Значит страховой полис на десять тысяч...

– Позвольте, но это все равно доход, - вставила опять Никитина.

– Срок действия договора - столько, сколько длится шоу. Но за день до окончания договора страховой полис аннулируется и все средства якобы возвращаются владельцам. Например, по причине эпидемии язвы и неспособностью общества выполнять свои обязательства. Так могут исчезнуть многие миллиарды. Документально все, естественно, подтверждается.

Женщины молчали, переваривая информацию. Из носика остывшего кофейника сочился жиденьким пар.

– Но...
– попыталась что-то сказать Анжелика, но Никитина опередила ее.

– А какие гарантии? Речь идет не о копейках.

– Конечно, " сказал Карташов.
– Помните железнодорожные билеты? Там тоже применялась страховка. Вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-нибудь что-нибудь получил? Нет. Между прочим, сложите количество вагонов, поездов и пассажиров и умножьте все это на триста шестьдесят пять.
– Он посмотрел на двенадцатиразрядный калькулятор "Ситизен", замеревший у края стола.
– Вашего прибора вряд ли хватит. Никитина положила ногу на ногу.

– Но это ничего нам не говорит. Это впечатляет, но это не гарантия. Я имею в виду сохранность и использование средств вашей кампанией?. Вы не сердитесь, но доверие в наше время - вещь весьма тонкая...

– Я знал, что вы зададите этот вопрос, - сказал Карташов. Поэтому подготовился, вас устроит должность заместителя директора с правом подписи? Никитина с любопытством посмотрела в его сторону.

– Почему вы мне предлагаете такой пост? Таким образом вы теряете полям контроль.

– А он мне пне нужен. На этом деле я собираюсь хорошо заработать. Очень хорошо. А вы являетесь ключевой фигурой. И вам по праву должен принадлежать контрольный пакет. Мне хватит двадцати процентов. Я считаю это справедливо.
– Он погладил свои зализанные, как у банкира полосы.

Никитина поднялась. Ее великолепный темно-бордовый костюм слегка помялся, образуя спереди юбки едва заметные складки.

– Если у меня и существовали какие-то сомнения, то теперь они отпали. Как ты думаешь, Анжелика? Кордец глубокомысленно кивнула.

– Это реальный шанс, Наталья Александровна. Мы выручаем кучу денег. По правде говоря, у меня бы до этого руки не дошли. А у бухгалтера и подавно. Я имею ввиду...
– она постучала себя указательным пальцем где-то в районе виска.

– В таком случае, будем считать, что мы договорились.
– Никитина позволила себе улыбнуться.
– Когда мы оформим все официально?