Фиговый листочек для меня
Шрифт:
Я подошел к конторке и уперся в нее локтями.
– Вы солгали мне, Пегги, когда уверяли, что были близки с Джонни, верно?
Она вспыхнула и яростно взглянула на меня.
– Уходите! Вы действуете мне на нервы!
– Вы и остальные девушки терпеть не могли Джонни, потому что он не обращал на вас никакого внимания. Но вам хотелось казаться особенной, поэтому вы разболтали своим глупеньким подружкам, что вы с Джонни тайно любите друг друга. Постепенно вы уверовали в свою выдумку. Полагаю, вас это возвеличивало в глазах остальных. Но
Она в ярости попыталась дать мне пощечину, но я без труда схватил ее за запястье.
– Без глупостей, Пегги! Вы не ребенок!
Она вырвалась, лицо у нее перекосилось, из глаз брызнули слезы.
– Я ненавижу вас! Джонни был маленьким слюнтяем. Я люблю настоящих мужчин! Идите к черту!
Повернувшись, она убежала во внутренний офис, захлопнув за собой дверь.
Мне было ее жаль, но я должен был знать правду, и теперь ее знал.
Выйдя из отеля, я пошел напротив в офис шерифа, где нашел Билла Андерсена, уныло сидевшего за своим столом.
– Ха, Дирк! – воскликнул он. – Каково ваше мнение о наших похоронах.
– Грандиозно... Вы говорили с почтальоном?
– Я видел его вчера вечером. У Джона, признаться, придурковатый вид, но память – превосходная. Он сказал, что до смерти Митча старина Фрэд никогда не получал писем. Первое, что пришло ему по почте, была заказная бандероль с медалью Митча. После этого на протяжении шести лет регулярно первого числа каждого месяца Фрэду приходили конверты. Джон, человек любопытный, выяснил, что они из Майами.
– Первое число этого месяца было ровно пять дней назад.
Конверт пришел?
– Нет. Надо думать, что корреспондент Фрэда узнал, что тот умер.
– Билл, Фрэд умер три дня назад. Так что его корреспондент знал, что он должен умереть.
Я оставил его сидеть с открытым ртом, сам же возвратился в отель. Церковный колокол прекратил свой печальный перезвон. Я догадался, что похороны закончились. Пегги не было видно, когда я поднимался на лифте к себе в комнату. Я дописал в своем рапорте, что она солгала о своей связи с Джонни Джексоном, а также о корреспонденции, получаемой Фредериком Джексоном ежемесячно. Заперев донесение в столе, я спустился вниз к ленчу.
В ресторане было пусто. Я поел холодных котлет с салатом.
Старый негр-официант объяснил, что как только народ вернется с кладбища, ресторан будет набит до отказа. Я торопливо доел свою еду и пошел наверх на свой пост у окна.
Я с интересом наблюдал, как все провожающие Фрэда в последний путь возвращались назад по Мейн-стрит, постепенно рассеиваясь по своим домам. Подождав еще немного, я спустился вниз к своей машине. К этому времени все лавки открылись, траурные одеяния были спрятаны в сундуки и занафталинены.
Сирль зажил привычной деловой жизнью.
Я поехал на кладбище.
Для такого провинциального городишки, как этот, кладбище удивило своими размерами
На свежем могильном холмике лежали охапки красных роз. Их было десятка два. Совершенно роскошные цветы, которые могли бы украсить самую шикарную могилу.
Подойдя ближе, я увидел карточку, приклепленную к кусочку проволоки. Наклонившись ниже, я прочел напечатанный на ней текст:
ПОКОЙСЯ В МИРУ, ДЕДУШКА. ДЖОННИ.
Я ехал очень быстро и приехал в Парадайз-сити за несколько минут до 18 часов. Мне повезло: я захватил Чика Барли в тот момент, когда он уже наводил порядок на своем письменном столе.
– О, господи! – воскликнул он без особого энтузиазма, увидев меня. – Послушай, Дирк, у меня свидание. И она не станет ждать,
– У тебя неправильные идеи. Чем дольше заставлять их ждать, тем горячее они становятся... Что ты для меня раздобыл?
– Уж не воображаешь ли ты, что мы чудотворцы? Кое-что выяснил, но совсем немного.
Он сел, то и дело поглядывая на часы, затем выдвинул один из ящиков стола.
– Вот, пожалуйста. Рапорт о Сиде Воткинсе. Пока нет никаких данных о том, что он женился или имел ребенка, но этим мы продолжаем заниматься. В армии он считался холостым, но армейские данные могут быть неточными.
– Рождение Джонни Джексона не было зарегистрировано?
– Не знаю. Мы все копаем.
Он протянул мне напечатанное на машинке сообщение:
– Вот, получай, старина. А я отбываю.
– Обожди. Чик, ты был полицейским, служившим под началом полковника Пармелла. Каково было положение с наркоманами в вашем полку?
– Боже праведный! Что ты еще задумал? Предполагается, что ты разыскиваешь внука Фредерика Джексона, не так ли?
– Ты напрасно теряешь время, Чик. Как обстояли дела с наркоманами в полку Пармелла?
Он поколебался, затем махнул рукой:
– Старая история. Дела были плохи... В каждом полку были свои проблемы. Это не входило в мои обязанности, у нас был специальный отряд по борьбе с наркоманией. Они были профессионалами.
– Они рапортовали о вашем полку?
– Наверное, но донесения поступали непосредственно к полковнику. Говорю тебе, это меня не касалось.
– Наркотический отряд... Кто его возглавлял?
– Полковник Джефферсен Хейвефорд. Они с полковником Пармеллом большие друзья.
– Где мне его найти?
Чик, нахмурившись, посмотрел на меня.
– Он живет здесь. Ты найдешь его в справочнике. Но, Дирк, послушай меня, действуй осторожно. Полковнику не понравится, если ты начнешь копаться в старье.
Он поднялся на ноги.
– Если я сейчас не пойду, моя красотка выцарапает у меня глаза...
И он ушел.
Я закурил сигарету, налил себе полстаканчика из общей бутылки и прочитал короткий рапорт, касающийся армейской карьеры Сиднея Воткинса.