Фея с улицы Иркутской дивизии
Шрифт:
— А правда, мама, мы проголодались, — поддержал его Кирилл, что тоже ее удивило. Откуда эта сплоченность? — И Лешка тоже поест. Скажи, братан. А то мама думает, если человека по башке ударили, он сразу и есть не захочет!
Сима покачала головой, скосила глаз на травмированную голову сына, ничего страшного не увидела и покорно отправилась на кухню.
Алексей в запале и не почувствовал, как незнакомый ему мужчина наложил марлевую повязку на голову и закрепил ее медицинским пластырем, сказав при этом:
— Все, до свадьбы
— А вы кто? — поинтересовался мальчик.
— Дядя Иван, — просветил его Кирилл. — С мамой пришел.
— Вы к нам насовсем? — спросил старший из братьев.
Гвоздев смутился.
— Вообще-то я в гости пришел.
— А в гости можно и надолго, — заметил младший. — Вон к нам тетя из Новгорода приезжала. Целый месяц у нас жила.
— Кирка! — одернул его Алексей. — Чего ты к человеку пристал? — И, будто прислушавшись к чему-то, добавил: — А у меня, кажется, голова не болит.
— Чего бы ей болеть? — отозвался Гвоздев. — У меня, между прочим, по медицине пятерка была.
— Значит, вы все-таки врач?
— Нет. Просто у нас в институте была такая дисциплина: «гражданская оборона». Нас основам медицины как раз и обучали. Чтобы мы могли первую помощь оказать…
— В случае войны? — жадно поинтересовался Лешка.
— В случае если кое-кто, например, травму головы получит… Пойду я, пожалуй, вашей маме помогу. Что ж она там одна?
— А она привыкла, — солидно проговорил младший.
— Вот и плохо, что привыкла. Могли бы матери и помочь. Что же она, и на работе трудится, и дома у плиты?
— Это еще и не так, как раньше женщины трудились, — глубокомысленно изрек Алексей. — Раньше вообще говорили: бабья дорога от печи до порога.
— И у женщин ни машины стиральной не было, ни посудомоечной, — поддержал его брат.
— Ну, вы, ребята, смотрю, и грамотеи. Все знаете, а вот то, что женщины гораздо слабее мужчин, не думали? Посмотрите, какие они хрупкие. И от перенапряжения вполне могут заболеть…
— Вы думаете, до смерти? — испугался Кирилл.
— В самом деле, что это я глупость всякую говорю? — спохватился Гвоздев и отправился в сторону кухни, краем глаза отмечая, что мальчишки потянулись за ним следом.
— Народное ополчение спешит на помощь, — пошутил Иван Матвеевич, входя в большую кухню-столовую.
Ему нравился дом Симы. Вроде и не очень большой, но производящий впечатление удачным расположением всех помещений. Вот и столовая была странным образом полностью открыта с одной стороны — не имела четвертой стены. Частично ее заменяла кованая узорная решетка, по которой из красивого керамического кашпо вилась лиана с узорными бордовыми с белым листьями. Отсюда же вела лестница на первый этаж. Выложенная плиткой под мрамор, она создавала впечатление изящного, почти дворцового интерьера. В общей же сложности площадь дома на первый взгляд не превышала ста шестидесяти метров, что для дома в двух уровнях было вовсе не много.
Гвоздев
Сима удивленно обернулась на его слова:
— Ты привел мне помощников. И какими словами уговорил?
Она посмеивалась, раскрасневшаяся, увлеченная приготовлением ужина — на плите были задействованы две кастрюли и сковородка — и просто до неприличия красивая.
— Совсем не уговаривал, сами пришли, — немного слукавил Иван Матвеевич.
Мальчишки благодарно взглянули на него и наперебой принялись предлагать:
— Мама, давай я картошку почищу! А я могу и лук порезать!
— Что ты с моими лентяями сделал? — удивилась Сима.
— Не такие уж мы и лентяи, — заметил Алексей.
— Просто заняты очень, — добавил Кирилл.
И тут уж Сима расхохоталась:
— Занятые вы мои! А я уж было печалиться стала: трое детей, а помочь некому.
— Мама, мы же тебе часто помогаем, — не выдержал обвинений Кирилл. — Дядя Иван может подумать, что ты совсем одна по дому работаешь.
— Стесняетесь дяди Ивана? Что ж, тогда не буду на вас напраслину возводить. Конечно же, вы мне помогаете! Покажем Ивану Матвеевичу, как наша семейная команда может трудиться. Берите ножи, и за работу.
— А я? — подал голос Гвоздев.
— А ты… Не мог бы ты починить кран в ванной? А то уже два дня, как течь начал.
— Инструменты есть?
— Алексей, покажи!
Оставшись вдвоем с Кириллом, Сима спросила:
— Говоришь, понравился вам Иван Матвеевич?
— Если хочешь знать, мама, — обстоятельно заговорил мальчик, — по-моему, он лучше всех. Ну, тех, что раньше были… Видела, как он Лешке перевязку сделал?
— Только из-за этого?
— Не только. Он с нами насчет тебя поговорил. Чтобы мы тебя берегли…
— Будет вас гонять в хвост и гриву.
— Ну и пусть гоняет, зато мужчина в доме.
Сима даже застыла на месте от неожиданности. А ей прежде казалось, что дети в глубине души осуждают ветреную мамашу за ее неудачные попытки найти им нового отца. Выходило же, что они скучают по мужской руке.
— Он мне, между прочим, предложения еще не делал.
— Конечно, тебе будет трудно его приманить, — согласился Кирилл. — Все-таки трое детей. Он испугается, что мы все такие лентяи, ничем не будем вам помогать.
Серафима отвернулась в сторону, чтобы сын не увидел, как она смеется. Надо же, слово какое выдумал: приманить! Раньше она ни о чем таком не думала. И что у нее дети, и не каждый мужчина решится создать семью с такой многодетной женщиной…
Нет-нет, не думать! Так и вовсе комплексы замучают. Начнешь в себе сомневаться, а это первый шаг к поражению.
— До чего ж ты у меня деловой! — Сима потрепала ребенка по голове. — Все уже решил. Зачем я ему? Вон сколько молоденьких девушек в городе. Причем совсем без детей.