Февральская революция
Шрифт:
«Учитывая нынешнюю ситуацию в стране и потребности ее обороны… и считая единственным выходом… полный разрыв с существующим режимом, рабочий класс сейчас не может, не обманывая себя и народ, взять на себя ответственность за оборону страны. Не могут рабочие взять на себя также ответственность за работу Центрального ВПК, который, по сути, является организацией буржуазных индивидуалистов. Если тем не менее мы все-таки решили участвовать в работе ВПК, то только потому, что считали своим долгом использовать подобные учреждения для продвижения своих взглядов относительно потребностей страны и средств ее спасения от гибели; а также защищать интересы рабочих путем противодействия всем попыткам лишить их завоеваний, помочь организации рабочих всеми возможными способами» [30] .
30
Флиер.
Полицейский доклад придает большое значение последнему обстоятельству, именно организации рабочего движения рабочими группами при Центральном ВПК. В докладе подчеркивалось, что ВПК обеспечивал рабочих средствами самоорганизации. За счет комитета им предоставлялись две комнаты и телефонная связь. Меньшевика Богданова назначили секретарем рабочей группы с окладом в 250 рублей в месяц. Другие денежные суммы тратились на содержание помощника секретаря, двух клерков, на дорожные расходы, компенсацию потерь в оплате членов рабочей группы и создание небольших фондов при офисах.
Сформированная таким образом рабочая группа сразу же начала кампанию за созыв Всероссийского съезда рабочих. Эту кампанию поддерживал Центральный ВПК. Члены рабочей группы, казалось, не особенно выражали благодарность руководству ВПК за необыкновенную щедрость. Сообщается, что один из них заявил на заседании Центрального ВПК:
«Совершенно очевидно, что, создав Центральный ВПК, представители промышленности преследуют сейчас три цели: внести свой вклад в оборону страны, постепенно захватить всю власть и, наконец, обогатиться. Все это чуждо интересам рабочего класса. Поэтому мы просим разрешения заниматься в качестве представителей рабочего класса организацией рабочих и удовлетворением их нужд» [31] .
31
Флиер. С. 278.
Несмотря на это, лидеры ВПК продолжали поддерживать организационную и пропагандистскую деятельность рабочей группы Гвоздева. 4 января 1916 года заместитель председателя Центрального ВПК Коновалов просил министра внутренних дел дать разрешение рабочей группе организовать собрания рабочих. Министр отказал.
Департамент полиции относился к рабочим группам подозрительно и считал их попытки заниматься организацией рабочего движения и выступать в защиту его классовых интересов несовместимыми с первоначальной хартией ВПК, одобренной Советом министров в августе 1915 года. Некоторые промышленники (например, заместитель председателя Московского провинциального ВПК Третьяков) также противились формированию рабочих групп и их претензиям защищать интересы рабочего класса Однако энергичное вмешательство руководителя Московской рабочей группы Черегородцева, поддержанное Коноваловым, обеспечило формирование Московской рабочей группы на тех же основаниях, что и Петроградской. В других провинциальных городах (исключая Киев) попытки провести выборы рабочих представителей в ВПК провалились. Это случилось главным образом потому, что на собраниях избирателей принимались резолюции откровенно революционного характера. Так, в докладах полиции цитируется резолюция собрания избирателей в Самаре от 26 февраля 1916 года. Она гласила:
«Мы вступаем в ВПК не для того, чтобы производить пушки, убивающие наших немецких товарищей, – мы считаем это пагубным для себя и наших братьев по оружию, воюющих с нами. Вот почему войну следует прекратить без аннексий и контрибуций. Вот наши требования: 1) государственное страхование рабочих; 2) конфискация и распределение среди крестьян всей земли, принадлежащей царской короне и помещикам; 3) отделение церкви от государства; 4) 8-часовой рабочий день; 5) свобода забастовок и организации профсоюзов; свобода печати и неприкосновенность личности; 6) всеобщая амнистия; 7) демократическая республика» [32] .
32
Флиер. С. 284 и далее.
