Фея придёт под новый год
Шрифт:
— Влетит Рэйбелу и Логану, — глубокомысленно изрекла девочка.
Она как-то незаметно поменяла имя Эйбел на Рэйбел, сделав из «пастуха» — «разбойника». Это было по-настоящему забавно, и больше подходило парню, сбежавшему от гнева служанки.
— Черити, помолчи, — посоветовала Джоджо. — И зови всех ужинать.
— Жаль, что эта бурда не сгорела, — заявила девочка и не двинулась с места. — Тогда мы бы получили хлеб с джемом. Хоть что-то съедобное.
— Черити! — шикнули на неё одновременно
Не выпуская из объятий мальчика, который до сих пор дрожал, как осиновый лист на ветру, я посмотрела на маленькую Черити, которая со спокойным видом выдавала такие странные для ее возраста замечания. Её круглое хорошенькое, как у куклы, личико в обрамлении темно-русых кудряшек ничего не выражало. На вид ей было лет десять, но смущал необыкновенно серьезный взгляд.
— Позови всех к столу, — повторила Джоджо.
Черити пожала плечами и отправилась вон из кухни танцующей походкой.
— Спасибо, что спасли рагу, — сказала тогда служанка, снимая котелок с огня. — Если бы ужин сгорел, госпожа Бонита была бы недовольна.
— Лучше бы оно и правда сгорело, — заявил подросток, поднимаясь на ноги. — Черити права — на эту репу уже смотреть невозможно!
Я подумала, что он похож на кузнечика — с длинными руками и ногами, нескладный, угловатый — казалось, он весь состоит из ломаных линий.
— Шли бы вы, мастер Нейтон, в столовую, — с раздражением ответила Джоджо. — Приготовление еды — не мужского ума дело.
— Ха! — «мастер Нейтон» мотнул головой, отбрасывая прядь волос с глаз. — Так это называется едой? Спасибо, просветила!
— Идите уже, — подсказала служанка, и мастер Нейтон гордо удалился.
Его башмаки дробно протопали по ступеням, аккомпанируя дребезжащему голосу госпожи де Синд. Судя по тому, что до моего слуха долетали слова «ад», «кара» и «возмездие», хозяйка дома всё ещё проводила воспитательные мероприятия.
— Вы из монастыря? — нелюбезно поинтересовалась Джоджо. — Элизабет Белл?
— Да, сударыня, — ответила я с готовностью и добавила: — Может, стоит вызвать врача для мальчика? Что произошло? Он упал или поранился? Что у тебя болит, малыш? — спросила я у Логана, но он молчал, уткнувшись в меня лицом.
— Не надо врача, — ворчливо отозвалась служанка, доставая супницу и вываливая в нее рагу — крайне неаппетитное на вид и по запаху больше походившее на варево для поросят. — Ничего с ним не случилось. Просто мастеру Эйбелу захотелось пошутить, и он поставил в чулан чучело. Чтобы я пошла и наткнулась в темноте. А Логан зачем-то туда полез — вот и напугался. Всё-то ему чудища мерещатся.
— Мы бы с вами тоже испугалась, — заметила я. — Жестокая шутка. Можно попросить у вас воды?
— Пить захотели? — служанка зачерпнула деревянной кружкой воды из ведра и
— Благодарю, — я взяла кружку и легонько похлопала Логана по спине. — Попей, малыш. Сразу станет легче.
Он оторвался на меня и схватился за кружку. Жадно напился, а потом встал, отряхивая поношенную курточку и поправляя застиранный воротничок, избегая смотреть на нас.
Джоджо хмуро наблюдала за нами, но потом смягчилась и сунула мальчику хлебную корку:
— А теперь — быстро наверх, Логан. И немедленно спать.
Мальчик взял хлеб и поплелся к выходу, так и не проронив ни слова.
— Спать ещё рано, — напомнила я служанке. — Дети собирались ужинать.
— Логан не ужинает со всеми, — отрезала она, выкладывая на поднос ложки, толстые ломти серого хлеба, выставляя мисочку с квашеной капустой и редькой, политой постным маслом. — В этом доме свои правила, барышня.
— Зовите меня Элизабет, — попросила я мягко, чтобы не сердить ее.
— Не буду я вас никак звать, — она добавила к угощению очищенных луковиц — белых и полупрозрачных, как жемчужины. — Если останетесь, госпожа Бонита решит, как вас называть. У нее плохая память, а Элизабет — это слишком длинное имя для служанки.
Она взяла поднос и понесла его наверх, тяжело и неловко ступая. Я не стала предлагать помощь. Всё верно — меня ещё не наняли, и, судя по всему, я не очень-то понравилась хозяйке.
Поднявшись с пола, я сняла пальто и сложила его на скамейку у входа, а выпрямившись, чуть не вскрикнула — из полутьмы коридора на меня внимательно смотрели две пары глаз.
Я шарахнулась, и сразу раздалось хихиканье, а потом от стены бесшумно, словно бесплотные призраки, отделились две тени — двое детей немного постарше Черити. Они были совершенно одинаковые — бледные, длиннолицые, с непокорными перепутанными локонами до плеч, в одинаковых темных курточках, но на одном ребёнке красовалась бумазейная юбка, едва закрывавшая икры, а у второго были короткие шерстяные штанишки с заплатами на коленях и возле карманов.
Воспользовавшись моим замешательством, дети прошмыгнули в кухню, схватили по ломтю хлеба со стола, запустили руки в мешок, стоявший возле стены, и так же бесшумно исчезли в коридоре.
Что-то стукнуло по деревянным половицам, и я увидела, как покатился под стол лещинный орешек.
Вот так-так. Эти двое украли хлеб и орехи, и я оказалась почти соучастницей. Занятный дом. Но сколько же тут детей? Я быстро пересчитала в уме: хохочущий парень, девица в папильотках — Ванесса, нескладный подросток — мастер Нейтон, двое близнецов, невозмутимая Черити и худышка Логан. Всего семь.