Февраль. Завтра уже весна
Шрифт:
Юрий Алексеевич, конечно, был сильнее тоненькой полуголодной девушки, он сжал её в охапку, всю, как комок, так сильно, что сам на миг испугался: не сломать бы ей чего ненароком. А она ещё кричала, сопротивлялась, но быстро выбилась из сил, ослабла. Юрий Алексеевич поднял клетчатую шаль, упавшую с её плеч, осторожно подал.
– Я просто пересказал тебе, что делают в наше время… – начал было он, но девушка резко мотнула головой, давая понять, что не намеренна это слушать:
– Странное ваше поколение, удивительное, замечательные вы люди, – задумчиво проговорил он, усмехнулся, – странноватые, конечно, наивные,
Девушка дёрнула плечами, спросила, переходя на «ты»:
– Как же ты попал сюда?
Юрий развёл руками, если бы он сам мог разгадать эту загадку.
– Как тебя зовут? – спрашивала снова она; не понятно было или она верила в его рассказы о перемещении во времени, или силилась понять и поверить, или просто искала ниточку разоблачения.
– Юрий, Юрий Алексеевич, как Гагарина, – воодушевлённо ответил он, Юрий всегда гордился этим сходством, при случае бравировал им, и кличка у него школьная даже была «Гагарин».
– Гагарин… – растерянно повторила девушка.
– Ну как же, – усмехнулся Юрий Алексеевич, – Королёв, Гагарин…Для вас же они вместо икон…
Девушка смотрела непонимающе.
– А, – всплеснул рукой учитель физики и расплылся в довольной улыбке, – это ведь всё ещё впереди! Вы ж ничего не знаете пока…
– Скоро, после войны…а она завершится, и победой, – начал было он рассказывать, но далёкий-далёкий пронзительный звук, как колокольчик, вспугнул его собеседницу. Она напряглась, вслушиваясь, метнулась одним прыжком в коридор квартиры к своим огромным мужским сапогам, вмиг схватила полушубок, шаль. Всё так быстро, привычными, выверенными движениями. И неудивительно, эта отработанная быстрота спасала ей жизнь, наверное, не раз.
– Тревога, – коротко объяснила она учителю и, схватив его за руку, потянула вниз.
Юрий Алексеевич сначала ничего не мог понять; ни шума, ни взрывов он не слышал, только маленький очень далёкий колокольчик где-то, казалось, за городом звенел. Он кинулся за девушкой.
– Как тебя зовут? – крикнул он, не отпуская ее руку, задерживая. Полностью понять, что происходит и как себя надо вести он понять пока конечно же не мог.
– Анна, – не поворачиваясь, ответила она, продолжая бежать, – скорей, скорей! Сюда!
Сверху слышались быстрые шаги, внизу голоса, кто-то тоже спешил вместе с ними; Юрий побежал за девушкой по лестнице на звук её голоса, в темноте и суматохе плохо различая, куда он бежит, замешкался, приостановился. Остановился на ступеньке, кажется, на одну сотую мгновения. Несколько людей пробежали мимо, он слился с ними в единый поток, метнулся вниз, найдя глазами фигурку девушки. Она на ходу обернулась, что-то кричала ему. Юрий махнул ей, мол – вижу, бегу, но споткнулся, схватился за перила. Хлопнули подъездные двери, и сразу же что-то громыхнуло, оглушило, в лицо ударил едкий запах дыма; Юрий по инерции развернулся в обратную сторону, словно пытаясь убежать от грохота и пыли, волной поднимающихся с первого этажа, но они ловкой гидрой накрыли его, всасывая в своё пространство. Он оступился, мир закачался, завыл, смешался в единую непонятную
Глава 2
Странное происшествие, случившееся с самым обыкновенным школьным учителем, имело некую не совсем обычную предысторию борьбы человека и целой системы.
Школа, где работал Юрий Алексеевич, выиграла грант. После некоторой всеобщей эйфории и коллективного лайканья новостей в соцсетях о выигрыше денег на оборудования для кабинетов, учитель физики Юрий Алексеевич перешёл от радости к тотально справедливому действу. Сначала он, как и большинство коллег, с энтузиазмом настрочил списки в несколько листов всего того, что ему хотелось обновить или докупить. Один из первых подписал всё это у директора и принялся ждать. Буквально в течение месяца стало известно, что заказы доставили в школу, и секретарь с недовольным лицом стала ходить по педагогам подписываться под принятым. Секретарь Ирина сначала подала физику бумаги на списание, а потом на приёмку этого же оборудования – нескольких штативов, амперметры…
– Не понял? – Искренне недоумевая, свёл брови физик.
– Чего не понял? – Растягивая слова, переспросила Ирина, не отрываясь от перелистывания видяшек в телефоне.
– Всей этой кухни… – развёл руками он над бумагами.
– Ну ты, Юрий Алексеич, как первый день на свете живёшь, – Ириша сунула телефончик в карман, – подписывай давай, не бухчи, мне тут совсем некогда с тобой стоять. Итак, полдня на вас убила, прыгаю тут по классам…
– Нет, постойте… – навыки чёткой работы с бумагами и оборудованием, прочно осевшие в нём ещё на прошлой работе в техническом бюро, плюс всё игравший в душе не по возрасту максимализм, возмутились.
– Сам иди тогда к директрисе и разбирайся с ней, – надулась Ирочка и ушла.
Юрий Алексеевич не стал долго размышлять над ситуацией и на той же ноге направился к начальству с претензией.
Кабинет директора находился через небольшой коридорчик с учительской на втором этаже. Но быстро юркнуть мимо не получилось; завуч, высокая женщина среднего возраста, всем своим внешним видом поблёскивавшая лоском, как на отфильтрованной фотографии, отбрасывая с плеч русые вьющиеся локоны, заискивающе затянула:
– Ой, Юрий Алексеевич, вы же умный мужчина, помогите девушкам…
За столом возле принтера и двух компьютеров возились завуч и маленькая щупленькая, вечно всё знающая социальный педагог Оленька. Она слушала какой-то крутой семинар, оплаченный для неё школой, и одновременно строчила докладную на физрука, за не проведение сегодня урока в шестом, где она была классным руководителем, и тут же параллельно пыталась заполнять карточки на учащихся, небрежно раскиданные в стопки на столе и при всём при этом норовилась вникать в то, что делала завуч.
Поодаль сидела Алёна Михайловна из началки. По напряжённым лицам и резким движениям было понятно, что у них что-то не выходит, не идёт важная работёнка.
Физик нехотя подошёл к столу, дабы понять суть этой бурной деятельности. Цветной принтер капризничал, зажевав лист, который они никак не моги достать. Юрий нажал кнопку пуска, медленно вытягивая скомканные обрывки из-под крышки принтера:
– Вон же у вас есть фотобумага, – мотнул он головой на упаковку на столе, – эта тонкая, вот и жуёт, печатайте на той.