Фея на даче
Шрифт:
– Фенечка, что мы наделали?! – с ужасом выпалила я. – Трюфель! Ведь он теперь маленький, как мышка, мы его в жизни не найдем!
– Так, спокойно! – остановила меня Фенечка. – Никуда твой зверь не денется. Забился куда-нибудь со страху, и все. Давай сначала с тобой разберемся, а то и ты потеряешься.
Она прикоснулась ко мне волшебной палочкой. Земля ушла из-под ног, мне показалось, что я взлетаю, вот-вот достигну макушек самых высоких деревьев...
Но мой рост вовремя остановился. Я снова видела мир прежним.
– Ну, вот, – сказала она. – Теперь ты в безопасности. Сейчас я уберу ленту, и мы начнем поиски.
Я совсем забыла о трамплине – тонкой серебряной дорожке, тянущейся от моего окна в сад. Но Фенечка помнила обо всем. Она одним взмахом палочки заставила ленту исчезнуть и вернулась ко мне.
– Кис-кис-кис, – без особой надежды звала я Трюфеля, вглядываясь под ноги.
– Так, ты стой здесь на свету и продолжай звать своего кота, а я полечу за дом, поищу там. Он не мог далеко уйти.
– Но как же ты одна? – попыталась я ее остановить. – Может, лучше подождем до утра?
– Ага, а утром котик захочет есть и попытается взобраться на крыльцо. Представляю себе, какой вид будет у твоей бабушки или мамы, когда они увидят Трюфеля в его новом обличье!
– О-о! – простонала я. – Об этом лучше не думать!
– Вот именно, – подтвердила Фенечка. – Поэтому поиски начинаем немедленно. Ты – здесь. Я – там. – Она указала в темноту. – Значит, встречаемся на этом же месте. И не бегай по саду, а то еще наступишь на своего зверя!
Она взмахнула палочкой, на кончике которой сразу же вспыхнул яркий огонек. Фенечка вся осветилась и улетела прочь. Я осталась одна.
Похищение
Я бродила по саду перед домом, стараясь не выходить из пятна света под моим окном. Садилась на корточки, ощупывала траву руками и все время тихонько звала Трюфеля.
Фенечка не появлялась. Я стала беспокоиться за нее, но не решалась уйти ее искать, боялась разминуться. И еще я боялась, что кто-нибудь из моих выйдет из дома и спросит, что я тут делаю в саду одна ночью.
Где-то вдалеке послышался звук проезжающей машины. Я не обратила на него внимания и продолжала искать.
Сколько прошло времени, я не знала, но стала чувствовать, что зябну, и забеспокоилась еще сильнее. В доме было тихо. Наверное, все уже давно спали. Мне было страшно и одиноко. Я забыла о Фенечкином приказе и медленно пошла вокруг дома. Я была уверена, что замечу свет от ее волшебной палочки, ведь он такой яркий.
Я обогнула дом и прислушалась. Залаяла собака, и снова где-то завелась машина, мне даже послышались голоса и звук хлопнувшей дверцы. И опять все стихло.
– Фенечка! – шепотом позвала я и, осторожно переступая, пошла по бабушкиным грядкам. Глаза привыкли к темноте, я различала силуэты кустов смородины у забора и сам забор.
– Фенечка!
За спиной кашлянули. Я вздрогнула и оглянулась. Мне в лицо ударил луч фонарика.
– Кто здесь? – испуганно спросила я, закрываясь рукой от слишком яркого света.
– Аля, это я, – тихо ответил знакомый голос.
– Горыныч?!
Он опустил фонарик. Я уставилась на него, не находя слов.
– Аля, ты кого-то ищешь? – осторожно спросил он.
– Нет, просто вышла погулять перед сном, – резко ответила я. – А вот что ты здесь делаешь?
– Я ждал тебя, – ответил он.
– Что?! – Я была вне себя от бешенства. У меня одни неприятности, а тут еще он!
– Аля, ты только не волнуйся. – Горыныч сообразил, что я сейчас вцеплюсь в него, – твою девочку, ну, эту крошечную девочку с крылышками, ее похитили, – выпалил он одним духом.
– Ты что? Ты бредишь? Какие девочки с крылышками?! – Я проговорила все это, с ужасом понимая, что он не врет, но мне так не хотелось, чтоб это было правдой!
– Аля, я же написал тебе записку, ты читала ее? Там, в дупле?
– Записку? Ах, да... Читала, ну и что?
Горыныч замялся:
– Я думал, что она – просто кукла, понимаешь? – с трудом произнес он. – Я хотел поговорить с тобой, ведь я все видел. И утром у забора, и потом на веранде, и даже под ивой...
Я задохнулась от злости и шагнула к нему.
– Где Фенечка?! – прошипела я, вцепившись в ворот его футболки.
– Ее так зовут? – Горыныч даже не попытался освободиться. Он моргал, шмыгал носом и дрожал так же, как и я.
– Где она?! – рявкнула я во весь голос. – Куда ты ее подевал, гад?!
– Это не я, это та тетка с телевидения, – стуча зубами, с трудом ответил Горыныч.
– Что?! – Я еще раз встряхнула его, и мои руки безвольно опустились: – Тетка с телевидения? Марта Петрова?
– Она следила за вами целый день.
– Следила? – повторила я растерянно.
– Да. Сидела вон там, на крыше заброшенного дома, и смотрела в бинокль. У нее очень сильный бинокль, наверное, военный, – сказал Горыныч.
– А ты откуда знаешь?
– Ну, потому что я следил за ней и за вами, – помявшись, признался Горыныч. – Я же пытался объяснить, сначала я думал, что это кукла...
– Да-да, про куклу я уже слышала, – сказала я, а сама подумала: если то, что говорит Горыныч, правда, то... Я не знала, что мне делать. Вызывать бабушку Фенечки фату Феенелию, но как?
Горыныч что-то рассказывал, я опомнилась и переспросила:
– Что?
– ...ты не захотела со мной разговаривать, и я разозлился на тебя. Да еще эта Марта Петрова пообещала показать тебя по телевизору. Я решил, что ты страшная задавака с заводной куклой. И тогда надумал позвонить Марте и вывести тебя на чистую воду.