Фейковая история

Васильева Алиса

Так что пришлось ударить себя по потянувшейся за жареными орехами руке. По большому счету, и орехов-то не хотелось.

Вещи я сдал минут за двадцать. Ро постоянный клиент ближайшей к Рынку прачечной, ее держит влюбленная в него женщина, которую Ро, полагаю, очаровал для удобства чистки и сохранности своей одежды. Так что хозяйка химчистки лично вышла принять мой заказ в надежде разузнать что-нибудь о милом фейри, не ступавшем в ее заведение с момента моего не слишком триумфального возвращения в Тупик. Тусклые глаза, ужасная стрижка, морщинки у опущенных уголков губ и невыразительный голос. А ведь

ей всего лишь слегка за тридцать! Ну как так можно?

— Что же господин Ро не заходит? — спросила женщина, медленно заполняя мою квитанцию.

Господин Ро? Господин? Обязательно расскажу всем нашим. Будет шуткой месяца.

Но все-таки хорошо, что я сегодня мим, не придется отвечать на сложные вопросы. Я пожал плечами и развел руки в стороны.

— Видно, у него хорошо идут дела, раз уж теперь у него есть слуга, — предположила хозяйка химчистки, взглянув на меня.

Мило. Я бы назвал наши с Ро отношения «злоупотреблением своим должностным положением», но мы же не станем выносить сор из избы? Я ободряюще улыбнулся и закивал.

— Ну, передавайте Ро привет, — грустно вздохнула женщина, отчаявшись вытянуть из меня ответы, — вот ваша квитанция. Послезавтра будет готово.

Я знаю такое выражение лица. Сейчас она велит девочке-администратору вернуться за стойку, уйдет к себе в каморку и будет там плакать.

— Возьмите игрушку, это бесплатно. — Моя собеседница кивнула на поднос с блестящими снежинками. — Мы украшаем ими елки к новогодним праздникам.

Я вежливо покачал головой. Зачем мне этот мусор?

— Я их сама делаю, — извиняющимся тоном произнесла женщина, — мне нравится думать, что они поднимут кому-то настроение.

Так. Ладно. Когда люди ведут себя с нами по-человечески, мы тоже ведем себя как фейри. Да и к тому же, раз мне теперь сюда регулярно таскаться вместо Ро, хорошие отношения с хозяйкой не помешают.

Я выбрал самую яркую снежинку и поцеловал ее. Вывернул карманы, показывая, что у меня ничего нет. Поднес ладони к груди и протянул их растерявшейся женщине, делая вид, что дарю ей свое сердце.

Она захлопала глазами, в которых появился слабый блеск. А в остальном — ноль реакции. Тяжелый случай.

Пришлось ронять сердце на пол, ползать, собирая его осколки, чинить прихваченным со стойки степлером, запихивать назад в грудь и уйти от пантомимы далеко за грань эксцентрики и буффонады. Но хозяйка химчистки все-таки засмеялась.

— Как вас зовут? — спросила женщина.

Я прикрыл рот руками и отчаянно замотал головой.

— А меня Тося. Вы придете забирать заказ? — в ее голосе послышалась надежда.

Все, Ро, ты в пролете. Я кивнул. И, прощаясь, незаметно для помолодевшей лет на десять Тоси, всунул ей в волосы цветок герани. Жуткая стрижка, конечно, никуда не делась, но теперь это не так заметно.

Снежинка для украшения елки. Я, конечно, знал об этой человеческой традиции, и она мне нравилась. Может, украсить Тупик? Надо будет поговорить с Ро и выпросить денег на какие-нибудь игрушки и мишуру.

Я покрутил снежинку в руках и сунул ее в карман. А Тося не зря их делает, они и правда улучшают настроение.

Последние месяцы я почти постоянно играл в веселье, отрабатывая свое амплуа, но не более того. А тут вдруг на душе по-настоящему стало легко

и радостно. Портград уже начал готовиться к праздникам, кое-где появились новогодние украшения. Надо прямо сегодня начинать капать на мозги Ро по поводу гирлянд и венков, это дело небыстрое.

Перед входом на Рынок я задержался, рассматривая свою фотографию с указанием суммы, которую Клык готов заплатить за мою голову. Всю информацию обо мне Круг предоставил по запросу Хорга год назад, сообщив оркам, что действовал я в одиночку и по собственной инициативе. Это было предусмотрено моим предыдущим контрактом, стандартная практика. В случае провала ты остаешься один.

Фотография, конечно, ужас. Ее сделали в Авалоне как раз после моего бегства из Портграда. Мэб уже продемонстрировала мне всю глубину своего недовольства, и выглядел я не очень хорошо. Как труп примерно. Ее можно понять, по своей главной мишени, принцу Айвиану, я непростительно промазал. Но кто ж мог предположить, что он так внезапно решит повзрослеть и кардинально поменяет поведение, характерное для него веками? Я тысячи раз прокручивал в голове все случившееся, пытаясь понять, где ошибся. Все же шло так гладко. Айвиан был готов застрелить Лысого Филина, а буквально на следующий день, с Клыком, все сорвалось.

В груди привычно сдавило от обиды и разочарования. Я отправил в рот сразу пригоршню ягод. Где справедливость? Теперь у нашего прекрасного принца, ко всему прочему, есть еще и Вика. Как будто судьба и раньше не была к нему щедра.

А мне даже фотографию «разыскивается» не могли нормальную сделать.

Я подавил глупое желание сорвать листок со стены и вернулся на Рынок.

Мне нужны ягоды чин. Килограмма три, не меньше. Размечтался. Мне и на килограмм-то хватит, только если торговаться как проклятому. Последняя тысячная купюра из тех десяти, что лежали в кармане во время бегства в Авалон, сейчас уйдет на кислые ягоды для неудачников.

Я дошел короткой дорогой до Аптечного ряда. Тут торговали все: летние, орки, гномы, даже парочка наших держала палатки. Но к ним я не пойду, хрен у них что выторгуешь. Проще всего с летними. Все прекрасно знают, для чего нам чин, а ведь это так приятно — сделать скидку зимнему фейри, который загнал свою жизнь в такой Тупик, что вынужден пользоваться этим средством. Правда, цену все равно скинут — если торговаться до потери пульса. Еще желательно прослезиться. Но это уже произвольная программа. Иногда я добавляю в нее креатива и падаю в обморок, целуюсь с торговкой, бьюсь в истерике на земле или вешаюсь на собственном ремне на палатке продавца. Когда я в ударе, то исполняю все перечисленное по списку. Сегодня я как раз ощущал такой душевный подъем.

Я уже приметил жертву — летний из пожилых и сердобольных, я у него как-то уже покупал ягоды. Целоваться с ним я не буду, а вот все остальное — пожалуйста. Если сейчас хорошо отыграть, то у меня денег еще на раз останется. Что буду делать потом, я еще не думал. Вот настанет тот страшный день, тогда и начну страдать.

Как его там звали? Тюльпан? Да, Тюльпан. Все любят свои имена, поэтому я их запоминаю. Ну что, поехали.

Дамы и господа, шоу начинается. Я нацепил на лицо выражение непереносимого страдания и шагнул к палатке Тюльпана со слабым стоном.