Как видим, полиция была полностью осведомлена о пораженческих настроениях и подрывных действиях среди рабочих, которых Гучков пытался привлечь к участию в ВПК. Позднее мы покажем, что полиция через своего агента в рабочей группе при Центральном ВПК Абросимова насаждала и поощряла распространение пораженчества и подрывных настроений среди рабочих [33] . Полиция, возможно, относилась терпимо к этой пропаганде в соответствии с планом МВД, направленным на компрометацию и в дальнейшем судебное преследование не только членов рабочих групп при ВПК, но также тех, кто вовлекал рабочих в эти группы. Решительные меры против ВПК пришлось, однако, отложить в связи
33
См. часть 2, глава 9, раздел 7.
Глава 2
РАБОЧЕЕ И РЕВОЛЮЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ
1. Оборонцы
Тесное сотрудничество «буржуазии», патриотического руководства самодеятельных организаций, а также меньшевиков и эсеров из рабочих стало возможным благодаря их общей нацеленности потрясти основы царского режима. Это был тактический союз, плохо скрывавший различия в конечных целях. Такие деятели, как Гучков и Коновалов, надеялись добиться конституционных уступок путем ослабления правительства и дискредитации царя. С другой стороны, рабочие (точнее, их лидеры. – Ред.) надеялись открыть шлюзы революции. Сотрудничество революционеров-оборонцев и либеральных реформаторов осуществлялось открыто и публично. Также не составляло секрета и молчаливое негласное взаимопонимание между пораженцами или революционерами-«скрытыми пораженцами» и самодеятельными организациями. Несмотря на яростные нападки большевиков на рабочие группы и рабочих военной промышленности, все-таки сохранялись товарищеские связи в форме смешанных большевистско-меньшевистских рабочих комитетов в ряде промышленных центров. По таким каналам предпринимались меры с целью уберечь от военной службы революционных рабочих. Эти рабочие принимались в самодеятельные организации на «резервные должности», что освобождало их от призыва. Позднее адвокаты самодеятельных организаций старались отрицать наличие этой практики. Но в ранних мемуарах революционеров довольно часто признается использование такого метода уклонения от отправки на фронт [34] . Даже В.М. Молотов (под своей настоящей фамилией Скрябин) служил некоторое время в городском союзе Москвы до своего ареста в июне 1915 года [35] . Другие большевики приняли открытую оборонческую позицию и работали в самодеятельных организациях. Фактически они могли позднее заявить, что гораздо более были вовлечены в штурм самодержавия, чем в оборонную деятельность. И это было справедливо, например, в отношении Н.И. Иорданского, регулярно писавшего на животрепещущие темы в конфиденциальном журнале, публиковавшемся Объединенным комитетом союзов по снабжению армии.
34
См. Меницкий и биографии революционеров того времени в энциклопедии «Гранат» (М., 1910–1938. Т. XII).
35
Меницкий. Т. 2. С. 265.
Деятельность небольших групп большевиков и других революционеров-пораженцев в рабочих массах России следует рассматривать в контексте новой ситуации в промышленности, сложившейся в результате дезорганизации мирной жизни, а также создания самодеятельных организаций, особенно ВПК. Шансы добиться успеха, которые давали традиционные методы массовой агитации революционеров – выпуск прокламаций по принципиальным вопросам, таких как известная резолюция о войне, опубликованная в Швейцарии в ленинской газете «Социал-демократ» за № 33, – по сравнению с возможностями, которые предоставляла эта новая ситуация, выглядели тщетными.
Эсеры первыми поняли, что реальные надежды на продвижение дела революции в военное время заключаются не в эксплуатации предполагавшихся антивоенных настроений народных масс, – настроений, существовавших больше в воображении некоторых революционных догматиков и опровергнутых стихийными патриотическими и монархическими демонстрациями в начале войны. Эти надежды состояли в проникновении в военную администрацию, закреплении в ней и затем использовании ее в качестве теневого правительства в час расплаты, перед демобилизацией вооруженных сил.
Эту позицию отражает, например, резолюция самарского отделения партии эсеров [36] . Резолюция гласила:
«Принимая во внимание нынешнюю войну – к которой в целом мы можем отнестись только негативно – и учитывая, что политика милитаризма и империализма, противоречащая коренным образом интересам демократии и проводившаяся Германией многие годы до того, как она привела к нынешней войне, стала бы лишь еще интенсивней, если бы Германия выиграла эту войну; горячо желая победы Антанты над Германией, мы в настоящее время воздерживаемся от всех действий, которые могли бы привести к ослаблению способности России к сопротивлению.
36
Опубликована в сборнике Меницкого (Т. 1. С. 145).